Чудо купальской ночи - Татьяна Алюшина

– У моего отца есть друг, он очень хороший психолог и психиатр одновременно. Мы обратимся к нему, если ты захочешь, он поможет, – предложил Клим, прижимая ее голову к своему плечу.

Они сидели так молча, Клим тихонько ее раскачивал у себя на коленках, гладил по спине, Полина перебирала пальчиками волосы у него на затылке, они молчали, молчали. И вдруг Поля тихо сказала:

– Такое ощущение, как после страшной грозы с ливнем, словно очистилось что-то внутри и воздух стал прозрачным и вкусным. – Вздохнула и добавила: – Ты прости меня, что я на минуту подумала о тебе плохо. Это неправильно. Только я совсем не знаю, как общаться с мужчинами так близко, не знаю, что для вас значимо, а что ерунда. Может, как раз наличие жены для вас и ерунда, а для меня это сердце и жизнь. У меня пример только папа, а он слишком хороший, чтобы быть настоящим, и ведь он все-таки мой папа.

– Все наживем, Поленька, – тихо ответил ей Клим, продолжая покачивать. – Доверие и понимание. Все наживем.

– Клим, – подняла Полина голову с его плеча, – тебе на работу надо, и мне тоже делом заняться. У меня два заказа, а это труда вообще выше головы.

– Откажись от второго заказа, – тут же начальственно распорядился он, снял ее с колен, пересадил на диван, а сам пошел в кухню.

– Я не могу! – прокричала ему в ответ Полина. – Во-первых, я уже согласилась и начала работать, а во-вторых, мне нужны деньги!

– Мы купим твоей маме все, что требуется, – строго сказал Ставров, возвратившись с кружкой травяного чая в руке.

– Нет, – решительно отказалась Поля. – Ты не должен оплачивать мои долги.

– Как раз наоборот, – настаивал он.

– Почему это? – поинтересовалась девушка с особым видом, даже руки сложила на груди.

– Потому что я твой муж, – спокойно объяснил Клим и сделал хороший глоток из кружки.

– Пока ты муж совсем чужой женщины, – строго отрезала Полинка. – Вот станешь моим мужем, тогда и поговорим!

И, не выдержав серьезности разговора, звонко рассмеялась.

Неделю они прожили вместе, как в романтической сказке. Родители Клима, узнав о новых отношениях, чтобы не дай бог не спугнуть счастье сына, не появились у него в гостях и мам своих не пустили, что-то там напридумав про аллергическую пыльцу каких-то неизвестных растений.

Видимо, не только науке неизвестных.

Полине-то тоже пришлось объявить бабушке о своем сожительстве, на что та сказала: «Слава богу» и благословила. Папа же на это сообщение отреагировал не так радостно, а напрягся и долго расспрашивал, что за мужчина да чем занимается, и требовал дать точный адрес. Маму Полина не поставила в известность.

Оставленные наконец всеми родственниками в покое, Клим с Полиной прожили эти семь дней как в раю… Если, конечно, не считать того, что оба напряженно и очень много работали.

Полинка с таким счастьем и благостью в душе готовила разные блюда для Клима, встречала его с работы, накрывала стол, убирала яркий свет, ставила свечи, и они сидели час за часом и разговаривали обо всем. Вернее, говорила и рассказывала в основном она, а Клим слушал, испытывая нечто настолько нежное и сильное, что порой ощущения переполняли его до пощипывания в глазах.

И простым экспериментальным путем выяснилось, что им уютно молчать вдвоем, потому что на самом деле Полинка, хоть и обладала чудесным голосом и даром рассказчицы, но большую часть времени, так же как и Клим, проводила в молчании. Если она вязала сложный рисунок, то его надо было держать весь в голове, внимательно следить за узором, а порой и считать петли, если вышивала, то нити были настолько тонкими, что приходилось очень внимательно относиться к каждому стежку и требовало особой концентрации. Иногда она включала избранную классическую музыку.

Лишь позволяла себе включить иногда фоном телевизор, когда делала что-то объемное и не такое сложное, как обычно.

Вот так и получилось, что они устраивались в гостиной – Клим в любимом кресле, подставив под ноги пуфик, рисовал эскизы к новой задумке, обдумывал что-то, считал, а Полина на диване с рукоделием в руках.

Не единожды за эту неделю Клим звонил Надежде в Германию, и каждый раз она отговаривалась какой-то новой помехой. В конце концов Ставров решил – хватит! И собрался лететь сам – ну, всем известно про Магомета с его горой и про то, что это нужно Климу и совсем не нужно Наде.

Самолет у него вылетал рано утром. Почти ночью, еще даже не светало, Полина проводила Ставрова. Постояли, пообнимались молча на крыльце, она его перекрестила, поцеловала и благословила в дорогу. И пошла досыпать.

А где-то около двух часов дня кто-то позвонил в калитку. Полина посомневалась, открывать ли, она пока никого здесь не знала, даже с коллективом Клима не познакомилась еще, но звонок настойчиво и громко пиликал, и девушка пошла к воротам.

– Кто там? – спросила осторожно Полина.

– Меня зовут Надежда Ставрова, я жена Клима, – ответил ей спокойный, приятный женский голос.

Полина отперла и распахнула калитку. Женщина была эффектной и выглядела потрясающе! Блестяще! Как-то сразу становилось ясно, что перед вами обеспеченная, благополучная, холеная европейка – прическа, одежда высокого класса, макияж, аксессуары, манера держаться.

Полинка тут же пожалела, что она в домашнем платьице, пусть и от очень известной фирмы, к тому же без макияжа, коса, все по-простому, почти по-деревенски. Хотя, чего там «почти»!

– Но Клим улетел к вам, – отступая в сторону и пропуская гостью, сообщила она.

– Да, я знаю, что он так вам сказал, – холодно улыбнулась женщина и прошла вперед.

Поднялась на веранду, провела рукой по спинке плетеного кресла с задумчивым видом, вошла в дом, осмотрелась в просторной прихожей, прошла без приглашения в гостиную, походила по ней, рассматривая, трогая вещи. Полина следовала по пятам, как прислужница какая за барыней.

– Ну что, вы и есть его очередная любовь? – спросила дама, иронично улыбнувшись, отодвинула и села на стул возле большого стола.

– Давайте позвоним Климу, – предложила Полина и пошла за телефоном в кухню.

– И что вы ему скажете? – усмехнулась гостья (или правильнее: хозяйка дома). – Что я здесь, или спросите, где он? Я именно для этого и пришла, чтобы все вам объяснить.

– Что объяснить? – вернулась из кухни с трубкой в руке Полина. Но так и не набрала номер Клима.

– Сядьте, – отдала приказание Надежда.

Полина приподняла одну бровку, показав мимикой удивление с усмешкой по поводу тона указаний гостьи. Или все-таки хозяйки?

– Пожалуйста, – исправила первоначальную жесткость дама.

Но Полина не села, прислонилась бедром к высокому подлокотнику дивана, скрестила руки на груди и ждала объяснений.

– Ну хорошо, – улыбнулась действительная жена Клима. – Собственно, я пришла сюда только из-за вас. Как бы вам ни казалось все изумительно прекрасно в отношениях со Ставровым, увы, вы не первая и, думаю, не последняя женщина, которой он рассказывает сказочку о злой жене, бросившей его на целых три года и уехавшей в Германию. – Надежда присмотрелась к лицу Полины и удовлетворенно кивнула: – Вижу, что именно это он вам и говорил.