Туманная радуга. Том 1 - Ксения Бугрим

— Ты идешь не ко мне, а к Диего. Он собака. Разве ты боишься идти в гости к собаке? — Тимур развел руками, а затем достал свой телефон и показал девушке фотографию Диего, где тот сидел на задних лапах и улыбался в камеру. — Он кажется тебе опасным?

— Нет, но…

— Значит, договорились.

Вероника не нашлась что возразить, и решила согласиться. Все равно не обязательно заходить прямо к нему домой, можно просто подождать их с Диего на улице. Да и вряд ли Тимур зовет ее к себе с какой-то нехорошей целью. Он не такой. Он добрый, хороший и порядочный.

Они уже зашли на территорию школы, как со стороны парковки вдруг показался Селоустьев. Вероника машинально сжала руку Тимура. В ответ он тоже мягко стиснул ее ладонь, давая понять, что она в безопасности. Его самого эта встреча явно не тревожила. Он продолжал что-то ей рассказывать, никак не реагируя на Селоустьева. Вероника позавидовала такому спокойствию. Один вид психопата разом активизировал все ее внутренние сигналы тревоги. Внутри нее ревели сирены, приказывая бежать отсюда подальше. Она всеми силами пыталась не встречаться с безумцем глазами и вообще не обращать на него внимания, но все равно постоянно поглядывала в его сторону. Подсознательно, в целях безопасности ей нужно было держать Селоустьева в поле зрения. Поймав ее затравленный взгляд, тот нехорошо улыбнулся. Если бы кобра улыбалась перед тем, как совершить бросок, она бы наверняка делала это так же. Вдруг безумец замедлил ход, а затем и вовсе встал на месте. Он стоял, наблюдая за ней и Тимуром, сверля им спины, пока они не скрылись в дверях школы.

В раздевалке Тимур помог Веронике снять пальто, а когда она начала переобуваться, встал напротив и принялся изучающе на нее смотреть.

— Мне нравится твое платье. Придется нам с тобой сделать круг по школе. — Увидев замешательство на ее лице, он пояснил: — Мы должны сообщить общественности, что между нами все серьезно, ведь школа — это одна большая, дружная семья, где ни у кого нет секретов от других.

Вероника не стала спорить, она понимала, что глупо идти на попятную, когда ее мечты становятся явью. Она сама этого хотела, а, значит, должна встретить реакцию окружающих с гордо поднятой головой. Она написала подругам, чтобы не ждали ее в раздевалке, после чего Тимур повел ее на прогулку по первому этажу.

Скоро должен был хлынуть основной поток учеников, и Вероника начала паниковать. Она знала, что их пару сразу начнут обсуждать. От неприятных спазмов страха в животе она смогла избавиться, лишь оказавшись в пустующем коридоре правого крыла. Пока Тимур говорил, она украдкой его разглядывала. Обычно он ходил в школу в своих многочисленных спортивных штанах, но сегодня на нем были джинсы и простой черный джемпер. Это был тот самый случай из Риткиных монологов, когда простота вещей создавала стиль.

Его мужественная красота вкупе с неизменным ароматом превосходно подобранного парфюма заставила девушку позабыть о всех страхах, и уже через мгновение она заливисто смеялась над его очередной шуткой. Судя по всему, Тимур не врал, когда говорил, что ему нравится ее смех. Сначала он улыбался ей в ответ, а потом внезапно подхватил на руки.

— Ты совсем легкая, — сказал он и посмотрел ей в глаза.

Вероника сама не заметила, как ее правая рука обхватила его шею, и теперь ее лицо было совсем близко к нему. Ей хотелось улыбнуться, чтобы перестать смущаться его взгляда, но у нее ничего не вышло. В воздухе витало нечто странное. Она даже чувствовала его дыхание, пахнущее ментоловой жвачкой. Риткина сумка сползла с плеча и упала вниз. Его серые глаза гипнотизировали, сводили с ума, не давали ни малейшего шанса на сопротивление. Тимур прижал ее к себе и начал целовать.

