Скованная временем - Райса Уолкер

– Учитывая тот факт, что я технически не существую в этой временно́й линии, сомневаюсь, что власти будут обеспокоены тем, что я спаиваю несовершеннолетнего.

Торт был до ужаса вкусным, истекающим шоколадом, точно таким, каким должен быть торт ко дню рождения. Трей подарил мне несколько футболок с забавными надписями и золотую цепочку, сделанную из тонких маленьких переплетенных сердечек. В подарок от Кэтрин и Коннора я получила небольшую видеокамеру, которой мы пользовались остальную часть вечеринки, сделали несколько глупых кадров, на которых Дафна пыталась снять маленькую картонную корону с моей головы.

Я все еще чувствовала себя ужасно виноватой, что подвергла Трея опасности. Было трудно избавиться от панического чувства, которое я испытывала до его прихода. Думаю, он чувствовал то же самое – мы оба частенько дотрагивались друг до друга, стараясь убедиться, что мы действительно находились там.

Как только мы поели и закончили празднование, Коннор показал Трею «Книгу Пророчеств». По крайней мере, Трею не пришлось притворяться удивленным – он не знал, что мне действительно удалось извлечь какую-то пользу из нашего приключения.

Спустя несколько минут мы оставили Кэтрин и Коннора анализировать дальше и направились в мою комнату. Трей притянул меня к себе, как только за нами захлопнулась дверь. После очень долгого поцелуя он немного отстранился и сказал:

– Ты чертовски напугала меня, Кейт. Что там произошло? То есть я знал, что что-то должно было случиться, из-за сообщения Коннора, но…

– Она узнала меня. Единственная причина, по которой мы смогли оттуда выбраться, это то, что Ева любит производить впечатление на своего папу. Она хотела обрадовать его, поймав меня в одиночку.

– На своего папу? – спросил Трей.

– Конвелл, – сказала я. Он сел на диван, и я уютно устроилась рядом с ним. – Мне не приходило это в голову, пока мы не оказались наедине – у нее те же глаза, тот же нос. Она сказала, что охрана храма обнаружила ключ ХРОНОСа, как только мы прибыли, и отправила сообщение в офис Конвелла. Она была там, когда сообщение пришло. Не хотела беспокоить Конвелла до начала службы, а охрана была слишком занята совещанием руководителей, так что…

Я сложила для него кусочки головоломки, которые он упустил: мой побег от Евы, доберманы в саду. Он приподнял край повязки на моей ноге и слегка поморщился.

– Думаю, могло быть гораздо хуже, – сказал он.

– Да. Нам повезло. Я очень, очень сожалею, что втянула тебя в это, – сказала я. – Это было глупо и опрометчиво, и…

Он покачал головой.

– Это я должен перед тобой извиняться. Ты не знала, во что мы ввязываемся. Я согласился, понимая, что нас ждет какая-то опасность, так как мне придется бежать, но Коннор уверил меня, что с тобой все в порядке. Я не знал, что ты будешь ранена. Я должен был сказать тебе…

– Ты поступил правильно, Трей. И, возможно, все это произошло не зря. Может быть, в этой дурацкой книге есть что-то такое, что поможет нам.

Следующие несколько часов мы провели, разговаривая о всяком разном и вообще ни о чем. Мы были рады просто быть вместе, в безопасности. Было ясно, что никто из нас не горел особым желанием прощаться, но я знала, что завтра с утра его ждет контрольная по тригонометрии, поэтому уже после девяти вечера мне пришлось вытолкать его за дверь.

Я проводила взглядом его отъезжающий автомобиль, а затем, все еще немного взвинченная, решила, что чашка травяного чая поможет мне расслабиться перед сном. Кэтрин уже была на кухне, и чайник должен был вот-вот вскипеть.

– Ты читаешь мои мысли, – сказала я, протягивая руку в шкафчик за чашками. – А воды на двоих хватит?

Она кивнула, и я взяла пакетик ромашки, добавив немного меда в свою чашку. Кэтрин решила выпить свой привычный вечерний чай. Не знаю, что в этой смеси, но она смутно пахнет итальянской колбасой, и я стараюсь не вдыхать пар, поднимающийся из ее чашки.

– Раз уж ты здесь, – сказала она, наливая воду поверх в кружку, – может быть, нам стоит немного поговорить?

– Конечно, – ответила я, садясь за стол. Что-то в ее тоне говорило мне, что радостным этот разговор не будет. – Что случилось?

– Две вещи. Во-первых, у меня есть еще один подарок для тебя, – она сунула руку в карман и вытащила изящный серебряный браслет, на котором висел амулет в виде крошечных песочных часов размером примерно с кончик моего пальца. Часы не были настоящими – две луковицы заменили крошечными жемчужинами, а края – плоскими зелеными камнями, похожими на нефрит.

– Цепочка новая, – сказала она. – Подлинная давно сломалась. А вот амулет подарила мне моя мать, когда я закончила свое обучение в ХРОНОСе. Ее подруга сделала его специально для меня, и я никогда не видела ничего подобного. Я всегда носила его во время путешествий… Наверное, это был мой талисман на удачу, – она помогла мне застегнуть браслет на запястье. – Думаю, это достойный подарок. Не только по случаю твоего дня рождения, но и потому, что ты уже близка к концу своего обучения. Хотя, боюсь, у тебя все прошло в гораздо более сжатые сроки.

Я улыбнулась ей:

– Спасибо, Кэтрин. Он очень красивый.

– Я давно хотела отдать его тебе, – сказала она, – но в качестве подарка на день рождения он подходил лучше всего. Если ты покажешь мне его на ярмарке, то сразу же привлечешь мое внимание, особенно если укажешь на сколотый край и напомнишь мне, как это произошло.

Я даже не заметила этого крошечного несовершенства – маленький скол в зеленом камне, подвешенном над жемчугом в серебряной оправе.

– А как это случилось?

– Во время одного их моих предыдущих перемещений. Одиночного перемещения, без Сола, – она немного помолчала, осторожно потягивая чай, который, очевидно, все еще был горячим. – За последние два года я совершила десятки прыжков, и, казалось бы, я уже привыкла видеть знаменитых людей, но когда я выходила из кареты в Нью-Йорке, где мне предстояло присутствовать на вечернем заседании Американской ассоциации равных прав, на том самом, где обсуждалось, должна ли пятнадцатая поправка включать женщин[20], слышала о таком?

Я кивнула, смутно припоминая уроки истории и то, что совсем недавно читала в одном из ее дневников.

– Так вот, – продолжила она, – я выглянула и увидела Фредерика Дугласа, спорящего со Сьюзен Б. Энтони и Соджорнер Трут[21], всех трех всего в нескольких метрах от входа в здание. И, как зевающий турист, впервые увидевший статую Свободы или здание Капитолия, я каким-то образом умудрилась прищемить дверцей экипажа запястье.