Скарлетт - Александра Риплей

— У тебя морская болезнь, Скарлетт?

— Я не знаю. Я не была на лодке до вчерашнего дня.

— Ты узнаешь это очень скоро. Залив впереди, на нем заметная зыбь. Достань ведро из ящика сзади тебя, на всякий случай.

Он поспешил на палубу.

— Давайте поднимем кливер и поставим его на сухарь. Мы сбиваемся с маршрута, — закричал он.

Минутой позже сиденье наклонилось под устрашающим углом, и Скарлетт обнаружила, что она беспомощно скатывается с него. Медленная поездка на барже вверх по реке не подготовила ее к условиям парусного судна. Спуск по реке с нежным ветром, наполовину наполняющим главный парус, был намного быстрее, но таким же ровным, как и на барже. Она доползла до лесенки и поднялась так, что ее голова оказалась над уровнем палубы. Ветер перехватил ее дыхание, и сорвал отделанную перьями шляпку с ее головы. Она посмотрела наверх и увидела ее порхающей в воздухе, в то время как чайка истерично закричала и захлопала крыльями, чтобы улететь подальше от похожего на странную птицу предмета. Скарлетт рассмеялась от удовольствия. Лодка еще больше накренилась, и вода омыла ее нижнюю сторону. Это было захватывающе! Сквозь ветер Скарлетт услышала Панси, кричащую в ужасе. Что за гусыня эта девушка!

Скарлетт выпрямилась и стала подниматься по лесенке. Рев Ретта остановил ее. Он крутанул штурвал, и шлюп возвратился в прежнее положение, его паруса захлопали. По его указанию один из матросов взялся за штурвал.

В два шага Ретт был у лестницы, ругаясь на Скарлетт.

— Ты, маленькая идиотка, твою голову могло бы снести бумом. Спускайся вниз, там тебе место!

— Ах, Ретт, нет! Разреши мне подняться наверх, где я смогу видеть, что происходит. Это так захватывает. Я хочу почувствовать ветер и вкус брызг.

— Тебя не укачивает? И не страшно?

Насмешливый взгляд был ему ответом.

— Ах, мисс Элеонора, это было самое замечательное время в моей жизни! Я не понимаю, почему каждый мужчина на земле не становится моряком.

— Я рада, что тебе понравилось, дорогая, но это было нехорошо со стороны Ретта подставлять тебя такому солнцу и ветру. Ты красная, как индеец.

Миссис Батлер отослала Скарлетт в ее комнату с глицериновыми и из розовой воды компрессами на лице. Потом она бранила своего огромного смеющегося сына, пока он не склонил голову в притворном покаянии.

— Если я развешу рождественские ветки, которые я привез тебе, разрешишь ли ты мне съесть десерт после обеда, или мне придется стать в угол? — спросил он с насмешливой покорностью.

Элеонора Батлер развела руками, сдаваясь.

— Я не знаю, что буду делать с тобой, Ретт, — сказала она, но ее попытка не улыбнуться полностью провалилась.

Она любила своего сына до умопомрачения.

В этот день, пока Скарлетт лечила с помощью лосьонов свое обгоревшее лицо, Ретт понес одну из гирлянд из падуба Алисе Саваж в качестве подарка от своей матери.

— Как мило со стороны Элеоноры и тебя, Ретт. Не хочешь выпить пунша?

Ретт с удовольствием принял предложение, и они поболтали о необычной погоде, о зиме тридцать лет назад, когда выпал настоящий снег, о годе, когда лил дождь тридцать восемь дней подряд. Они еще детьми знали друг друга. Сады, которые окружали их усадьбы, разделяла общая стена, а дерево шелковицы со сладкими, красящими в пурпур пальцы ягодами, которые низко опускались по обе стороны стены, как бы объединяло их.

— Скарлетт испугалась до полусмерти этого янки, бродяжничающего по спальням, — сказал Ретт, когда они закончили вспоминать свое детство. — Я надеюсь, ты не откажешься поговорить об этом со своим старым другом, который заглядывал тебе под юбку, когда тебе было пять лет.

Миссис Саваж рассмеялась от всего сердца.

— Я свободно буду говорить об этом, если ты сможешь забыть мою детскую антипатию к нижнему белью. Я привела семью в отчаяние… по крайней мере… на целый год. Это смешно сейчас… но история с янки совсем не смешная. Кто-то разозлится и пристрелит солдата, а тогда нас ожидает жестокая расплата.

— Скажи мне, как он выглядел, Алиса. У меня есть своя версия.

— Я видела его всего одно мгновение, Ретт…

— Этого достаточно. Высокий или низкий?

— Высокий, да, действительно, очень высокий. Его голова была приблизительно на фут ниже штор, а эти окна по высоте семь футов четыре дюйма.

Ретт ухмыльнулся.

— Я знал, что могу рассчитывать на тебя. Ты единственный человек, которого я знаю, кто мог был опознать даже огромное ведро с мороженым из дальней части комнаты во время вечеринки по поводу дня рождения. «Орлиным глазом» прозвали мы тебя за глаза.

— Ив лицо, я помню… ты был ужасным маленьким мальчиком.

— А ты была противной маленькой девчонкой. Я бы любил тебя, даже если бы ты носила нижнее белье.

— Я бы тоже любила тебя, даже если бы ты не носил его.

Они по-товарищески улыбнулись друг другу. Затем Ретт возобновил свои расспросы. Подумав, Алиса вспомнила очень много подробностей. Солдат был молод, с неуклюжими движениями подростка. Он был также очень худым. Мундир свободно болтался на нем. Его запястья отчетливо выступали за обшлаг, форма могла быть и вовсе не его. Его волосы были темные.

— Не такие, как твои, Ретт, цвета вороньего крыла; кстати, немного седины тебе очень идет; нет, его волосы, наверное, были темно-каштановые и выглядели еще темнее в тени…

Да, хорошо подстрижен, и почти точно, что его волосы были не обработаны, она бы почувствовала запах макассарового масла. Деталь за деталью Алиса собирала вместе свои воспоминания.

— Ты ведь знаешь, кто это, Алиса?

— Я, наверное, ошиблась.

— Ты должна знать. У тебя есть сын такого же возраста, и ты наверняка знаешь его друзей. Как только я услышал об этом, я подумал, что это, должно быть, чарльстонский парнишка. Ты думаешь, что солдат-янки залезет в спальню женщины только для того, чтобы посмотреть на ее тело под одеялом? Это несчастный мальчик, который сбит с толку тем, что делает его тело. Он хочет знать, как выглядит женское тело без корсета, так сильно хочет знать, что это его заставляет подглядывать за спящими женщинами. Скорее всего, он стыдится своих мыслей, когда видит их одетыми и бодрствующими. Бедный маленький дьявол. Я предполагаю, его отец был убит на войне, и у него нет мужчины, с которым бы он мог поговорить.

— У него есть старший брат.

— Да? Тогда я, наверное, не прав. Или ты думаешь не о том мальчике.

— Боюсь, что нет. Имя мальчика Томми Купер. Он самый высокий и чистый среди всех. Плюс он чуть было не умер, когда я встретила его на улице и сказала ему «привет», через два дня после инцидента у меня в спальне. Его отец погиб. Томми не знал его. Его брат лет на десять старше.