Истинный принц - Хэйлоу Саммер

– Нам помог фактор внезапности, – отвечает Испе́р, который уже стоит наверху лестницы. – Эти маги были в одиночестве, если не считать нескольких служебных призраков и духов-хранителей. Они никогда бы не подумали, что мы нападем, а Клэри оказалась сильнее, чем все думали. Она сломала все вражеские преграды.

Я тоже останавливаюсь, чтобы передохнуть. Вип поворачивается ко мне.

– Как ты это сделала? – спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

– Быть может, это из-за Короля-Призрака, – говорю я. – Он действует через меня – ну, так утверждала ведьма. Я думаю, эти двое боялись, что их колдовство будет иметь неприятные последствия, если они нападут на меня. В какой-то момент они отказались от магии и вместо этого попытались убрать меня с пути с помощью ядовитой иглы.

– С каких это пор Король-Призрак в состоянии что-то делать? – спрашивает Випольд. – Притом еще через тебя? Я думал, он мертв.

– Он просто спит, и когда мы закончим со всем этим, я его разбужу.

– Ты? Ты хочешь его разбудить?

Вип спрашивает меня об этом с такой очевидной снисходительностью, что я бы с радостью стукнула его по раненому локтю. Однако у меня получается держать себя в руках, и я просто отвечаю:

– Да, я.

– Вы там идете или как? – спрашивает Испе́р.

Вип начинает двигаться, но делает это очень медленно.

– Во всяком случае, – говорит он, – если вы прикончили одного колдуна, вероятно, сможете справиться и с другой.

– Эта женщина – самая опасная ведьма, с которой мне когда-либо приходилось иметь дело, – говорит Испе́р. – По сравнению с ней, этот мужчина безвреден, как невинная овечка. Если бы мне не удалось потушить один из их очагов в самом начале боя, поединок, возможно, закончился бы иначе. Но я сумел атаковать одну из самых уязвимых точек и смог перейти от этого очага к другим. Я, конечно, обратил ее в бегство, но уничтожить такую ведьму окончательно будет гораздо труднее. Куда ведет эта дверь?

– В дедушкину гостиную, – отвечает Вип.

– А сколько комнат он занимал?

– Э-э… шесть. Гостиная, курительная комната, столовая, гардеробная и две спальни. Одна была зимней, другая – летней.

Испе́р распахивает дверь в салон, но, войдя, ожидает, пока мы не поравняемся с ним.

– Надеюсь, ты учуешь, где находится подходящий замок, – говорит он, держа ключ у меня под носом. От меня не ускользает нежность в его голосе, и это меня отвлекает. Обожаю смотреть на него, даже на такого закопченного и нетерпеливого.

– Эм-м… что ты только что сказал?

Он улыбается.

– Я попросил тебя найти замок, к которому подходит этот ключ. Думаю, если в тебе течет древняя кровь, ты сможешь это почувствовать. Я, к сожалению, вообще ничего не замечаю, но ты, думаю, справишься. Вот, возьми!

– Благодарю. – Я беру из его рук изящный ключик. Он настолько мал, что скорее подошел к шкатулке с драгоценностями, чем к какой-то двери.

– Между прочим, часики-то тикают, – говорит Испе́р, подталкивая меня в гостиную. – На случай, если ты забыла.

Я никогда не была в гостиной двоюродного дедушки Випа. Всякий раз, когда имела удовольствие пить чай с королевской семьей, это происходило в официальных королевских залах для визитов. Я как раз собираюсь сосредоточиться на ключе, когда Вип проносится мимо меня и громко зовет своего деда. Как и следовало ожидать, ответа он не получает, но это не мешает ему бегать из одной комнаты в другую и истошно вопить.

Я закрываю глаза. Ключ никуда меня не тянет, однако я воспринимаю движения в пространстве, которые могут исходить только от бестелесных существ. Тут же думаю о фее-крестной, чьи разговоры о призраках в течение многих лет я считала столь же просветляющими и информативными, как стук чайника о решетку. Почему мне никогда не приходило в голову, что это призраки заставляют чайник греметь?

Не знаю, что за существ я сейчас воспринимаю, но часть из них избегает определенного места поблизости, а другая – магически притягивается к нему. То же самое и со мной: я хочу убежать и атаковать одновременно.

– Сюда! – говорю я, следуя за скоплением более жутких существ. Я пересекаю гардеробную и вхожу в одну из спален. Картины, написанные маслом, изображают полураздетых нимф, отдыхающих в изумрудно-зеленых прудах под пышными деревьями. Должно быть, это летняя спальня. Балдахин над огромной кроватью поддерживается резными фавнами, чье неприкрытое физическое совершенство призвано запугать любого простого смертного, кто ночует в этой постели. Этой возмутительно вторичной мыслью я пытаюсь отвлечься от того факта, что внезапно перед глазами у меня темнеет.

– Что такое? – спрашивает Испе́р, входя в спальню следом за мной.

– Думаю, еще одно защитное заклятие. Как же я их ненавижу!

Внезапно у меня перехватывает дыхание, словно кто-то поставил мне на грудь наковальню; чувствую, что Испе́р подхватывает меня как раз вовремя, иначе я просто свалилась бы на пол. Я двигаюсь дальше, и тьма, охватившая меня, светлеет. Я прошла. Прошла сквозь очередную магическую защиту.

– При всем уважении, – говорит Испе́р, на покрытом сажей лбу которого проступили капельки пота, – на короткое мгновение ты стала раз в десять тяжелее обычного. Думаешь, замочная скважина здесь, в этой комнате?

Моргая, я оглядываюсь вокруг, и мое внимание задерживается на куске стены. Он расположен между деревянным кентавром, голова которого служит подставкой для лампы, и чугунной скамьей с птичьими лапками. Стена абсолютно голая. В ней ни двери, ни замка, – только белые оштукатуренные кирпичи. И все же я чувствую, что там что-то есть. По ту сторону стены слышится призрачный шорох, сопровождаемый тихим жалобным писком, от которого мои руки и ноги охватывает нервная дрожь.

– Там? – проследив за моим взглядом, спрашивает Испе́р.

Я киваю, и Випольд подносит к стене лампу.

– Если я правильно помню, в этой комнате была потайная дверь, – говорит он. – Когда я был ребенком, любил исследовать секретные ходы замка и играть в них. Их мало, и многие из них связаны между собой. Но однажды мои родители замуровали все секретные проходы.

– Почему? – спрашивает Испе́р, опускаясь перед стеной на корточки и ощупывая ее. – Почему они испортили тебе все веселье?

– Почему-почему… Боялись, что в этих старых темных туннелях я могу пораниться.

Испе́р хохочет.

– Теперь мне ясно, как ты вырос таким храбрым и бесстрашным принцем, каким являешься сейчас.

– Оставь свои насмешки при себе, – отвечает Вип. – Будто твой отец постоянно гонял тебя по джунглям с монстрами, чтобы закалить характер.

– Он и правда растил меня с братом в примерно похожих условиях. Конечно, где-то рядом с нами находились стражники, которые в случае необходимости спасли бы наши жизни, но мы-то этого тогда не знали. Мы думали, что стоит нам ошибиться – и мы умрем.