Горничная для Мага - Властелина Богатова

Девушки уставились друг на друга, и неуместное молчание на миг повисло в воздухе. Кажется, Аннета уже о наслышана о фиалке. Хэварт видел это по скользнувшей тени на овальном лице девушки, Аннета была любознательной особой и наверняка читала газеты. Знает о столь таинственном и скандальном браке, благо недоброжелатели не стали раздувать из этого целую драму, и то хорошо.

Хэварт поднялся и поклонился, как это требуется от мужчины, когда появляется дама.

— Рад встрече.

Аннета мягко улыбнулась:

— Я тоже, милорд, — с вкрадчивостью произнесла.

Эммер обхватил бережно своей широченной ладонью плечо своей пассии, проводил до положенного им места.

С появлением эрн Эвон беззаботная атмосфера явно изменилась. Хэварт долго не мог понять почему, но потом понял, когда стал ненароком ловить, как напряжённо сжимают салфетку тонкие пальчики Фабианы, как напрягаются плечи, когда Аннета начинает говорить и смотреть на Ламмерта — кажется, невеста Эммера пришлась ей не по душе. Сладкое пьянящее чувство неуместно разлилось по груди, когда Ламмерт осознавал, что фиалка его ревнует.

Ужин проходил в бурном общении, к счастью, не затрагивавшем болезненные вопросы, которых опасался Хэварт. Между перерывами смены блюд мужчины выходили на воздух, на открытую широкую лоджию. Ламмерту приходилось наблюдать счастливую физиономию Эммера.

— Кажется, кто-то у нас влюблён по уши?

— Я жду нашей свадьбы, — признался друг. — Я бы раньше заключил брак без всяких пышных торжеств, как это сделал ты, но отец… Ты знаешь, хочет, чтобы всё было, как подобает.

Хэварт усмехнулся. Возможно, если бы был жив Норберт, тоже бы требовал от Хэварта должного отношения. Но его нет, и Хэварт давно сам решает, как ему поступать, чаще это приносит ему много проблем в дальнейшем.

Внезапное появление миледи О-Лидер прервало разговор.

 — Слышу, запахло жареным, — подмигнул Ламмерту. — Пойду проверю, стоит ли на столе наше семейное красное вино, — сказал какую-то нелепицу Эммер и уже направился к столу.

Проводив его взглядом, Фабиана медленно, скорее, вынужденно, приблизилась, кажется, не предполагая, что останется с Ламмертом наедине.

— Как тебе вечер? — спросил Хэварт, слыша весёлый заводной хохот Эммера.

Фабиана чуть пожала плечом:

— Довольно приятный, — сухо произнесла, впрочем, другого он и не ожидал.

Неловкое молчание на миг затянулось, и некоторое время было слышно стрекотание сверчков, с сада повеяло свежестью, вынуждая вздохнуть глубже.

— Не хочешь прогуляться? — вдруг неожиданно сам для себя спросил Хэварт.

Фабиана торопливо глянула него, но он успел поймать мелькнувшее сомнение.

— Почему бы и нет? — вдруг согласилась она, когда он уже не ждал ответа.

Вместе они спустились по каменной лестнице, пошли по хрусткому гравию, некоторое время не заговаривая, свернули и неспешно двинулись по выложенной плиткой дорожке. Впервые Хэварт не находил нужные слова, и давящее капканом грудь ощущение тесноты не позволяло вздохнуть полнее. Запоздало он понял, что это было лишним — приглашать на прогулку.

Фабиана отчего-то смотрела назад, подтверждая его мысли, но когда О-Лидер заговорила, понял, что ошибался на этот счёт — голову девушки занимали более насущные мысли:

— Расскажите мне об этой… сделке?

Хэварт напрягся.

— Зачем? — приостановил шаг, когда они вошли в тень раскидистого старого дуба.

Фабиана тоже остановилась, поворачиваясь к нему. Густая кружевная тень от кроны падала на её лицо, вуалью оттеняя сверкающие от проступивших на небе звёзд глаза.

Внезапная мысль отрезвила — Фиалка слишком хороша для него, для той его тёмной стороны, которую он ненавидел и презирал и от которой ему, как бы ни убегал, никогда не избавиться. Ламмерт сделал безуспешную попытку выстроить преграду от её губительно искреннего взгляда, пытаясь уйти от себя, того, что рождалось внутри, когда она смотрела вот так на него. Но барьер безнадёжно рушился, и всё что он мог — тонуть в бездонных омутах.

Фабиана раскрыла губы, чтобы что-то ответить, но задержала дыхание, моргнула.

— Действительно, незачем. Вы правы, — бросила небрежно, будто нисколько не обиделась, и двинулась было дальше, но Хэварт сжал её локоть настойчиво, но мягко, вынудил не торопиться.

— Ты серьёзно хочешь знать? — понижая голос, спросил немного хрипло.

Фабиана прямо смотрела ему в глаза, её зрачки дёргались — она хотела что-то прочесть во взгляде мужчины и вдруг кивнула.

Будто это для него так важно. Проклятье, это было действительно важно. Почти потребность.

— Да, — уверенно ответила, — это, конечно, для вас тайна, но…

— Что?

— Я… — фиалка глубоко вздохнула, — ...я переживаю за вас.

Хэварт некоторое время смотрел на неё, осознавая, как тяжело он дышит.

— Начнём с того, что ты знаешь. А точнее, слышала?

Фабиана беспокойно поджала губы:

— Не так и много, как вы думаете. То, что ваш брат Витлар в плену у тех людей, кто требует от вас что-то выполнить.

— Это всё, ты всё знаешь? — улыбнулся Хэварт.

— Не всё, многое я не понимаю. Что они требуют от вас? Кто эти люди?

— Слишком сложные вопросы, миледи, — провел ладонью вверх от локтя к плечу, чувствуя под тонким платьем тепло. От этого безобидного движения по телу девушки прошлась едва заметная дрожь. Глаза Хэварта вспыхнули — как мало ей нужно, чтобы возбудиться. — Точно неизвестно, кто эти люди, — о том, что выдала Игнес лучше не говорить, дабы не травмировать ещё больше фиалку. Ко всему это слова Игнес, а ей доверять нужно в последнюю очередь. — Они как-то узнали о моём… даре, и той жизни, которую я вёл за границей. Я преступник, если тебе так будет легче, — горько усмехнулся, — я занимался кражами, гулял и играл в развлекательных самых отвратительных заведения, где завсегдатаи — самые безнравственные отморозки.

Фабиана нахмурилась, кажется, вечер обещал быть испорченным.

— Но зачем вы это делали? Вы богаты, у вас есть большое наследство, зачем вам это нужно?

— Ради развлечения, азарта, способ привлечь внимание, быть значимым, — Хэварт убрал руку и провел ладонью по шее, в горло будто песка насыпали, говорить это ей было крайне неприятно, для её нежных ушек слишком… грубо и жестоко, но Фабиана смотрела с вниманием, и на её лице ни капли осуждения или укора, или омерзения, как это было в прошлый раз, когда она уезжала из Ристола. Почему же сейчас слушает спокойно?

— Хорошо, что вы сейчас это понимаете, — наконец, произнесла она.

— Я приехал сюда, чтобы начать всё сначала, забыть всю эту грязь, в которой я погряз. Но, как видишь, не вышло — прошлое неумолимо тянет назад.