Богатый, сильный, одинокий - Ксения Черногорская

- Хорошо. Спокойной ночи, Юля.

Затем вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

- Спокойной ночи, - сказала я, глядя на неё.

А затем прошла к кровати, упала на неё и накрыв подушкой голову, дала волю слезам.

В половине десятого утра Бранди проводил меня вниз, в роскошную столовую комнату, где я, пожелавшая ранее позавтракать в одиночестве, в одиночестве и позавтракала: съела малиновый йогурт, штрудель и выпила чаю с бергамотом. Затем, зайдя на кухню и поблагодарив повара, вышла во двор.

Тёплое солнце тропиков светило уже вовсю, но на душе у меня было пасмурно и грустно. Однако желания уплыть это ни в коей мере не умаляло. Мне было неуютно. Особенно после отказа Евгению в близости, которой он явно очень желал. Казалось теперь, что я подзадержавшаяся гостья, к тому же более всего сейчас я хотела оказаться одна в московской квартире. А ещё меня беспокоил предстоящий разговор с Люси. Я боялась испортить с ней отношения, потому что она, как ни крути, была мне очень дорога. И дело было совершенно не в бизнесе в Хорватии, а прежде всего в том, что рядом с ней я всегда чувствовала тепло и заботу, чувствовала себя важной и значимой, да и просто, с ней было интересно и весело. И, даже несмотря на то, что я не всегда её понимала, я совершенно точно могла сказать, что будь я мужчиной, по уши бы в неё влюбилась. И всякий раз думая о ней и о ситуации, в которой я оказалась, я никак не могла взять в толк, почему Евгений заинтересовался мной и что же такого случилось между ним и Люси, что она не желала с ним общаться, а он говорил, что ей нужно научиться легче относиться к некоторым вещам.

В этих раздумьях я подошла к воротам, где меня ждал одетый в бежевые штаны и белую рубашку со стоячим воротником, по обыкновению хмурый Роман Станиславович. Но увидев меня, он тепло улыбнулся, чем надо отметить меня несказанно обрадовал. Почему-то его улыбка меня грела. Может потому, что создавалось впечатление избранности - он явно улыбался далеко не всем.

Теперь он был гладковыбрит - никаких усиков - и, возможно поэтому, казался значительно моложе. Ему сложно было дать больше тридцати, несмотря на посеребрянные то тут, то там, волосы. Роман Станиславович курил сигару и внимательно смотрел на меня.

- Доброе утро, - подойдя к нему, сказала я.

- Доброе, - отозвался он.

- Мои вещи у вас?

- Конечно, - произнёс он так, будто иного ответа и не могло быть. - В целости и сохранности. Они на яхте. В вашей каюте.

За спиной послышались голоса, я обернулась и увидела, как к нам в сопровождении Анри и Бранди направляется Евгений. В руках он нёс какую-то полотняную сумку. Подойдя, Евгений сначала радушно поздоровался со мной, потом протянул руку Роману Станиславовичу. Они казались ровесниками, несмотря на то, что Евгений был чуть ниже ростом. Оба широкоплечие, оба атлетично сложенные, но больше в сухопарость и жилистость, чем в полноту и грузность. А ещё я обратила внимание на то, что у них были очень разные руки - рука Евгения, холёная, практически безволосая, с длинными тонкими пальцами контрастировала с крепкой, грубоватой, немного волосатой рукой Романа Станиславовича. После рукопожатия, Евгений, совершенно другим тоном, нежели тем, что общался со мной, сказал:

- Закинь в Нижегородский филиал, после того, как отвезёшь Юлию и сделаешь то, о чём мы договаривались.

- Хорошо, - приняв сумку, сказал Роман Станиславович. - С камерами что?

- Пока не нужно. Николай заказал партию из Германии. Там триста штук, для оснащения хватит.

- Понял.

Евгений посмотрел на меня и произнёс мягче:

- Спасибо за то, что посетили остров. Ещё раз приношу извинения за дискомфорт. Приятного перелёта. Если захотите созвониться, то мой номер...

- Не стоит, - сказала я.

- Как пожелаете, - сказал Евгений. Было видно, что его обидел мой ответ, но я не хотела сглаживать ситуацию, просто отвернулась к беседке.

- Пойдёмте? - спросил меня Роман Станиславович.

Я повернулась к нему и кивнула.

Бранди открыл ворота и мы, вдвоём с Романом Станиславовичем пошли по дорожке к заросшей пальмами насыпи, чтобы после спуститься к пристани. Евгений, Бранди и Анри остались на территории замка.

Мягко дул южный ветер, мирно щебетали птицы. Одетая в новое платье, бежевое, приталенное и вообще - очень приятного фасона, и в босоножки на высоких каблуках, я шла рядом с Романом Станиславовичем и думала о том, скажет ли он мне первым хоть слово на протяжении этой дороги, если я с ним не заговорю.

Не сказал. Мы в абсолютном молчании спустились по асфальтированной дорожке вниз, затем по лестнице и вышли к пристани, где теперь стояло целых две яхты и четыре катера, в одном из которых суетился какой-то сутулый бородатый мужчина в гавайской рубашке.

- Что-то ищешь, Борь? - спросил Роман Станиславович, взойдя со мной на пристань и подойдя ближе к катеру.

- Да куда-то снасти засунул... То ли в замке оставил, то ли... - он сунул руку под какие-то наваленные друг на друга тряпки и удовлетворённо произнёс: - А-а, вот они где... А вы сейчас куда? В Москву?

- Точно, - сказал мой спутник. - В Москву. Но не все. Успешной вечерней рыбалки тебе.

"Что значит "не все""? - подумала я, но при рыбаке спрашивать ни о чём не стала.

- Да уж, - ответил бородач. - Утром, считай, вообще ничего. Место, похоже, не то выбрал. Но ничего, восполним. Килограммов двадцать-тридцать вечером точно наберу.

Уже знакомая мне яхта с именем "Julliette" стояла дальше и сначала мы прошли мимо другой, белоснежной с оранжевыми полосами, тоже трёхпалубной, но чуть больше. Увидев её название - "Foxy" - я вопросительно взглянула на Романа Станиславовича.

- Яхта Люси, - подтвердил он. - Она - партнёр в вопросах организации балов. Здесь домашняя марина её яхты. Убрали по приплытии сюда, чтобы вас не смущать, сейчас вернули на место.

- А могу я её увидеть? - взволнованно спросила я.

- Люси?

- Да.

- Её нет на острове.

- Позвольте уточнить, мы сейчас до аэропорта и я лечу в Москву?

- Совершенно верно, Юлия, - ответил Роман Станиславович. Прошу, - и он сделал пригласительный жест рукой.

Мы поднялись на борт, я впереди, он сразу за мной.

- Простите, мне надо оставить вас ненадолго, - оказавшись на палубе, сказал Роман Станиславович. - Вы можете пока позавтракать...

- Я позавтракала, спасибо.

- Или же спуститься в свою каюту. Как вариант - погулять по палубе. В общем, не скучайте.

- Хорошо.

Он направился вдоль борта к носу, но я окликнула его:

- Роман Станиславович!