Между львом и лилией - Александр Харников

– И где его люди?

– С нашими скаутами-минго.

– Немедленно приведите их сюда!

Где-то через час Брэддок, так и не дождавшись Квинси, послал своего адъютанта, капитана Орма, узнать, что случилось, и тот вернулся через пятнадцать минут:

– Генерал, Квинси и Хэйза нашли примерно там, где ранее находились минго, в кустах, в разных местах. Их… В общем, им перерезали горло.

– А где минго? Где они, я вас спрашиваю?! – Брэддок перешел на крик.

– Не знаю. Их тел мы не нашли.

– Понятно… Значит, скорее всего, наших скаутов убили эти проклятые минго! Они предали его величество короля Георга III. Когда мы вернемся, надо будет с ними разобраться, но сейчас нет времени. Вот только у нас не осталось скаутов, знающих эти горы и эти леса. Совсем не осталось.

– Может, послать в Монокаси за новыми?

– Нет времени, лейтенант.

– Один из людей Скрэнтона, Миллард, еще жив.

– У него же вроде была сломана нога?

– Не сломана, как оказалось, лишь растянуты связки.

– Тогда узнайте, как Миллард себя чувствует, и сможет ли он провести нас до Дюкени.

– Я узнал. Ходит он пока с трудом, но ездить верхом вполне сможет.

– Вот и хорошо. Пусть выполнит свой долг и доставит нас в Дюкень.

Историческая справка

Новая Франция

В 1534 году французский мореплаватель Жак Картье поставил крест на полуострове Гаспе, находящемся к югу от устья реки Святого Лаврентия, и провозгласил все прилегающие земли владениями французского короля Франциска I. И уже в 1541 году была основана первая колония на месте теперешнего города Квебек – Форт Шарльбур-Руаяль. Но просуществовала она всего лишь пару лет.

Следующие попытки обосноваться на новом континенте произошли лишь через полсотни лет, но все они оказались неудачными – то неурожай, то слишком суровая зима, то приказ из метрополии… И только в 1608 году была основана первая успешная колония – город Квебек.

Почему более теплолюбивые французы начали колонизацию со столь холодного региона Северной Америки, тогда как привычные к холоду англичане основали свое первое поселение на острове Роанок в теперешней Северной Каролине, а после исчезновения колонии – в Виргинии, остается загадкой. Но, как бы то ни было, французы селились именно в долине Святого Лаврентия, где зимой столбик термометра нередко падает до минус тридцати, и это при повышенной влажности. Впрочем, одна попытка обосноваться в более теплых краях имела место в 1564 году, в теперешней Флориде, но созданный как убежище для гугенотов форт Каролин был практически сразу же захвачен и уничтожен испанцами, которые считали Флориду своей.

К 1712 году Новая Франция уже состояла из пяти провинций – Канада (примерно соответствовавшая тогда долине реки Святого Лаврентия), Плэзанс – теперешний остров Ньюфаундленд, Акадия – земли к юго-востоку от полуострова Гаспе, залив Гудзона и, наконец, Луизиана, примерно соответствовавшая долине Миссисипи и основанная позже других, в 1682 году. В одной лишь колонии Квебек проживало на тот момент около семидесяти тысяч французских поселенцев.

Но суровые зимы и относительно короткий вегетативный сезон, а также более централизованное управление колониями, резко ограничивали эмиграцию с европейского континента, тем более что основной статьей экспорта были меха, добыча которых постепенно падала.

В 1713 году по Утрехтскому мирному договору, положившему конец Войне за испанское наследство, Франция уступила Англии восточную часть Акадии, остров Ньюфаундленд и ряд других колоний в иных частях света. Затем последовала утеря Канады и некоторых других территорий в результате Англо-французской войны 1755–1760 годов, а Луизиана перешла во владение Испании. Лишь в 1800 году Франция получила Луизиану обратно – но уже в 1803 году продала ее США. Французскими в Северной Америке с тех пор являются лишь два крошечных островка у южного побережья Ньюфаундленда – Сен-Поль и Микелон.

Интересно, что бывшие французские территории в Акадии и Канаде отказались поддержать мятежников в английских колониях в Северной Америке. Именно на их основе и был создан в девятнадцатом веке Канадский Доминион, нынешняя Канада.

28 июня 1755 года. Форт Дюкень. Капитан Даниэль Гиацинт Лиенар де Божё, заместитель коменданта форта Дюкень

Месяц назад, после долгой и изнурительной дороги, я наконец-то прибыл в форт Дюкень, построенный недавно в сих далеких краях, чтобы закрепить их за его величеством Божьей милостью королем Франции Людовиком XVI. Именно здесь берет начало река Огайо, несущая свои воды к великой реке Миссисипи, находящейся в двухстах и более милях на вест-зюйд-вест. Впрочем, если верить некоторым географам, скорее Миссисипи впадает в Огайо, ведь последняя намного более полноводна. Но меня, как человека военного, подобные тонкости интересуют мало.

Меня намного больше волновал сам форт, названный так в честь нашего губернатора, Мишель-Анжа Дюкеня де Меннвилля, маркиза дю Кень. Если посмотреть на карту, то расположение форта было близко к идеальному – он находился над слиянием рек Аллегени и Мононгахелы, из которых и образуется Огайо. Но, увы, те, кто его проектировал, судя по всему, ни разу не то чтобы не побывали в этих краях, они даже не видели топографическую карту этих мест. Форт находился в заболоченной низине, между обеими реками, а на юге, в какой-нибудь сотне туазов[118], возвышался крутой левый берег Мононгахелы. Если враг установит там хотя бы одну батарею, то Дюкени несдобровать, и отсидеться за стенами форта не получится.

Когда я рассказал об этом генералу Пекоди де Контркёр, нынешнему коменданту форта, тот лишь бросил:

– Мсье капитан, вы думаете, я этого не вижу? Тем более вы прибыли сюда после весеннего разлива. Тогда вода затопила гавань и подмыла южную стену Нижнего города. Да что там говорить, даже вход в цитадель оказался под водой.

– А почему бы не построить форт на южном берегу Мононгахелы? Там ведь намного более подходящее для обороны место, да и наводнения не страшны.

– Видите ли, молодой человек, – скривился генерал, хотя мне скоро уже стукнет сорок пять. – Проектировал форт некто из Квебека – уже не помню его фамилию – мнящий себя последователем маркиза де Вобана[119]. Конечно, великий маркиз никогда не стал бы проектировать крепость, не увидев воочию ее будущее расположение. Но выбора у нас не было – пришлось строить согласно присланным чертежам. Разве что стену я приказал перенести чуть подальше от реки после наводнения. Еле-еле управились, как раз перед вашим прибытием. Впрочем, если захотите, можете этим заняться. Но, понятно, не сейчас.