Бриллиант предсказателя - Влада Ольховская

– Нет, – твердо произнес Вадим.

Марк не был уверен, что это правильно. Хотя начальника охраны можно понять: он считает, что Лилия все еще верит в версию с разбирательством по закону. Ее отвезут в полицию, дадут адвоката… Вадим делает ставку на то, что неофициальный допрос ее запугает. Марк же подозревал, что она понимает гораздо больше, чем кажется.

Отказ нисколько не смутил женщину:

– Хорошо, значит, будем говорить в другой день. Сегодня же я предлагаю вам сделать нечто полезное: спасти столько жизней, сколько вы сможете. Этот дом полон людей, и все они спят. Удачи!

Прежде чем они успели сообразить, к чему она клонит, Лилия подбросила вверх одну из свечей, причем сделала это так ловко, словно тренировалась десятки раз. И казалось, что в этом жесте нет ничего по-настоящему опасного, но только до той минуты, как пламя коснулось натяжного полотка. Пленка вспыхнула мгновенно, как сухой порох, и огонь начал распространяться с потрясающей скоростью. Он напомнил Марку молоко, разлитое на пол: сплошная густая пленка покрывает все вокруг. Наблюдать за рыжими языками было странно, потому что не верилось, что такое происходит в реальности.

Ведь это невероятно! Да, натяжной потолок огнеустойчивостью похвастаться не может. Но он скорее плавится, чем горит, и уж точно это не так происходит! Перед ними как будто разворачивалось волшебство, при котором и опасность казалась какой-то ненастоящей, киношной…

Первым опомнился Вадим:

– Что-то установлено под потолком, оно и разгорается! Черт, такими темпами весь дом вспыхнет! Нужно эвакуировать людей!

На то Лилия и делала расчет, хотела, чтобы они отвлеклись. Вика ведь упоминала, что она предположительно собственных родителей вот так сожгла! Раз зажигательное вещество было спрятано за натяжным потолком, значит, Жалевская к подобной ситуации готовилась заранее. Необязательно ко встрече конкретно с ними, просто к дню, когда кто-то придет за ней. Еще неизвестно, что это за вещество горит и какой от него дым!

Ее расчет был верен. Люди, которые пришли бы за ней, обязательно бросились бы спасать себя и, может, соседей. В зависимости от собственных моральных принципов. Но уж точно не ловить ее!

А она бы тем временем убежала, спряталась и никогда бы не согласилась на прямые переговоры. Только шантаж и расправа чужими руками! Все это Марк понял за доли секунды, осознал, что допускать такое нельзя. Поэтому он предоставил Вадиму возможность раздавать поручения своим подчиненным и спасать соседей, а сам бросился за Лилией.

Для этого нужно было пройти через охваченную огнем комнату, но Марк, к собственному удивлению, настоящего страха по этому поводу не испытывал. Помогало знание: Лилия слишком себя любит, чтобы подвергнуть серьезному риску. Она наверняка все рассчитала так, что по-настоящему губительным пожар станет только после ее ухода.

Вот только как она собирается уйти? Не через главную дверь, так точно: там группа захвата. Единственным способом узнать было последовать за ней.

Из охваченной пламенем гостиной женщина метнулась на кухню, где уже было предусмотрительно открыто окно. Выбравшись через него, Лилия оказалась на пожарной лестнице, по которой начала подниматься наверх.

«Крыша-чердак, – догадался Марк. – В свой подъезд она точно не полезет».

Дом ей покидать надо срочно, пока пламя не разгорелось. Грандиозный пожар она собиралась сделать отвлекающим маневром, наплевав на погибших и раненых… Точно так же, нагло и безжалостно, она пыталась украсть бриллианты. И вроде как понятно, что от преступницы милосердия ждать не приходится. Однако конкретно от ее поведения брала злость… почему – Марк и сам не знал. Но эта злость давала сил.

Он догнал ее на крыше. Получив заметную фору благодаря неожиданности произошедшего, Лилия сама себе усложнила жизнь неудачным нарядом. Ей, видимо, хотелось впечатлить их, быть королевой перед плебеями. Но в результате платье и туфли, пусть и довольно удобные, все же замедляли женщину.

Марк уверенно ударил ее под колени, сбивая с ног, и навалился сверху. Подобное обращение с женщинами было для него неприемлемым, но тут пришлось сделать исключение. Он уже сталкивался с достаточным количеством преступников, чтобы понять: Лилия, хоть и слабее его физически, совсем не беззащитна. У нее может быть что угодно: от яда до пристегнутого к ноге пистолета, с нее станется! Поэтому, каким бы ни было ее оружие, Марк не собирался позволять ей воспользоваться им.

Прижав женщину к крыше, он заломил ей руки за спину и с силой скрутил ремнем. Крепко, чтобы наверняка. Лилия все это время визжала так, что перекрыла бы звуком и свинью на скотобойне. Женщина дергалась, извивалась всем телом, пыталась брыкаться и кусаться, но результата не добилась. Марк именно такого поведения от нее и ожидал, был готов к этому.

Внизу по-прежнему разгорался пожар, им нужно было уходить, а потом уже допросы вести. Поэтому мужчина поднял Лилию на ноги и потащил за собой. А она, сообразив, что попалась, страха не испытывала – только ярость.

Оказавшись на ногах, она произнесла с очевидным злорадством:

– А мальчишку все равно не вернете! Когда вы его отыщете, он будет уже мертв!

* * *

Сюрреализм ситуации невольно отвлекал от страха. Вика наблюдала за темными деревьями, мелькающими за окном машины, и думала, зачем Ева взяла ее с собой. Не как водителя точно, потому что за рулем сидела она. Прав не было у обеих, но, как выяснилось, Ева управляла автомобилем гораздо лучше и увереннее.

Даже слишком уверенно! Они неслись на такой скорости, что дух захватывало. Казалось, что машина вот-вот использует идеально прямой участок шоссе как взлетную полосу и взмоет к звездам. Сначала Вика даже в кресло вжималась от ужаса, потом привыкла. Это как в самолете: ты просто перестаешь думать, на какой огромной высоте находишься, и успокаиваешься.

Сама же Ева никакого значения скорости не придавала. Она была достаточно спокойна, чтобы рассказывать:

– Данные на Жалевского были собраны до его смерти. Судя по тому, что его загородный дом там не числится, они неполные. Это в основном бизнес. Он занимался недвижимостью.

– Я помню, но как ты поняла, что нам нужен именно этот дом?

Если бы не Ева, на этот пункт списка Вика не обратила бы внимания. Потому что это был не дом даже, а строящееся загородное кафе, расположенное неподалеку от шоссе. С реализацией этого проекта Жалевский не спешил: дорогу использовали не так уж часто, и кафешка превратилась в долгострой, а у ее владельца других забот хватало. По крайней мере, такой ситуация представлялась на первый взгляд.

Среди всех зданий, которыми владел Жалевский, недостроенное кафе было чуть ли не самым непримечательным. Но это вряд ли могло объяснить интерес Евы.

– Серая пыль. Вся пыль имеет сероватый оттенок. Но пыль воспринимается как естественное явление. Часто – не воспринимается вообще. Она должна быть особенной. Строительная пыль и бетон. Вот это запомнила та девушка.