Продавцы невозможного - Вадим Панов

– Запас сырья?

– Присутствует.

Отвечая, начальник производственной зоны, не стесняясь, работает челюстями, однако Мишенька не реагирует. Специалисты уровня Стравинского уже не инженеры – творческие личности, а потому имеют право на поблажки. Гораздо больше Щеглова интересует другое:

– Нестандартное изделие?

– Почти готово.

– Посмотреть можно?

– Разумеется.

Стравинский провел офицеров в дальний конец ангара, к стенду, на котором стояла желтая «Ламборджини». Двигатель вскрыт, приборная панель снята, отовсюду, откуда только возможно, тянутся к приборам провода, работа кипит – «Ифритом» занимаются три инженера.

– Проблемы были? – поинтересовался Мишенька.

– Никаких, – широко улыбнулся Стравинский. – Работали с удовольствием. – И пояснил: – Нам нравятся нестандартные задачи.

– Коды?

– Я ведь сказал: никаких проблем.

– Имитация выхлопа?

– Хватит на тысячу километров. Затем нужно заправить баллоны.

– Зачем такие сложности? – проворчал Грег.

– Кое-кто считает, что так надо, – бесстрастно ответил Мишенька. – А другой кое-кто с кое-кем согласился. Поэтому наша задача – обеспечить.

– Первый кое-кто сам это придумал?

– Ага.

Короткий ответ делает дальнейшее обсуждение ненужным.

– Спасибо, – дружелюбно произнес Щеглов, в упор глядя на Стравинского.

Начальник производственной зоны понял, что «проверка» окончена, и засобирался:

– Я пойду.

– Был рад повидаться.

– До свидания.

Прощаясь, Мишенька вновь бросил взгляд на татуировку Стравинского. И несколькими секундами позже, когда инженер отошел на несколько шагов, негромко заметил:

– Они верят.

– И ждут, – так же тихо подтвердил Слоновски.

– Все мы ждем и надеемся.

Мертвый, Слоновски, Стравинский, люди, собравшиеся сейчас на первом подземном уровне «Производственной зоны № 17», Лариса, дети…

– Они не надеются, – не согласился Грег. – Они верят. Поэтому знают.

– Пожалуй. – Мишенька снял очки и принялся протирать стекла. – Знаешь, я тут подумал, что наша затея станет первым толковым делом после Вавилонской башни.

– У тебя есть время философствовать?

– Это позволяет мне отвлечься.

Слоновски хмыкнул.

– А о чем думаешь ты?

Грег пожал плечами:

– Честно говоря, мне безумно интересно, как Мертвый узнал, что нам потребуются собираемые здесь изделия?

– Ты плохо знаешь доктора Кауфмана? Он всегда все знает. Это называется планированием.

– Но он планирует действия других.

Мишенька вернул очки на нос и дружески потрепал Слоновски по плечу.

– Именно поэтому, Грег, ты тот, кто ты есть. Умный человек планирует свои действия, а великий – действия других.

Территория: Европейский Исламский Союз

Штутгарт, Баварский султанат

Клуб «Золотой запас»

Большую часть жизни мы посвящаем нудной, скучной, будничной работе

– Хороший мобиль, – оценил Хан, придирчиво разглядывая «Ауди Шаттл», приземистый седан, похожий на сплющенный однообъемник.

Сильно скошенное лобовое плавно становилось прозрачной крышей, а затем задним стеклом спускалось к багажнику. Узкие фары придавали «Шаттлу» хищный вид, а большие колеса указывали на спортивный норов. Мобиль считался четырехместным, однако сзади тесно, комфортно лишь водителю и пассажиру. «Седан холостяка», идеальный вариант для средней руки менеджера, который не может себе позволить двухместное спортивное купе. Или же выбор торговца наркотиками, не желающего привлекать к себе внимание.

– В кредит взял?

– Наличными заплатил.

– И как объяснил?

Налоговая служба султаната и так-то не оставляла без внимания крупные покупки, а уж теперь, после объявленной Европолом охоты на торговцев «синдином», совсем озверела. Отмывать деньги приходилось под дикие проценты, и покупка за наличные могла серьезно аукнуться.

– Никому я ничего не объяснял, – хмыкнул Шмейхель. – У меня паспорт Анклава Франкфурт. Плевать я хотел на местную налоговую.

– Они настучат в полицию, и тебе сядут на хвост.

– Не в первый раз. – Шмейхель с любовью посмотрел на новенький мобиль. – К тому же у меня отличная репутация, все думают, что я ломщик.

А ломщиков пока давить не приказывали. То есть приказывали, конечно, но в обычном режиме, без выдачи сезонных абонементов на отстрел.

– Они тебе на хвост сядут, ты их приведешь ко мне, – объяснил недовольный Хан. – А мне проблемы не нужны.

– К тебе я приезжаю раз в неделю. И в «Школу Барсука» раз в неделю. Оттягиваюсь. У меня два любимых клуба, и оба – с отличной репутацией.

А то, что происходит на подземной парковке «Золотого запаса», никого не касается – раз ничего не видно, значит, репутации ничего не угрожает.

Шмейхель распахнул багажник. Алоиз усмехнулся, но спор закончил, молча вытащил из «Шаттла» узкий черный чемоданчик и молча же положил в багажник такой же. В одном – «синдин», в другом – «поплавки» и деньги. Высокотехнологичный бизнес, если вдуматься, передовое производство. Правда, незаконное.

– Говоря откровенно, я делаю для тебя невозможное, – проворчал Хан, захлопывая крышку багажника. – Торгую почти «в ноль».

– Так и не нашел хорошего поставщика?

– Время суровое, никто не дает нормальную цену.

– Мы в патовой ситуации, – пожал плечами Шмейхель. – Машинисты не готовы платить больше.

– А ты ужаться не хочешь?

– В отличие от тебя я занимаюсь только этим проектом. Другого источника дохода у меня нет.

– Ладно, ладно… – Шмейхель не упускал случая пожаловаться на горькую судьбу, поэтому Алоиз поспешил свернуть разговор. – Давай мотай, до встречи через неделю.

Проводил задумчивым взглядом блестящую корму дорогого мобиля, сплюнул и направился к неприметной двери, ведущей еще ниже парковки, на минус второй уровень клуба.

Отъехав за пару кварталов, Шмейхель отыскал у тротуара свободное местечко, остановился, запустил сканер, убедился, что после визита в «Золотой запас» мобиль не забеременел «жучками», и только после этого достал из кармана незарегистрированный коммуникатор.

– Как наши дела?