Сокровище - Клайв Касслер

– Мы не будем красться в темноте как женщины.

– Но ведь наш единственный путь отхода к аэропорту проходит через центр города, – запротестовал наблюдатель, – на улицах будет полно лыжников и транспорта. Сулейман Аммар не стал бы так рисковать.

Исмаил рванулся к открытому окну и схватил наблюдателя за воротник.

– Здесь я главный! – прошипел он. – А Сулейман – шакал, возомнивший о себе невесть что. Не смей упоминать его имя в моем присутствии.

Исмаил был уверен, что сидящий в машине человек испугается, отшатнется, быть может, попросит прощения, но этого не произошло.

– Ты нас всех убьешь, – спокойно сказал он, и его темные глаза полыхнули ненавистью.

– Значит, на то воля Аллаха, – холодно проговорил Исмаил. – Если за то, чтобы умерла Гала Камиль. Аллах потребует наши жизни, цена не будет слишком высока.

– Превосходно, – сказал Питт.

– Великолепно! – восхитилась Лили. – Волшебно.

Джордино согласился:

– Просто блеск!

Они находились в магазине, где продавались старые автомобили, устремив свои восхищенные взгляды на «Л-29 Корд» 1930 года выпуска. В этой модели переднее сиденье для водителя было открытым. Кузов выкрашен в сочный цвет красного бургундского вина, крылья были желтовато-коричневые, сочетающиеся по цвету с кожаным верхом над пассажирскими сиденьями. Очень элегантная, длинная и грациозная машина имела привод на передние колеса и приземистый силуэт. Изготовитель увеличил ходовую часть, и автомобиль теперь имел в длину пять с половиной метров от переднего до заднего бампера. До середины его закрывал откидной решетчатый верх, заканчивающийся ветровым стеклом.

Автомобиль был большим и блестящим. Часть эпохи, почитаемой людьми старшего поколения и почти незнакомой молодежи.

Человек, который обнаружил эту машину стоящей в старом гараже под грузом всякого хлама, восстановил ее, не побоявшись внешней непрезентабельности, и был по праву горд своей работой. Роберт Эсбенсон, высокий мужчина со сморщенным лицом и ясными голубыми глазами, любовно провел по верху машины мягкой тряпочкой, стирая несуществующую пыль, и взглянул на Питта:

– Жаль расставаться с такой красавицей.

– Ваша работа выше всяких похвал, – сказал Питт.

– Отправите ее домой?

– Не сразу. Хочу покататься пару дней здесь.

– Я как раз отрегулировал карбюратор и распределитель зажигания для нашей высокогорной местности. Потом возвращайтесь ко мне – и я подготовлю ее к транспортировке судном в Вашингтон.

– Можно я поведу ее? – робко спросила Лили.

– В Брекенридже, моя дорогая, – ответил Питт и вопросительно взглянул на Джордино: – Ты с нами, Ал?

– Почему бы и нет? Мы можем оставить взятую напрокат машину здесь на стоянке.

Они уложили багаж, и спустя десять минут Питт уже вывел «корд» на Семидесятое шоссе и направил к предгорьям, за которыми виднелись покрытые снежными шапками вершины Скалистых гор.

Лили и Ал удобно расположились на пассажирском сиденье. От Питта их отделяло толстое стекло. Питт не стал поднимать верх, защищающий место водителя, он сидел на открытом воздухе в теплом меховом полушубке, и с наслаждением подставлял лицо холодному ветру.

Несколько минут он был полностью поглощен управлением машиной. Следовало проверить приборы и убедиться, что шестидесятилетняя старушка действительно обрела вторую молодость. Поэтому он держался в правом ряду и не обращал внимания на пролетающие мимо машины.

Питт любил водить машины. Вот и теперь, сидя за рулем, он был оживлен и с удовольствием прислушивался к мерному урчанию восьмицилиндрового двигателя. Временами у него создавалось впечатление, что он управляет живым существом.

Если бы Питт мог предположить, какие опасности их ожидают впереди, он бы сразу развернул машину и поехал прямо в Денвер.

* * *

На Скалистые горы уже опустилась темнота, когда «корд» въехал в город Колорадо – известный лыжный курорт. Питт не спеша вел машину по главной улице, старые здания которой сохранили свой неповторимый облик. Тротуары были заполнены лыжниками, возвращающимися после катания на склонах.

Питт припарковал машину у входа в отель «Брекенридж». Он расписался в регистрационной книге и взял у портье две записки, содержащие телефонные сообщения. Прочитав обе, он опустил листки в карман.

– Он доктора Ротберга? – спросила Лили.

– Да, приглашает нас на ужин. Он живет через дорогу от отеля.

– В котором часу? – поинтересовался Джордино.

– В семь тридцать.

Лили взглянула на часы:

– У меня осталось только сорок минут на то, чтобы принять душ и привести в порядок прическу. Придется мне поторопиться.

Питт протянул ей ключ от комнаты:

– Ты будешь жить в комнате номер двадцать два. Наши комнаты двадцать первая и двадцать третья.

Лили скрылась в лифте, а Питт и Джордино прошли в бар. Дождавшись, пока официантка примет заказ и удалится, Питт протянул Джордино вторую записку.

Джордино негромко прочитал ее вслух:

– «Проект, связанный с библиотекой, получил высший приоритет. Чрезвычайно важно, чтобы вы нашли постоянный адрес Алекса в течение ближайших четырех дней. Удачи. Отец». – Ал удивленно поднял глаза на Питта. – Я правильно понял? У нас всего четыре дня на определение местонахождения?

Питт утвердительно кивнул:

– Между строк явственно ощущается паника. В высших вашингтонских кругах определенно что-то происходит.

– С таким же успехом они могли предложить нам разработать в этот срок единую вакцину для лечения герпеса, СПИДа и прыщей, – хмыкнул Джордино. – Катание на лыжах, похоже, накрылось.

– Мы останемся здесь, – решительно заявил Питт. – Нам все равно нечего делать, пока Йегер не отыщет чего-либо. – Питт поднялся со стула. – Кстати о Йегере, надо бы ему позвонить.

Он отыскал в холле телефон и позвонил, воспользовавшись своей кредитной карточкой. После четырех длинных гудков трубку сняли, и Питт услышал сначала долгий зевок, а потом знакомый голос:

– Йегер слушает.

– Хайрем, это Дирк. Как идут поиски?

– Идут.

– Есть что-нибудь конкретное?

– Мои малышки просеяли сквозь мелкое сито всю геологическую информацию, имеющуюся в их маленьких банках данных, о территории от Касабланки до Занзибара. У побережья Африки они не нашли ничего похожего на твой рисунок. Было три очень отдаленных подобия, но, когда я запустил программу на сдвиги земной коры, которые могли произойти за шестнадцать веков, тревога оказалась ложной. Извини.