Венганза. Рокировка - Юлия Герман

Взяв скальпель, подошел к растянутому в воздухе бывшему брату, не испытывая теперь к нему ничего иного, кроме омерзения. Трое амигос не сводили глаз с избитого тела. В их глазах горели ненависть и разочарование. Прощание с братьями никогда не приносило радости. Тем более, если кто-то из своих оказывался гнидой и предавал банду. Остановившись напротив крысы, посмотрел в его налитые кровью глаза.

— У тебя есть последняя возможность во всем сознаться и умереть быстрее, чем я запланировал, — провел скальпелем от левого плеча к правому боку, оставляя длинную красную линию.

Охо дернулся, зажмурившись, и простонал от боли.

— Решил молчать?

Снова поднял скальпель и провел такую же линию от другого плеча.

— Ангел, не …, - простонал ублюдок, звавшийся нашим братом.

— Ты что-то сказал? — поставил кончик скальпеля в точку пересечения кровоточащих линий, медленно вдавливая его в кожу. — А? — надавливал на ручку, вгоняя лезвие в грудную клетку.

— А-а-а-а! — закричал Охо, выгибаясь от боли.

— Я плохо тебя расслышал, — провернул скальпель, загнанный в плоть по самую рукоятку.

— Скажу! — выкрикнул он. — Скажу, — замер в ожидании прекращения боли.

— Верное решение, — резко дернул скальпель, извлекая его из груди крысы.

Крик боли разнесся по подвалу, заглушаемый ревом генераторов.

— Я не собирался предавать, — тяжело дыша начал говорить он. — Меня нашел этот коп, сказав, что я должен буду позвонить в участок и сдать клуб. Когда я отказался, он пригрозил, что убьет моего сына. Показал фото, где он катается на велосипеде. А ведь никто, даже я, не знал, куда бывшая жена увезла сына от меня. Пойми, я не мог казнить собственного ребенка, — поднял на меня измученный взгляд.

— Почему они просто не устроили облаву? — пока что его рассказ вызывал больше вопросов, чем давал ответов.

— Он работает на кого-то из конкурентов.

— На кого?

— Не говорил. Но я понял это, когда получил десять штук после той облавы.

— И ты взял их?

— Он сказал, что так будет проще заглушить совесть, так как с того момента я стал его информатором. И чтобы я не колебался, показал видео, где мой сын играет на детской площадке с матерью.

— Ублюдок, — зло проговорил Рауль, снова плюнув на пол.

— Информацию, полученную от тебя, он передавал нашим конкурентам?

— В основном копам. Но если удавалось перепродать информацию кому-то на стороне, он, не задумываясь, поворачивался спиной к закону.

— Чей был заказ на облаву клуба? — в висках стучало, а вены налились раскаленным свинцом. Сдерживаясь, чтобы не распотрошить крысу без промедления, сжал в ладони скальпель, вдавливая лезвие в кожу.

— Я пытался выяснить, но не осталось никаких хвостов.

— Что же ты, мразь, после первой вашей встречи не пришел к нам и не рассказал все? — спросил Хавьер, вставая рядом со мной.

— Я боялся за жизнь сына, — с горечью произнес Охо.

— Банда могла защитить тебя. Твою семью. Тебе нужно было только попытаться защитить банду, — проговорил помощник.

— Вы бы не смогли. Я не знаю, где находится мой сын. А он знает!

— Это все? — прервал разговор, устав слушать подобную лирику.

— Я могу узнать больше, если вы меня отпустите, — быстро проговорил предатель, умоляюще посмотрев на меня.

— Чтец, — игнорируя крысу, я позвал Амиго.

— Алонсо Охо Рохас, ты обвиняешься в предательстве братьев Сангре Мехикано, нарушении клятв и кодекса банды, — начал зачитывать обвинение Чтец, встав слева от меня. — Ты приговариваешься к исключению из банды.

— Амигос, пожалуйста, позвольте мне все исправить, — его наполненные ужасом глаза перебегали с одного на другого, умоляя поверить ему и дать возможность жить. Но проблема заключалась в том, что Сангре Мехикано не прощала и не давала шансов на новые предательства. А исключение из банды означало одно — смерть. — Диего, прошу тебя! — начала умолять он, смотря мне прямо в глаза.

Но я больше не видел человека и тем более брата. Передо мной находилась мразь, разрушившая мою жизнь и наплевавшая на законы банды.

— Диего, я сделаю все, — продолжал он.

Не слушая тошнотворных звуков мольбы, обошел крысу, останавливаясь у него за спиной.

— Хавьер, — умолял он помощника. — Рауль? Чтец?

Искал спасения в бывших амигос.

— Мьерде, Охо! — крикнул Рауль. — Возьми себя в руки и хотя бы подохни, сохранив остатки достоинства, а не как жалкое ничтожество, — сморщившись от омерзения, проговорил он.

Не дожидаясь новой порции мольбы, опустил скальпель над вытатуированным на всю спину коранчо[2]. Окровавленное лезвие в то же мгновение распороло кожу. Повернув нож параллельно напрягшейся спине предателя, начал отсоединять кожу с символом банды от плоти. Нечеловеческие крики оглушили подвал и прекратились лишь после того, как освежеванное тело крысы бездыханно повисло на цепях. Его сердце не выдержало всех приготовленных пыток и остановилось, когда я дошел до кожи его рук.

Сидя на столе и наблюдая за тем, как амигос запихивали в бочку части изуродованного тела бывшего брата, втягивал горький дым сигарет. Я казнил предателя, казнил того, кто снова обрек меня на одиночество и жизнь во тьме. Но вопреки ожиданиям, не почувствовал желаемого облегчения от мести. Я лишь усмирил пустоту, накормив её кровью. Не наказанными оставались еще те, кто заказал мои мученья, а значит, охота не окончена.

— Как думаешь, кто стоит за всем этим? — прикурил сигарету Хавьер, усаживаясь рядом.

Я пожал плечами, все еще следя за работой амигос.

— Надо найти этого копа.

— Теперь это не составит проблемы. Рауль видел его. Знает его машину.

— Тогда скоро мы получим ответ на твой вопрос.

— Расскажешь Денни?

— Надо сначала узнать имя заказчика. Мы сами в состоянии решить наши проблемы, — кинул окурок на пол, затушив его ногой.

— Думаю, это займет всего пару дней.

— Тогда не стоит медлить, — посмотрел на него, понимая, что в наступившие нестабильные времена не мог заставить себя верить даже самому близкому другу.

Один модный бутик сменял другой, отличаясь от предыдущего лишь униформой консультантов и цифрами на бирках. Скупая ворох ненужных тряпок и бездумно спуская чужие деньги, я не обращала внимания на окружение. Мысли мои находились явно в другом месте, привязанные к человеку, поработившему все мои чувства от любви до ненависти. Минувшие выходные разбередили покрывшиеся тонкой коркой раны сильнее, чем все предыдущие стычки. Я не могла выбросить из головы его прикосновения, поцелуи, взгляды, голос. Стоило начать воспринимать наши прошлые ночи с ним лишь как выдумку, фантазии ненормальной женщины, но после этой поездки в Майами сложно игнорировать их реальность. Испытав это на себе вновь, позволив прикоснуться к себе, я ожидала, что смогу изолировать душу, оставаясь с ним лишь телом. Но оказалось, что Диего все еще владел каждой частичкой моего сердца. И за это я ненавидела его еще сильнее.