Розовый ручей - Линда Мэдл

— Я знаю эту улицу. Респектабельный район.

— А я так и думала, — улыбнулась Вэрина.

— Погоди-ка, — сказал вдруг Деймон и снова посмотрел на адрес.

«Хочет запомнить номер дома», — подумала Вэрина. Но, к ее удивлению, лицо его вдруг выразило недоверие и злость. Деймон скомкал листок в кулаке.

— Такого номера на этой улице быть не может.

Прошептав сквозь зубы слова проклятия, Деймон швырнул скомканный листок в камин.

В полном недоумении Вэрина уставилась на смятую бумажку, и только тут до нее дошло, почему так расстроен Деймон.

— О господи! Получается, что мы не знаем, куда уехала Нелли. Не знаем, да?

Для Деймона это не было сознательным решением: просто он стал меньше бывать в доме, приезжал только есть и спать. Находил для этого множество поводов: плантация, мельница, конюшни — все требовало хозяйского глаза. Пьюг мог и без него прекрасно справиться с бухгалтерскими делами, так что ему, Деймону, необязательно было сидеть для этого в Роузвуде.

Здоровье тети Изетты оставалось без изменений. Макгрегор навещал ее каждый день, он полагал, что раз ее самочувствие не ухудшается, это уже хорошо и внушает надежды. Но тетя жалуется, говорил он Деймону, что ей плохо без Нелли, и она скучает по ней. Доктор сообщил также, что ему никак не удается найти замену Нелли, чему Деймон не удивился. Следовало, наверное, поискать кого-нибудь за пределами округи. После Нелли ни одна из возможных компаньонок не устраивала ни тетю Изетту, ни доктора.

— Только никаких объявлений в газете, — предупредил Деймон.

Они стояли за забором у беговой дорожки для лошадей и наблюдали, как конюх тренирует гнедого жеребца. Небо было закрыто серыми облаками, и прохладный ветер шелестел листвой деревьев. Такой серый будничный день вполне соответствовал настроению Деймона.

— Согласен, никаких объявлений, — сказал Макгрегор и, помолчав с минуту, спросил: — А что ей пришлось рассказать о себе, когда ты объявил ей, что знаешь про ее фальшивое имя?

— Ничего, — ответил Деймон, не желая вспоминать о той сцене.

Макгрегор покачал головой.

— Жаль, что она ничего не рассказала нам. Я не могу отделаться от мысли, что обстоятельства, вынудившие ее пойти на обман, не столь ужасные, какими представляются нам.

— А что это могло бы изменить? — с горечью произнес Деймон. Доктор своими вопросами разбередил его раны. — Она даже перед отъездом не захотела откровенно сказать, куда едет. Меня не устраивают ее лживые оправдания, и я не хочу, чтобы из меня делали дурака.

— Не думаю, чтобы Нелли была способна дурачить кого бы то ни было, — возразил доктор. — Это не похоже на нее.

Поскольку Деймон молчал, Макгрегор продолжил:

— Не спорю, то, что она лгала, уже само по себе плохо, но, если судить по тому, что она успела сделать здесь, в Роузвуде, как она заботилась о ваших тетушках, как работала со слугами, какой порядок наводила в доме… то есть, если судить по ее делам, то ясно: никакого зла никому причинять она не собиралась. Нет, сынок, такими методами людей не дурачат. В чем бы она ни была виновата, она заслуживает того, чтобы ты о ней лучше думал.

От такого деликатного выговора Деймону стало еще больнее. Возможно, добрый доктор будет удовлетворен, если узнает, что с тех пор, как уехала Нелли, он не спал по-настоящему ни одной ночи. Стоило ему закрыть глаза, как его начинали преследовать тревожные видения: расплывчатый образ Нелли… ее слабый голос, зовущий на помощь…

Ей пришлось пойти на обман для того лишь, чтобы получить место сиделки в Роузвуде, и если она сейчас оказалась в плачевном положении, то это его вина. Ведь это он, Деймон, поручил Макгрегору найти пробел в ее рассказе о себе, и доктор нашел его. А что было потом? Он обвинил ее, требовал ответа, ждал объяснений, которые она не сочла возможным ему дать. Но главное, он не мог бы поручиться, что в тот грозовой день в погребе она не зачала от него ребенка. Бог свидетель, у него не было никаких намерений обзаводиться семьей, но он был не из тех мужчин, которые уклоняются от ответственности за свои поступки. Если она ждет ребенка, он не оставит ее в трудном положении. Именно поэтому он и хотел, чтобы Нелли взяла те деньги.

Деймон вспомнил, как поспешно она вернула их. Если бы она знала заранее, что он вручал ей, она бы швырнула конверт прямо ему в лицо. Вместо этого она прислала с Элайджей только лишние деньги.

А кстати, что он намеревался купить себе таким образом? Спокойствие души? Его не купишь ни за какие деньги.

Хотя Нелли обещала вернуться, Деймон знал: никогда она не вернется, даже если будет нуждаться в его помощи. Тетя Вэрина ему напомнила: у Нелли есть своя гордость.

— Доктор Макгрегор, мне надо поговорить с вами.

По неухоженной дорожке к ним от дома шел Артур, тщательно выбирая, куда ступить, обходя рытвины, лужи и лошадиный навоз. Его только что начищенные сапоги ярко блестели. Одет он был в серый двубортный костюм с жилеткой кукурузного цвета и безукоризненно чистым шейным платком. Из-под серой высокой шляпы спускались завитые кудри. Рядом с ним рысцой скакал Винсент, одетый в точности как папенька, с такими же, как у него, кудряшками.

Ситуэллы явно куда-то уезжали, и это был добрый знак.

— Куда вы направляетесь, кузен? Вы что, собираетесь лишить нас вашего общества? — При одной лишь мысли о том, что кузен, может статься, покинет Роузвуд, у Деймона поднялось настроение.

Артур нахмурился.

— Нет, конечно.

— Мы едем в гости к Истербрукам, дядя Деймон, — важно произнес Винсент.

— Не бойся, Дюранд, — добавил Артур. — Я не оставлю своих бедных тетушек на твою милость. Собственно, поэтому мы с Винсентом и искали вас, доктор. Вы теперь много времени проводите здесь. Значит ли это, что тете Изетте стало хуже?

— Как вам сказать, сэр? Я провожу здесь много времени потому, что ваша тетя Изетта для меня — особый пациент, — начал Макгрегор.

Деймон был немного удивлен тем, что доктор произносит вслух такие слова. Между тем Макгрегор стал докладывать о состоянии здоровья Изетты.

Деймон случайно бросил взгляд на Винсента, который тут же ответил ему отвратительной гримасой. Мысль о том, что Ситуэллы — его кровные родственники, не доставляла радости. Не отреагировав на гримасу Винсента, он бросил обычное «простите» и повернулся, чтобы уйти.

— Не уходи далеко, кузен, — крикнул ему вслед Артур. — Когда я закончу разговор с доктором, я хочу кое-что обсудить и с тобой.

Деймон остановился. Приказной тон Артура вызвал в нем желание немедленно вскочить на коня и исчезнуть отсюда, по крайней мере, дня на три. Остановило его любопытство. Любопытство и осторожность. Никак нельзя было надолго оставлять Артура одного в Роузвуде, предоставив ему тем самым возможность пустить в ход свою хитрость и коварство. Деймон попросил все же оседлать своего коня, но решил подождать, пока кузен кончит разговор с Макгрегором.