Воины тьмы - Мария Симонова

Она опустила глаза, что могло означать положительный ответ. А могло и не означать. Просто ума не приложу — как этот сержант умудрилась дослужиться до своего звания? Дисциплины — ни на грош! Лишний раз доказывает, что армия и женщина — две абсолютно несовместимые вещи. А она ведь еще метит в капитаны. А то, глядишь, и прямо в майоры… Ну генерала-то подсидеть ей, положим, все равно слабо.

— Идите по нитке до первого коридора и откройте им там любую дверь, — распорядился я. — Не забудьте при этом потребовать сокровищ. Пусть носят оттуда — все-таки ближе. Да — а эту дверь на всякий случай закройте… И еще, сержант! Не найдется у тебя еще чего-нибудь ненужного?

— Не найдется, — ядовито изрекла она, отвернулась и пошла выполнять мое поручение. По крайней мере я на это очень рассчитывал.

Я огляделся. На полу неподалеку сверкало несколько мелких алмазов — не иначе камни просыпались из чьего-то дырявого кармана. Я подошел и собрал алмазы в горсть. За неимением гаек сгодятся. Я направился к ближайшей закрытой двери.

— Эйва! — пожелал я и распахнул дверь.

За ней открылись знакомые шахматные просторы под низкими небесами в черно-белую клеточку. Мужик сидел на том же месте, с тем же косым шрамом ухмылки на лице. Спешить ему, судя по всему, было некуда.

— Есть разговор, — сказал я, отыскивая глазами среди щедро разбросанной по белым клеткам мебели еще одно кресло. Оно оказалось неподалеку — через клетку от мужика, слева.

— Прошу! — ответил он, не меняя выражения, и сделал короткий жест рукой в ту сторону.

Я взял первый алмаз, размахнулся и бросил его налево, на ближайший белый квадрат. Алмаз упал, тяжело, по-алмазному, стукнувшись, и остался лежать на поверхности квадрата. Я примерился, оттолкнулся от порога и прыгнул через угол черной клетки на белую.

Мужик молча за мной наблюдал, потом повел глазами на открытую дверь. Под его пристальным взглядом она резко захлопнулась.

Впечатляет. Примем к сведению, что двери — не самое слабое место на «Скитальце».

Я пересек белый квадрат, взял еще алмаз и бросил его для проверки на ближайшую черную клетку. Достигнув гладкой поверхности, алмаз без всхлипа утонул в ней, словно грешник в пучине Армагеддона. Странно — но массивные на вид приборы стояли именно на черных клетках. Левитация, батенька?

Я взялся за следующий камень и метнул его на белое поле. Оно, точно так же, как прежнее, оказалось из тверди.

— Разбазариваем чужие сокровища? — ласково поинтересовался мужик.

— Потом соберете, — небрежно ответил я, пересекая очередной белый квадрат.

Покой черных квадратов я решил больше не смущать, но все белые, на которые мне предстояло ступить по пути к креслу, продолжал педантично проверять, не удосуживаясь при этом подбирать за собой алмазы. На пятой по счету клетке алмазы у меня кончились. На следующей стояло кресло. Бросить туда мне было уже нечего, разве что воспользоваться алмазом, валяющимся неподалеку. Подбирать его не хотелось. Я заколебался.

— Не бойся, — сказал мужик. — Садись и поговорим. Я давно тебя поджидаю.

Заметно. И коврик подстелил, и даже кресло поставил. И чего это я, кстати сказать, так устремился к этому креслу? Знаем мы эту вашу вольнонаемную мебель.

— Довольно оригинальный способ поджидать гостей, — заметил я, глядя на ухмыляющегося мужика, и уселся по-турецки прямо на том квадрате, где стоял.

— Элементарные меры предосторожности, принятые мной с тех пор, как на корабле появились первые гости, — стал оправдываться он.

Ага, гости. Значит, себя он считал хозяином. Неужто каверзный мужик и был легендарным капитаном «Скитальца»?.. Было похоже на то.

— Убить их я не мог, — продолжал он, — поскольку любой проходимец, попавший на мой корабль, обретает бессмертие до тех пор, пока его не покинет.

Точно — капитан. С большим морским приветом! Он выдержал паузу и многозначительно закончил:

— А покинуть его удалось немногим… Немногим, но удалось же. Мы, выходит, не первые. Будем.

— Для чего вам какие-то «меры предосторожности» (о которых он, кстати, мог бы и предупредить, коль уж так давно меня поджидал), раз вы бессмертны?

— О, эти меры предусмотрены не для меня, — усмехнулся он. — Это для моих машин, — он окинул нежным взглядом раскиданные там и сям по черным клеткам причудливые аппараты. — Благодаря им мои возможности простираются теперь далеко за пределы моего корабля!

Чувствовалось, что капитан не прочь продолжить разговор о своих машинах, но эта тема меня сейчас занимала меньше всего. Капитан же вел себя так, будто у нас с ним имелась для разговора целая вечность и вся она была в нашем распоряжении. Он говорил неспешно, с расстановкой, словно дегустируя каждое словосочетание и наслаждаясь самим процессом речи. Но мой запас времени был очень ограничен.

— Значит, вы — капитан этого корабля? — перешел к делу я. Его усмешка раздражала, но приходилось с ней мириться.

— Ты поразительно догадливый Эйв. Как это ни прискорбно, но я в той же мере капитан этого корабля, в какой и его вечный пленник. Так же, как ты теперь.

— Я так не думаю. К вам на «Скиталец» случайно попал мой друг. Я собираюсь забрать его, и в ближайшее же время мы покинем корабль.

Капитан поднял руку с вытянутым указательным пальцем до уровня своего лица и покачал им туда-сюда перед носом, не переставая ухмыляться.

— Забудь об этом! Ты рассчитываешь выбраться отсюда с помощью ксенли — и напрасно. Привыкай к мысли, что и ты, и твой хитиновый приятель останетесь здесь навеки! — Он положил ногу на ногу, удобнее устраиваясь в кресле и явно готовясь к долгой беседе. — Не думаешь же ты, в самом деле, что его выбросило из Наутблефа прямо на мой корабль случайно? Или ты считаешь, что миллион лет заточения здесь прошел для меня даром? Нет! Я теперь тоже кое-что могу! Не покидая этих стен, я сумел заполучить одного Эйва, а теперь ему на выручку прибыл второй! Подождем еще — глядишь, подтянутся и остальные…

Так. И что же мы имеем из столь велеречивого спича? Хитиновый приятель — это, конечно, Дру. Большой, как говорится, thanks. Что еще? Знакомый сценарий. Вызывающий ностальгические ассоциации. Лорд Крейзел Нож, он же похититель Эйвов Риг-рас — дубль два. Оператор на месте, главные действующие лица подтянутся. Мотор!

— Может быть, объясните, зачем вам понадобились Эйвы? Вы же и сам, насколько я понимаю, в некотором роде Эйв?..

Капитан наконец-то перестал ухмыляться, в глазах его заплясали безумные искры, а когда он заговорил, в его речи не осталось и следа былого снисходительного превосходства. Но размеренность осталась, и каждое слово падало, будто пудовая гиря, и дышало едва сдерживаемой ненавистью.

— Я не Эйв! — произнес он так весомо, будто опровергал обвинение в зверском преступлении. — Эйвами назвали себя вы, когда отправились в Женин после вашего Великого Разделения. Эйвы! Воины Тьмы! Кровавые псы Экселя! Это вы назвали меня вором, заточили в лабиринт свернутого пространства!..