Зависть как повод для нежности - Ольга Маховская

– От бабушки, – засмеялась Галя. – Так ты побудешь с Семой?

Хитрая, интригует, знает, что он не сможет ей отказать. А сама не колется.

Побыть с мальчиком один день Алексей согласился. Еды хватит, терпения тоже. Видно было, что этот ребенок занимал его ум. А Галя пообещала, что вечером, скорее всего, приедет Надя и заберет сына.

Леша еще не знал, что придется провести с чужим ребенком не один день, а целую вечность. Так ему и надо: не удержал своих детей, теперь придется возиться с чужими.

* * *

Кирстен, подруга Стива, оказалась на вид типичной англо-саксонкой, рыжей, узколицей, подчеркнуто дружелюбной, активной – именно она вела автомобиль. Выглядела немного старше Гали, но насколько именно, спросить было неловко. Они то и дело целовались, смеялись, угодливо предлагали друг другу то воды, то конфетку, то салфетку… Ехали весело, Стив что-то напевал, Кирстен поддавала газу в такт мелодии. Иногда они выкрикивали по-русски:

– Давай, давай! Бистро! Бистро!

– Ты увидишь настоящий океан, Га-ля! Самый лучший океан – в Орегоне. Пять часов, и все!

Ехали на край света, всматриваясь вперед. Боясь ошибиться дорогой, Кирстен тормозила на перекрестках и разглядывала карту. Город уже был позади. Закончились и пригороды, осталась только дорога и небогатая растительность вокруг.

– А где мы там будем ночевать? Спать?

– Мы не будем спать. Мы будем молиться, – объявила Кирстен.

– Молиться? – не поверила Галя, – Я не умею молиться.

– Я тебе покажу. Русские молятся и плачут. А мы молимся и смеемся*.

*Комментарий психолога

Протестантизм оптимистичен, православие трагично. Протестанты веселятся, даже когда молятся. Мы грустим, даже когда счастливы.

Галка уже почти смирилась с тем, что в Америке попадешь если не в гей-клуб, то в секту. Нормальных людей в этой стране нет.

– Я не хочу плакать.

– Конечно, все будет хорошо.

Она жалела о том, что не взяла с собой Сему, да и Маркина можно было бы прихватить, им бы понравилось в такой компании. Путешествие клоунов на автомобиле вдоль линии горизонта по направлению к океану…

Машину бросили там, где начинался песок. Кирстен сняла сандалии, футболку и в бюстгальтере и шортах устремилась вперед.

– Сейчас! Сейчас начнется! – кричала она, как глашатай перед началом грандиозного шоу.

Стив с Галей поспешили за ней. Идти быстро не удавалось. Ноги утопали в песке. Но уже пахло водой, ветер обдавал лицо то ли холодным песком, то ли брызгами.

Поднялись в гору, тут-то и обрушился горизонт. К ним, волна за волной, подступал Всемирный потоп, каким его представляла маленькая Галя, слушая бабушкины рассказы.

– И-и-и! – завизжала она, как визжала в детстве, когда вместе со всей детворой вбегала в холодную воду.

Никогда она не видела ничего глубже реки. Днепр страшил своей шириной и необъятностью. «Сколько там людей утонуло!» – причитала бабушка и не пускала внучку купаться. «Я сама не плавала никогда в речке, и ты обойдешься!» Галя бегала с ребятней на мелкий прудик, поросший ряской. В нем можно было только окунуться, ноги промочить да поплескаться. «В пруду живет Хахавай, ухватит тебя за ножку и утащит в глубину, никто не спасет», – предупреждала бабушка. Но про океан-то она ничего не успела сказать, поэтому и страха не чувствовалось. Только восторг.

Океан подвывал в такт ветру. Волны пенились, приходили издалека, нарастали, угрожающе шипели у самых ног. Галка с визгом отскакивала, отбегала в сторону. Обессиленная волна снова уходила вглубь, но не навсегда. Через минуту она возвращалась и рвалась, как злая собака, укусить. Стив что-то кричал. Кирстен бежала вдоль берега, размахивая футболкой. Никого, кроме них, не было вокруг, сколько ни вглядывайся в даль.

– Господи, дай мне сил! Дай мне сил, чтобы поддержать всех, кому я нужна.

Эта мольба вырвалась непроизвольно. Она и сама удивилась, что попросила именно этого. Обычно просят любви, здоровья, спокойствия. Любимого на Рождество. А ей на ум пришло только одно:

– Дай мне силы!

Может, у океана можно позаимствовать только энергию.

Она не верила своему счастью. Все проблемы померкли, страхи отступили перед водной стихией.

Чтобы уж наверняка быть услышанной, Галя требовательно прокричала:

– Дай мне силы! Силы, силы давай, вот гад!

Тело запоминало ритм и размах беснующейся волны. Оно готовилось к новым испытаниям. Галя чувствовала, как в нее вливаются мегатонны энергии. Это был ее океан, ее мужчина, ее триумф. Из-за него она пересекла пол-Земли. Не хватало только разряда молнии, чтобы дополнить эту грандиозную картину…

А уже вечером добрались до большого деревянного дома, спрятанного в дюнах, среди низкого, замученного песчаными бурями ельника.

– Это дача моего мужа. Я взяла ключи, – ритуально прогремела Кирстен тяжелой связкой.

Стали готовить ужин, жарить колбаски, рубить салат. Стив вел себя как гостеприимный хозяин. Разлив бутылку вина по бокалам, женщины расположились вокруг столика в просторной гостиной. Галя прислушивалась – не слышно ли каких-то настораживающих звуков. Дом огромный, внутри есть все необходимое – гостиная с камином, оборудованная кухня, на втором этаже спальни с телевизорами и компьютерами. Деревянный сруб с высокими потолками, метра три, не меньше. В Штатах не любят низких потолков. Участок не был обнесен забором, но никто не разорил пустующий дом.

– А чем он занимается, твой муж? – спросила Галка из женского интереса.

– Он – доктор. Зубы, – показала американка свои замечательные зубы. – Очень хороший.

– Вы с ним в разводе?

– Да. Мы друзья.

«И как они умудряются оставаться друзьями? Может, не любят друг друга?»

– Ты его любила? – Галя чувствовала после океана себя абсолютно свободной.

– Да. И сейчас люблю. У нас трое детей. – Кирстен ходила по комнате, открывая окна, поправляя шторы, разбрасывая сложенные аккуратно в углу подушки.

– Как трое? – недоверчиво ахнула Галина. – А где же они?!

– С отцом.

– Как?! Они с ним живут? – это противоречило логике женщины из России.

– Им там лучше, – просто сказала Кирстен без всяких моральных мук и самоедства. – У меня был бизнес во Владивостоке. Я зарабатывала деньги. Мы ловили рыбу на судах. Продавали всем. Тонны рыбы. Я ругаюсь матом, – с гордостью сообщила она гостье.

– Зачем?

– Так надо. В России нужно ругаться матом. Для бизнеса. У меня были моряки. Это сильный народ. Начальник обязан материться.