Хроники Нордланда. Пепел розы - Н. Свидрицкая

ему всяческое добро. А рыжий флегматично и стоически претерпевает это с немыслимыми спокойствием и покорностью. Этого рыжего наглеца Гэбриэл знал, и не раз видел его даже в Тополиной Роще.

– Нет, – терпеливо возразила леди Изольда. – Табби – это полосатые серые коты. Как наша Леди. Доброе утро, милорд.

– Папочка! – Вэнни бросила кота и кинулась на шею Гэбриэлу. Кот, о чудо, не убежал, а принялся степенно вылизывать те места, которые тискала девочка. – Рыжий кот же табби-кот?!

– А фиг его знает, принцесса. – Целуя девочку в гладенькую щечку, ответил Гэбриэл, с наслаждением вдыхая детский запах. – Ты слушай няню Изольду, она знает.

– Нет, он табби-кот! – закричала Вэнни и поскакала по дорожке за котом, подволакивая одну ножку и распевая во все горло на мотив модной итальянской песенки:

– Табби-табби, табби-кот,

Хмурый кот, серый кот!

Рыжий кот…– пауза в поисках рифмы, – наоборот!

Это тоже табби-кот!!!

– И так целый день! – Улыбнулась раскрасневшаяся леди Изольда. В руках у нее было несколько игрушек и каких-то камней, стекляшек и веток. – На ходу сочиняет какие-то стишки, какие-то песенки, носится, скачет, прыгает, вопросы сыплются из нее, как из дырявого мешка… Бесподобная девочка! И знаете, – она чуть понизила голос, – я так рада, что она эльфа! Будь она человеком, как мы, ее уже следовало бы начинать ломать и перекраивать согласно этикету и роли женщины. Но это было бы так жаль!.. Она такая счастливая!

– Да. – Гэбриэл с нежностью смотрел вслед дочери. Котяра, демонстрируя почти человеческую заботливость и понимание, делал вид, что убегает от Вэнни, но так деликатно, и так неискренне, что девочка с легкостью выслеживала его и почти нагоняла, с восторженным хохотом почти хватая рыжий хвост. Казалось, что ему самому это ужасно нравится.

– А Тэсс где?

– Я ее послала на кухню, Вэнни просит пирожных и молока.

– И как она?

– Тэсс?.. Чудесная девочка, и Вэнни ее любит. Правда, тоже озорница, и потакает ее высочеству во всем, но на то она и ребенок. И на то у них есть я.

– А вы как?

– Спасибо. – Вспыхнула леди Изольда. – Спасибо за все, ваше высочество! Мне очень хорошо, я очень счастлива. Это просто чудо какое-то: ваш приезд в мой замок и ваше желание, чтобы я стала няней вашей дочки. Для меня словно жизнь началась заново. Я давно уже считала, что ничего больше в моей жизни не будет, ни радости, ни света, ни удачи… А теперь отмаливаю грех уныния, наряду с другими своими грехами. Господь сжалился надо мной и показал, как удивительна жизнь, в которой всегда есть место чуду – даже если для этого нет никаких предпосылок, и все кажется окончательным и безнадежным. Воистину, нельзя отчаиваться, нельзя унывать!

Женщина и в самом деле изменилась, посвежела, глаза заблестели, и Гэбриэл подумал, что она кажется уже не такой старой и жалкой, какой показалась ему в первый раз. Даже симпатичной, и моложавой. И страх застарелый из глаз исчез, и даже осанка изменилась. Усмехнулся:

– ну, я рад. А больше всего рад тому, что вы так хорошо смотрите за Вэнни. Мне нравится, что она такая счастливая и живая, я не дал бы ее ломать. Ладно. – Он окликнул Вэнни:

– Эй, принцесса!

– Я умею скакать, как пони!!! – Крикнула та и поскакала, даже заржала, и довольно похоже. – Я пони, пони!!!

– Папочке пора уезжать. – Сообщил Гэбриэл. – Веди себя хорошо и слушайся няню Изольду!

– А я поеду с тобой?! – Вэнни налетела, схватилась за ножны его кинжала. – Папочка, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!!

– Не сейчас. Я по делам поехал, тебе не интересно будет.

– Ты всегда по делам ездишь! – Надулась Вэнни. – Деда вот всегда меня с собой берет!!! Он сказал, что мы поплывем на корабле, и няня с нами, и Тэсс… А ты никогда не плаваешь, никогда!!!

– Ну, как-нибудь соберемся и сплаваем в Ригстаун. – Не очень веря самому себе, пообещал Гэбриэл. – Там очень красивые озеро и лес. Тебе понравится. И кошка Сорожка живет, я вас познакомлю.

– А она табби-кошка?! – Округлила глазки Вэнни. Гэбриэл рассмеялся:

– А кто ее знает! Серая и полосатая… Наверное. Она рыбу любит. Ладно, принцесса, пока.

– А ты придешь смотреть, как я на пони катаюсь?

– Приду. – Пообещал Гэбриэл. Катается на пони! – Он шел, посмеиваясь, и в то же время ему было как-то… жаль себя. Точнее, не себя, а того мальчика, которым он был так давно, что уже не считал его собой. Мальчика, у которого не было ни няни, ни пони, ни отца, ни брата – а должны были быть. Воспоминания о том, как он нашел детишек-полукровок в Сандвикене, до сих пор ужасали его и заставляли кулаки сжиматься. Твари… как они живут, как ухитряются уважать себя, чем оправдывают свои поступки?!

У его высочества было весело: играли музыканты, слуги обносили гостей закусками и вином, шуты притащили поросенка, для такого случая вымытого и наряженного в какую-то куцую куртенку, и пытались объездить его посреди зала. Амалия рассказывала что-то про испанских мавров, принц Элодисский смеялся: видимо, какие-то анекдоты. Амалия вообще была любительница тонких, на грани приличия, скабрезностей. Гэбриэл подошел к отцу, наклонился:

– Ваше высочество, я в Малый Город, там случилось что-то.

– Поезжай. – Благосклонно кивнул принц. – Алиса завтракала у себя – что-то случилось? Опять ссора?

– Она с подругой своей нянчится, та болеет. Я забегу к ней, поздороваюсь, и погнал. – Гэбриэл почтительно поздоровался с гостями, принял благословение от его высокопреосвященства, перехватил заинтересованный взгляд Амалии.

– Вы только на мгновение к нам показываетесь, и снова исчезаете, граф? – Спросила та кокетливо. – Не балуете вы ваших почитателей!

– Я брата замещаю пока что. – Без положенной куртуазной улыбки ответил Гэбриэл, и кое-кто из гостей переглянулся. Ну, что с него взять?.. Герцог бы вел себя куда куртуазнее: делал бы комплименты, смеялся, сказал бы что-то шутам, уделил бы толику внимания каждому из гостей. А этот… безнадежен! Проходя обратно, мимо резвившихся шутов, только глянул недовольно на подкатившуюся слишком близко Шмыгу, и та резво отскочила в сторону: графа Валенского боялись, хоть он пока в замке еще никого никаким репрессиям не подверг. Но все верили, что он – может. И боялись.

К Алисе Гэбриэл пришел не с пустыми руками: заказал вчера для нее брошь в виде божьей коровки. Скромную и симпатичную, эльфийской работы, то есть: безупречную. Алиса ахнула от восторга, и мигом нашла для нее место: пристроила на венецианское кружево своего «дьяволова окошка» – так называлась прозрачная вставка на платье с глубоким декольте, прикрывающая его. Как бы скромно, и как бы нет – последний писк