Скандал на драконьем факультете - Тальяна Орлова

– Девочка – дракон?

– А она на каком учится?..

– Что это за дура, которая осмелилась кричать на дракона? Совсем из ума выжила!

– Ой, глянь только, какие у нее волосы белые! Наверное, это самый красивый дракон из всех существующих!

– Редкая порода?..

– Она в боевой форме белая? Представляешь вообще белого дракона?

– Может, серебристая?..

Все это шептали позади толпы, едва слышно, просто отдавалось в недавно царящем молчании отголосками эха. Потому и голос госпожи Зинно показался слишком звонким и пронзительным, хотя она говорила спокойно:

– Кларисса и Мия, пройдите в аудиторию, расписание занятий никто не отменял. А остальные что встали? Для вас учеба – не повод разойтись?

Декан устроила мне передышку. Или самой себе. Лекцию читала так, будто вообще ничего вопиющего не произошло. Мию отсадила подальше, чтобы та случайно не выдрала мне волосы или не бросилась извиняться. Но я хорошо понимала, что передышка не будет вечной.

Сразу после урока госпожа Зинно оставила меня в аудитории и задала единственный вопрос:

– Почему ты не поступала на драконий факультет, Кларисса?

И это был один из многих вопросов, на который я не могла ответить вслух, чтобы не подставить настоящую Клариссу. Еще несколько преподавателей с тем же самым, они открыто комментировали, что теперь-то ясно, за счет какой силы я затыкала за пояс всю группу однокурсников и нередко самих профессоров. Казалось, что звучит это с упреком – мол, с какой стати я дурила всем головы, если разгадка на поверхности?

Потом отправили к ректору. На этот раз в сопровождении целой комиссии с факультета бытовой магии.

Замечательный эйр то ли пока не был в курсе грандиозного скандала, то ли другие дела не терпели отлагательств. И говорил снова так, как в нашу первую встречу, не отвлекаясь от бумаг на столе:

– Опять Реокка? В каком поколении драконья кровь? Почему не поступала на свой факультет?

К тому моменту я успела придумать хоть сколь-нибудь вразумительные объяснения:

– Я этого не знала, господин ректор. Только здесь, в академии, выяснила. У меня не было в родове драконов. Мой отец – купец, но не настолько богат, чтобы платить много за мое образование.

– Сильно сомневаюсь, что он тебе отец, – ректор усмехнулся. – Или мать неродная? Но роды симулировать намного сложнее, чем скрыть какой-нибудь факт. Так и что нам с тобой делать, Реокка?

Я развела руками – нашел тоже, у кого спрашивать. Ректор с улыбкой продолжил:

– Можно за тобой приглядывать, но давай честно – тебе нечего делать на факультете бытовой магии. В том смысле, что ты при желании можешь и сама по учебникам освоить весь их курс за месяц-другой, если тебе приспичит. Это образование не идет ни в какое сравнение с тем, что должен получить дракон. Похоже, что в тебе очень мало нашей крови – такого цвета волос я раньше не встречал, то есть редчайшее генетическое отклонение. Но это не значит, что ты не дракон. И что к твоей силе можно относиться пренебрежительно. Даже мизер нашей крови может быть разрушительным. Кстати говоря, я давно почуял какие-то неравномерные всплески силы в вашем корпусе и попросил племянника это проверить – теперь совсем не удивлюсь, что они от тебя и шли.

Мне оставалось просто кивать, но не подкидывать решений. Откуда у меня вообще решения возьмутся? Пока оставалось только радоваться, что никому и в голову не пришло расследовать подмену документов – первое заявление лис Мие осталось незамеченным на фоне всего остального.

Ректор вздохнул и открыл следующую папку для просмотра, вновь погружаясь в дела:

– Если не возражаешь, Реокка, то закончи этот семестр на прежнем факультете. За это время мы решим, что делать дальше. Но сообщи при первых признаках появления трансформации – ты можешь стать опасной для окружающих. Ты ведь не хочешь кому-то навредить? И так уже навредила, устроив межфакультетский скандал.

– Не хочу! И очень даже не возражаю, господин ректор! – меня действительно обрадовало такое решение, в котором мое положение пока не изменится.

* * *

Но оно изменилось – все сразу стало иначе. Данна в тот же день принесла в мою комнату шкатулку и молча протянула мне, ничего больше не объясняя. Она эйра, в любом случае выше меня по статусу, но ее, должно быть, разбирала обида или сожаление о том, что она заставила на себя работать дракона. Мия со мной не разговаривала – но выглядела не надутой, а обескураженной. Вероятно, чужие подтверждения о моей природе все-таки прижали ей язык к небу – пусть в чем-то и обманула, но драконом быть не перестала. Однокурсницы зачем-то начали кланяться при моем появлении и молча расходились в стороны. Преподаватели не спрашивали меня – вообще ни разу за всю неделю, будто меня и не было в аудитории.

Орин на следующее утро перехватил меня с извинениями:

– Прости, если что-то прозвучало обидно. Но мы всегда были и остаемся друзьями!

Ему я собиралась ответить так, что мало бы не показалась, но рыжая морда предусмотрительно мгновенно исчезла. Самой поразительной была процессия волков перед аркой в столовую:

– Волчьи кланы очень сожалеют о своем поведении! – торжественно провозгласил Карин. – И незнание не освобождает нас от чувства вины. Волки могли догадаться, что в ином случае чистокровные не выделяли бы тебя из прочих! Прими извинения, дочь дракона, если в тебе есть милосердие.

Я просто кивнула, спеша пройти мимо. Вот так, Лорка, живут драконы – даже завравшиеся в доску. И ложь тянулась дальше – хотя бы в том, что чистокровные как раз ничего и не знали. Они выделяли меня по каким-то совсем другим причинам: потому что я странная, потому что говорю, что в голову взбредет, и потому что моими вышивками можно хвастаться перед любой высокопоставленной подругой.

Самую точную характеристику обо мне высказал ястреб, когда я проходила мимо его столика, направляясь к Сату:

– Похоже, ты знала о своей кр-рови, но скрыла от остальных. Тебе должно быть стыдно. Большое могущество стр-роится на большой ответственности, а не наобор-рот.

Ему я улыбнулась, хоть и невесело. Как же мне импонирует эта порода! Вообще без капли выслуживания или страха о моей реакции, только прямая, неэмоциональная честность.

Сат наблюдал за моим приближением с каким-то непонятным выражением лица. Рядом с ним сидела Данна и недовольно морщилась. Возможно, именно мою персону за этим столиком и обсуждали.

– Доброе утро! Я могу присесть? – постаралась говорить как можно вежливее.

– Садись, – разрешил Сат.

И Данна почти сразу выдала все, что ее беспокоило:

– Ты должна была сказать! Обязана была сказать! Тебя теперь к нам переведут – скорее всего в мою же группу. И как я должна к тебе относиться? Как к драконице, которая могла бы стать моей подругой, или как к девке, которая обслуживала меня и моих подруг?