Оказалось, что все книги врут. В них говорилось, что первый поцелуй дарит приятное и легкое ощущение парения в воздухе, невероятное счастье и трепет. Это было так, но почему-то они умалчивали, что взамен ты отдаешь свою душу. Вероника могла поклясться, что ощущает этот процесс на физическом уровне. Тимур был самым настоящим дьяволом, иначе как объяснить ту опьяняющую эйфорию, которую вызывал поцелуй с ним?

Ощущая целый фейерверк эмоций и чувств, Вероника, казалось, вообще перестала дышать. Сердце было готово выпрыгнуть из груди и разорваться на тысячи частиц, чтобы вновь собраться воедино. Он целовал ее медленно и нежно, как будто заранее знал, что у нее это впервые. На его губах еще сохранился вкус ментоловой жвачки, которая никогда ей не нравилась, но сейчас вдруг стала самой лучшей из всех.

Их прервал шум, доносившийся сзади. Скоро этот коридор заполнится учениками, поэтому им нужно идти. Тимур поставил Веронику на пол, и она чуть не упала, потому что ноги не желали слушаться. Но это было неважно. Она была уверена, что легко сможет парить над землей от счастья, если это потребуется.

Взяв ее под руку, чтобы она могла держать равновесие, Тимур повел ее обратно в холл. Нужно было сказать ему хоть что-то, но на ум лезли одни глупости, поэтому Вероника молчала, пока он, как ни в чем не бывало, что-то напевал себе под нос. Страхи, которые преследовали ее пару минут назад, перестали казаться серьезными. Теперь она была готова пройтись с Тимуром по школе хоть сто раз. Это больше ее не пугало. Весь ее мир перевернулся меньше, чем за минуту. Косые взгляды его поклонниц — теперь ничто, ведь только что исполнилось ее самое заветное желание!

Не успели они завернуть в холл, как на повороте показались Ласточкин и Шелепов.

— Вы, че, мутите? — пожав Тимуру руку, игривым тоном поинтересовался первый.

Спрашивал он вроде бы серьезно, но легкая полуулыбка Джоконды, играющая на его лице, говорила лучше всяких слов. Он как будто одновременно радовался за них двоих и был скептически настроен по поводу серьезности их союза. В ответ Тимур лишь усмехнулся и, притянув к себе Веронику, крепко обнял ее за талию. Это почему-то сильно смутило Валеру Шелепова. С самого начала беседы он старался не смотреть на нее, но его глаза против воли стремились в ее сторону. Короткими урывками он пожирал ее глазами, а затем старательно делал вид, что ему все равно.

Когда Тимур и Вероника вышли в холл, десятки пар глаз сразу устремились в их сторону. Парни подолгу задерживали взгляд на ее платье. На их лицах не было ни ревности, ни злости — одно лишь праздное любопытство, чего нельзя было сказать о девушках. Те ревностно осматривали соперницу и перешептывались друг с другом. Со стороны все они напоминали клубок змей, с шипением извивающихся в своем тесном гнезде.

С интересом наблюдая за реакцией окружающих, Вероника продолжала идти вперед с высоко поднятой головой, не чувствуя ни тени смущения. Ею снова овладела какая-то безумная эйфория. Рядом с ней шел самый лучший парень на Земле, а остальное уже не имело значения.

Когда они проходили мимо переполненной раздевалки, Тимур сказал, что забыл что-то в куртке. Вероника хотела подождать его снаружи, но он потащил ее вслед за собой. Они подошли к вешалкам десятого «Б», и он, не отпуская ее руки, принялся здороваться с одноклассниками. Создавалось впечатление, что он хвастается ею, как охотник тушей оленя. Риткины слова тревожным воспоминанием пронеслись в голове: «Для таких, как он, любая девушка — не более, чем трофей». Червячок сомнения уже начал прогрызать себе путь в ее мысли. Вероника не желала на это реагировать и только сильнее прижималась к Тимуру, пока тот старательно делал вид, что ищет что-то в кармане куртки.