Ночь в "Восточном экспрессе" - Вероника Генри

Сильви это надоело.

— Завтра у нас гонки, Роджер, соревнуемся мы с тобой. Да? — Она посмотрела на него через стол. — Проигравший угощает всех ленчем.

Роджер с самодовольной уверенностью поднял бокал.

— Идет.

Райли волновался за Сильви, но теперь, когда вызов был брошен, остановить ее не представлялось возможным. Не было смысла и пытаться отговорить ее. В белом лыжном костюме, черных солнцезащитных очках от Куррежа и белой меховой шапочке Сильви с дерзкой уверенностью считала, что одолеет своего соперника. И она побила его, спустившись по горному склону по свежему снегу не только на большой скорости, но стильно и грациозно. Его бесстрашная Сильви. Райли знал, что она победит, но все равно мучился, представляя, как она мчится к ужасному концу, как из-за пари на еду ее увозит машина «скорой помощи».

За ленчем Сильви проследила, чтобы все заказали самые дорогие блюда. Она с наслаждением наблюдала, как Роджер внутренне съеживается, мысленно подсчитывая возрастающие расходы, и только гордость удерживает его от возражений. В самом конце обеда Сильви незаметно вышла из-за стола и оплатила счет. Заставить его помучиться, а не платить — вот от чего она получила удовольствие.

Это только увеличило восхищение ею Райли. Сейчас Сильви смеялась, вспоминая тот случай.

— Роджер Бардем. Помнишь? Его лицо, когда мы заказали шассань-монраше[24]?

— Ну и злодейка ты была, — сказал ей Райли.

— Он был такой зануда, — напомнила Сильви. — Дальше некуда. Он заслужил все, что получил.

Райли посмотрел на нее.

— Никогда не меняйся, — сказал он.

Она озадаченно на него взглянула, держа в руке круассан.

— А зачем мне меняться? — поинтересовалась Сильви. — Ты прекрасно знаешь, на что идешь.

— Да, конечно, знаю.

Роберт полчаса боролся со своей совестью, прежде чем решить, что вообще-то правильнее будет вмешаться. Он прикинул, что заработает больше неприятностей, сохранив втайне план Джейми.

Он пошел искать отца юноши. Тот со своей подругой был в баре, где они пили кофе и фотографировали пейзажи за окном. Поезд шел мимо старинного города-крепости Блуденц, и склоны становились все круче и круче.

— Мне очень неприятно вас отвлекать, — сказал Роберт, — и я не совсем уверен, что мне следует вмешиваться, но ваш сын планирует сойти с поезда в Инсбруке. Он попросил меня принести ему паспорт.

Стефани была потрясена.

— Вы имеете в виду Джейми?

— Да. Он попросил меня не говорить вам.

Лицо Стефани сделалось сосредоточенным. Саймон только нахмурился.

— Вы его ему отдали?

— Я не мог ответить ему отказом.

— Что ж, спасибо, что сообщили.

Саймон снова принялся возиться с настройками своей камеры.

Роберт ушел, не поняв, правильно ли поступил.

Стефани посмотрела на Саймона.

— Что мы будем делать?

Саймон пожал плечами:

— Мы ничего не можем сделать.

— Ты не собираешься его остановить?

— Я не могу его остановить. Ему восемнадцать лет. Он может делать что пожелает. — Он еще повозился с настройками. — Если я поставлю на один-двести пятьдесят…

— Ты не можешь позволить ему уехать! Неужели тебя это не волнует?

Саймон вздохнул.

— Конечно, волнует. Мне очень горько, что дошло до этого. Но мое вмешательство ничего не изменит. Более того, вероятно, только ухудшит ситуацию. Я не хочу устраивать сцену в «Восточном экспрессе», большое спасибо.

— Но ведь именно твое вмешательство привело к этому. Ты сказал ему, что он не может…

— Бросить университет, чтобы валять дурака со своими приятелями? — перебил ее Саймон. — Причем, должен заметить, ни у одного из них нет такой возможности.

— Так, значит? Ты даже не хочешь с ним попрощаться?

Саймон снова вздохнул.

— Насколько я понимаю, это для всех проигрышная ситуация. Что бы я ни сделал, это будет ошибкой. Я не могу остановить Джейми. Он хочет доказать свою точку зрения. И я не собираюсь манипулировать им, чтобы вынудить отказаться. Конец дебатов.

Стефани не находила слов от изумления. Как Саймон может быть таким жестокосердным? Бедный Джейми! Конечно, он ведет себя глупо, но, может, ему и нужно как раз, чтобы отец вмешался и сказал свое веское слово. Что может сделать она?

Совершенно измученная, она откинулась на спинку стула.

Путь становился настолько извилистым, что в окно видны были первые вагоны поезда.

— Потрясающе, — заметил Саймон и быстро сделал несколько снимков.

Во рту у Стефани пересохло. Как он может сидеть здесь и ничего не делать? Неужели он не видит, что играет как раз на руку Тане?

Эту опасную ситуацию создала женщина. Может, женщина и призвана ее разрешить? Более того, Саймон, по счастью, не подозревает, что Джейми — наименьшая из его проблем. Нужно, чтобы семья собралась вокруг него, а не распадалась.

Стефани встала.

— Если ты не пойдешь поговорить с ним, тогда пойду я.

Джейми сидел в купе у Бетт. Он сложил свою сумку и получил паспорт. Проверил по телефону состояние банковского счета, денег там было предостаточно. Хорошо, что он откладывал половину того, что получал, работая барменом в течение года после школы, и теперь Джейми благодарил Бога, что не потратил все на оснащение группы.

Бетт с мрачным видом лежала на койке, но ничего нового в этом не было.

— Я еду домой, — сказал ей Джейми. — Выхожу в Инсбруке.

— Не будь идиотом, — отозвалась сестра.

— Я не идиот! Если отец не уважает мою способность принимать решения, тогда я не понимаю, чего мне здесь болтаться.

Бетт села.

— Значит, ты хочешь испортить всю поездку? А как же Стефани?

— Можно подумать, она переживает.

— Да. Думаю, она скорей всего переживает.

Джейми бросил на нее сердитый взгляд. Он ожидал от Бетт поддержки. Между прочим, он собирался предложить ей поехать с ним. Пусть взрослые мирно насладятся своим отдыхом.

— Он помешан на контроле.

— Джейми… Все отцы помешаны на контроле. Это входит в их обязанности.

— Ребятам никто из отцов не сказал, что это плохая идея. Всех остальных их родные поддерживают.

Бетт легла на бок и подперла голову рукой.