Безупречная репутация. Том 1 - Александра Маринина

Вот оно как. Декаф. Кофе без кофеина. И Кармен, и он сам пьют ристретто, оба любят покрепче. Кто же был здесь и выпил десять чашек кофе, который и кофе-то трудно назвать? И почему Кармен ничего об этом не говорит?

– У тебя вчера были гости?

Он старался, чтобы голос звучал спокойно, почти безразлично, с точно вымеренной дозой обычной любознательности. Не хотел показать охватившую его панику.

– Я смотрю, декаф закончился. Эта коробка тут года два валялась, мы же с тобой такое не употребляем. Слава богу, нашлись и на нее любители.

– Это я выпила.

Голос у Кармен чуть подсевший, словно горло перехватило.

– Ты? С чего вдруг?

– Прости, не хотела тебя беспокоить, – она смотрела на него чуть виновато. – Начала сердце чувствовать. Одна-две чашки с утра – еще ничего, а потом даже от одного глотка начинается сильная тахикардия, поэтому после полудня стараюсь пить без кофеина или уже совсем обойтись без кофе.

– Десять чашек за один вчерашний вечер? – продолжал удивляться Хосе, теперь уже совершенно искренне.

– Нет, – она слабо улыбнулась, – всего четыре. Остальные выпила раньше. Ты ведь не смотришь мне в руки, когда я кладу капсулу в кофемашину. И в мусорку ты обычно не заглядываешь, иначе заметил бы капсулы другого цвета.

– То есть ты меня обманывала? И давно это у тебя?

– Месяца два уже.

Он не опустился – рухнул на стул, чуть не смахнув на пол чашку, стоящую на краю стола.

– Ну как же так? – в отчаянии проговорил он. – Как так можно? Почему ты молчала?

Она пожала плечами:

– К врачу обращалась?

– Нет.

– А… когда ты варишь для нас обоих в джезве… ты же потом пьешь этот кофе… – растерянно протянул Хосе.

– Да, конечно.

– И он такой же крепкий, как всегда.

– Да. Иначе ты заметил бы и стал задавать вопросы.

– И мы с тобой пили его когда днем, а когда и вечером…

– Да.

Он поднялся, взял Кармен за руку, притянул к себе, обнял так крепко, на сколько хватило сил.

– Не смей, – прошептал он ей прямо в ухо, – никогда больше не смей скрывать от меня недомогания и болезни. У меня нет никого ближе и роднее тебя, если с тобой что-то случится, я не выживу.

– Хорошо, – покорно прошептала она в ответ, – больше не буду.

– Если ты притворяешься и не хочешь, чтобы я знал правду о твоем здоровье, значит, ты не считаешь меня близким человеком, достойным твоего доверия. Меня это обижает. Очень обижает. Ты хочешь меня обидеть?

– Не хочу.

– Не будешь больше врать?

– Не буду.

Всё хорошо. Не было никаких гостей, приход которых его любимая стремилась скрыть от него. Все странности в ее поведении, все эти мерзкие мелочи, отравлявшие в последние месяцы его любовь, получили свое объяснение. Он сам запишет ее на консультацию к самому лучшему кардиологу, если надо – за границу отвезет, ее обследуют, поставят диагноз и быстро вылечат. Если проблеме всего два месяца, то дело не могло зайти слишком далеко. Всё поправимо. Всё хорошо.

Только вот… Небольшая пауза перед ее последними словами «Не буду». Как будто она обдумывала и решала, давать ли обещание не лгать. Совсем-совсем маленькая пауза. Крошечная.

Но она была.

Или ему опять показалось?

Дверь в комнату, где работала Зоя, была открыта. Настя видела белые эйрподы в ее ушах: та что-то слушала, не отрываясь от работы. Периодически тихонько жужжал принтер, и сидящий у подоконника Василий тут же подхватывал листок и начинал изучать. Прочтя, делал какие-то пометки в блокноте и снова утыкался в телефон, но ничего не писал. Судя по наушникам, смотрел кино или ролики. Спина сутулая, и Настя вдруг отчего-то подумала, что под свитером, наверное, скрываются выпирающие на хребте позвонки, обтянутые тонкой бледной кожей. Вид у Васи далеко не спортивный, да и чему удивляться: одна половина современных полицейских не сможет подтянуться на перекладине даже один раз, другая половина начинает задыхаться после трех быстрых шагов. Куда уж им за злодеями угнаться… Но разве они виноваты? Разве есть у них время регулярно ходить в спортзал, если каждый тащит на себе двойную нагрузку? Да и набирают теперь в полицию, отдавая предпочтение послушным и злобным, а не подготовленным. Кому они нужны, подготовленные-то? Начнут возражать, совать нос куда не надо, настаивать, делать, как по закону, а не как положено. А полиция – она ведь для чего нужна? Правильно, для того, чтобы выполнять функцию дубинки, когда «наверху» потребуется, а вовсе не для какой-то там защиты каких-то там человеков, топающих по земле. Человеки – мусор, они только мешают. Главное – деньги, полномочия, возможности. Власть.

Настя подошла поближе, взглянула на стопку распечаток, сложенную на подоконнике: скрины личных страниц из разных соцсетей. Зоя собирает доступную информацию о Кислове и его родственниках, а также о круге их знакомых.

– Что смотрите? – полюбопытствовала она, когда Василий при ее приближении ткнул пальцем в экран и вытащил один наушник.

– Американский сериал, процедурал юридический.

– Интересный?

– Ну… Есть о чем подумать.

– Например?

– Например, там по сюжету при прокуратуре создается комиссия по противодействию жестокости полиции. Аж завидки берут!

– Считаете, нам такая комиссия тоже не помешала бы? – с иронией спросила Настя.

Она не знала, почему Василий оставил службу и снял погоны, но отчего-то была уверена, что уж точно не из-за жестокости, которую его коллеги часто, даже слишком часто проявляли по отношению к гражданам.

– Ага, – кивнул тот. – И еще хорошо бы придумать комиссию по противодействию тупости и безграмотности. Но это уже, наверное, совсем из области фантастики, да?

– Да, – согласилась Настя.

А вот это уже ближе к истине. Василий, судя по его поведению, парень очень неглупый. Много знает, быстро соображает. При таких данных можно по-доброму или хотя бы снисходительно и с пониманием относиться к тем, кто знает меньше, а можно злиться из-за этого и считать других быдлом, быть нетерпимым к чужой безграмотности или к невеликому уму и не считать нужным это скрывать. Если Василий из второй категории, то можно сделать предположение о причинах его ухода со службы. Гордыня обуяла, наверное.

– Что-нибудь проясняется? – спросила она, показав на стопку скриншотов.

– Похоже, наследников первой очереди действительно только двое: мать и отец, из второй очереди – сестра Кислова. Зоя сейчас обрабатывает контакты Кислова, ищет намеки на возможных внебрачных детей.

– Ясно. А что родители? Есть впечатления о них?