Рай Сатаны - Виктор Точинов

Низко присев, Багиров выжидал, предоставив инициативу противнику, каждая лишняя секунда работала сейчас на сержанта. Валентинка, кажется, еще не сообразил, что судьба дает ему отличный шанс – осторожничал, приближался медленно, не понимая, что за невиданную боевую стойку принял соперник. Потом ударил ногой, метя в голову.

Сержант кое-как уклонился – и на миг выпал из окружающей реальности, все заслонила стена алой боли. Миг прошел, Багиров первым делом увидел кулак гиганта, надвигающийся откуда-то сверху, рефлекторно отдернул голову. Ухо обожгла боль, ключице тоже досталось неслабо… Сейчас ведь добьет, будет молотить руками и ногами, не давая подняться и передохнуть… Обидно, но факт – спецназовец будет бит дворовым драчуном. А потом «блэкдевилсы» уедут, оставив проигравшего умирать.

Новый удар отправил Багирова на землю. Только…

Только это был не удар Валентинки, тот и сам растянулся неподалеку. Еще несколько байкеров не удержались на ногах, грохнулась пара «лисапедов»…

Землетрясение… В кои-то веки и от него случается польза.

Последовали еще два сильных толчка и несколько послабее, затем все стихло. Тайм-аут получился небольшим, секунд на тридцать-сорок, но все же помог сержанту. Теперь Баг стоял, стараясь не опираться на больную ногу; кровавый туман, маячивший перед глазами, рассеялся.

Валентинка тоже оказался на ногах и двинулся вперед, явно намереваясь закончить дело.

Багиров не пытался держать дистанцию, финтить и уклоняться, попросту был не в силах… Валентинка ударил – кулаком в живот. Это напоминало удар кувалды. Воздух разом вышел из легких, сержант отлетел на добрых метра два, к стене «Звезды», не удержавшись на ногах и хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Рисковал, конечно, намеренно подставившись – Большой Пепс именно сейчас мог объявить бой законченным. Но нет, тот не захотел лишать байкеров зрелища избиения проигравшего. И Валентинка тоже не захотел прекращать развлечение слишком рано – поднял руки над головой, издав хриплый победный рык, затем разбежался, словно футболист, бьющий пенальти, при этом мячом должна была послужить голова сержанта.

Багиров лежал на земле, не делая попыток подняться, и казался неспособным к сопротивлению.

Что произошло затем, Валентинка так никогда и не понял… Земля вдруг ушла у него из-под ног, а мгновение спустя перед глазами появилась стена, летящая навстречу с большой скоростью.

«Звезда» содрогнулась от страшного удара. В какой-то миг показалось, что «меблированные номера» вот-вот рухнут, добавив к пейзажу еще одни руины.

Но, естественно, дом выдержал, а Валентинка – нет. Сполз по стене, повернулся на спину – медленно-медленно… Лицо здоровяка оказалось не просто залито кровью, но превратилось в кровавую маску, не разглядеть ни глаз, ни носа, ни рта, и в этом кровавом месиве что-то побулькивало, красные пузыри набухали и лопались, свидетельствуя: клиент еще жив, еще дышит…

Валентинка ворочался, как раздавленный краб, пятная кровью псевдобрусчатку. Самое время поставить точку, коли уж Пепс вновь не торопился объявить бой завершенным – сказано три минуты, так и деритесь три минуты…

Но сержант поставить точку не смог, ему затраченные усилия обошлись едва ли не дороже, чем противнику.

Прошло несколько секунд, и оба бойца снова были на ногах. Лицо Валентинки представляло из себя кровавое месиво, но он все же сумел встать, смахнуть кровь с глаз и кое-как изготовиться к новой схватке.

Вновь кувалда Валентинки пролетела возле уха сержанта, но полет ее был медлительный, неторопливый в сравнении с недавними ударами – Багиров ухватил гиганта за руку, дернул вперед, подставил бедро, – и коротко рубанул падающего по печени. Сам тоже на устоял на ногах, рухнул рядом, до того ослабел. Но, падая, выставил локоть, обрушив весь вес своего тела на основание черепа Валентинки. Мог ударить в затылок, отключив здоровяка на несколько минут, но в последний миг чуть изменил направление удара.

Под локтем что-то негромко хрустнуло. Сержант поднимался, уже не глядя на поверженного противника. После такого удара не встают и бой не продолжают…

– Гонг! – громко объявил Пепс. – Бой закончен чистым нокаутом!

Двое «лисапедистов» подошли к Валентинке, трясли его, тормошили, пробовали поднять на ноги… Багиров знал, что все их старания бесполезны, но ничего не сказал.

Лишь пощупав пульс, байкеры сообразили: никуда здоровяк с ними больше не поедет. У него теперь одна дорога, в края, из которых не возвращаются.

– Пусть здесь валяется… – равнодушно произнес Пепс. – Ну что же, добро пожаловать, саппорт Баг. Теперь верю, что ты в одиночку обнулил людей Длинного…

Багиров сейчас и сам не очень понимал, зачем убил Валентинку, хотя вполне мог лишь отключить того на несколько минут… Какая-то секундная вспышка ярости приключилась? До сих пор он всегда контролировал подобные вещи, даже в самом яростном бою, даже в самой жестокой драке… И никого никогда не убивал без необходимости.

Позже сержант Абдулла Багиров убедил себя: все он сделал правильно – коли уж собрался вступить в ряды «блэкдевилсов», незачем с самого начала плодить врагов, способных при удобном случае всадить нож в спину или пулю в затылок. Точно так же он убеждал себя у клетки: отпущенные на волю «свинки» все равно не выживут…

О предупреждении Ивана: убив жителей злого города, немедленно уходить оттуда, – Абдулла Багиров так и не вспомнил.

На востоке, за рекой, грохотал бой. Не то чтобы настоящее сражение, скорее активная перестрелка с применением легкого стрелкового оружия, – лишь изредка автоматные и пулеметные очереди перекрывались взрывами и характерным воем летящих к цели реактивных снарядов.

Никто ничего официально не сообщал, но, по слухам, бродящим по базе Салехард-23, там, на востоке, казаки-пластуны из Омской дивизии зачищали от «куниц» развалины Салехарда. Дескать, самозваное сибирское правительство собиралось восстанавливать город. Пусть зачищают, пусть восстанавливают, – когда придет время, нам будет меньше работы.

«Что значит «нам»? – одернул я сам себя. – У вас, отставной майор Дашкевич, теперь совсем другая работа… Ну так и делайте то, за что вам деньги платят».

И я начал делать. Обратился к подполковнику Ревичу:

– Госпожа Лайза Валевски просит предоставить в распоряжение ее съемочной группы «Пчелу» с экипажем на два-три часа.

– Зачем? – коротко спросил подполковник.

И он широко улыбнулся рекомой госпоже. Лайза стояла рядом, ни слова не понимая в нашей беседе. И тем не менее участвовала в ней весьма активно, одним лишь своим видом. Хиджаб она сняла, едва лишь покинув апартаменты, отведенные от щедрот здешнего начальства для охотничьей экспедиции, и выглядела весьма эффектно: каштановые кудри разметаны в тщательно продуманном беспорядке, а в устремленных на подполковника зеленых глазищах ясно читается, что известная франкфуртская журналистка очарована этим мужественным русским офицером и охотно скоротает вечерок в его обществе… Вот только слетает на «Пчеле» по своим надобностям – и всенепременно скоротает.