Полундра - Сергей Зверев

Оставшись наедине с больным отцом, Наташа в изнеможении опустилась на стоявший посреди комнаты стул. Старик, снова впав в забытье, продолжал стонать и бессильно мотать головой по подушке. Наташа чувствовала, что не в силах помочь ему. Со стула, на котором она сидела, через зарешеченное окно было видно вдали море, плывущие по нему корабли. Наташа устремляла полный отчаяния и мольбы взор на это море, будто ожидая от него помощи. Однако море равнодушно серело вдали, и никакого утешения не приходилось ждать от него.

— Значит, вы уже пятнадцать лет проживаете в Норвегии? А до этого где жили?

Работник российского посольства в Осло неодобрительно покачивал головой, внимательно рассматривая норвежский паспорт бывшего капитана первого ранга Андрея Павлова.

— Послушайте, это сейчас не имеет значения! — заметно нервничая, заговорил отставной моряк. — Я обращаюсь к вам с просьбой совсем по другому поводу.

— С просьбой… — сердито пробормотал работник посольства. — Вечно вы обращаетесь только с просьбами! А что мне с вами прикажете делать? Вы что, будете утверждать, что вы русский эмигрант? Тогда где отметка о выезде за границу? Где вы жили и чем занимались до того момента, как попали в Норвегию? И, кстати, каким именно образом вы сюда попали?

— Я же говорю вам: это сейчас совершенно не важно! — горячо возразил инвалид. — Эта давняя история, ей уже пятнадцать лет...

— Ничего, это не достаточный срок давности, — спокойно заметил работник посольства. — Все это очень странно. Мы просто обязаны всем этим заняться!

Он положил паспорт инвалида на стол рядом с собой и умолк, давая всем своим видом понять, что их беседа окончена.

— Я гражданин Норвегии! — багровея от волнения, проговорил инвалид. — Я буду жаловаться в полицию! Как вы смеете забирать мой паспорт?

Работник посольства несколько смутился.

— Боже мой, да с чего вы это взяли? — проговорил он, с готовностью отодвигая паспорт инвалида прочь от себя. — Никто ваш паспорт не забирает. Вон он, возьмите его!

Инвалид поспешно схватил паспорт и сунул его во внутренний карман кителя.

— Я обратился к вам за помощью, потому что это касается ваших же соотечественников, — с обидой в голосе проговорил он. — А вы…

— А чем мы можем помочь? — спокойно возразил работник посольства. — История, которую вы рассказываете, чересчур фантастична: русская мафия, замужество по принуждению, похищение людей… Вы уверены, что ничего не выдумываете?

— Я не фантазер и не сумасшедший, — сурово сказал инвалид. — И не дурак! Я знал, как вы меня встретите. Уж поверьте, без крайней нужды я бы в ваше посольство не заявился!

— Работник посольства снова немного смутился. Что-то вроде угрызений совести отразилось в его глазах.

— В любом случае не знаю, чем мы можем вам помочь, — сказал он. — Мы же не полиция. Почему бы вам, кстати, действительно не обратиться туда?

— Мне не о чем там заявлять, — сухо сказал ин валид. — Надо всей моей историей там бы посмеялись, да и только. Вот точно так же, как вы…

— А что же вы теперь хотите от нас?

— Информации, — сказал инвалид. — Предприниматель Борис Стариков… Разве в посольстве не известно, где именно он остановился, чем именно занимается?

— Ну, что-то нам, конечно, известно, — без особого оптимизма произнес работник посольства, поворачиваясь к компьютеру. — Так, Борис Стариков, — пробормотал он, набирая на клавиатуре имя. — Вот, смотрите. Был зарегистрирован в отеле «Меерсван» до позавчерашнего вечера, потом отбыл в неизвестном направлении. Как вы еще говорили? Александр Назаров с дочерью? — Работник посольства принялся набирать на компьютере новое имя. — Однако. — Он с грустью покачал головой. — Тут тоже ничего. Были зарегистрированы при норвежском военно-морском госпитале, также съехали в неизвестном направлении… Вернее, даже не съехали, а пропали, — вполголоса добавил он, задумчиво глядя на экран. — Видите, они уже послали нам сообщение, что Александр Назаров и его дочь в назначенное время в госпиталь не явились, до сих пор их там нет. Да уж, — со вздохом подытожил работник посольства. — Действительно, странная история… Может быть, лучше все-таки в полицию? Вы полноправный гражданин страны, вам поверят.

Но инвалид сидел, не отвечая и странно сосредоточенно глядя прямо перед собой. Вдруг он, точно что-то вспомнив, торопливо полез во внутренний карман кителя, вытащил оттуда записную книжку, открыл ее на нужной странице.

— Слушайте, а может быть, стоит вот этих поискать? — показывая страницу записной книжки работнику посольства, спросил он. — Рощин и Чесноков. Это телохранители Старикова.

— Телохранители? — Работник посольства смотрел удивленно. — Ну хорошо, давайте посмотрим. Так, Рощин… — бормотал он, набирая имя на клавиатуре компьютера. — Ага, есть! — радостно воскликнул он, потирая руки. — На имя Рощина арендован быстроходный морской катер на воздушной подушке, который приписан к порту Нарвика…

— Нарвика? — напрягаясь, переспросил инвалид.

— Ага! — Работник посольства кивнул. — Теперь Чесноков… Ага, есть и этот тип! На его имя арендован коттедж.

— Коттедж? — Инвалид заметно побледнел. — Где коттедж?

— В пригородном поселке Кюнемунде, это около того же Нарвика, — отвечал работник посольства — Вам это что-нибудь говорит?

— А точный адрес коттеджа? — глухим голосом спросил инвалид.

— Адрес? Вы знаете, в этом поселке улиц нет, только номера коттеджей. Записывайте: Нарвик, Кюнемунде, коттедж номер восемьдесят три.

Дрожащими от волнения руками инвалид записывал полученные сведения в записную книжку.

— Ну как, помог я вам чем-нибудь? — услужливо спросил работник посольства, поворачиваясь к инвалиду. Но тот в ответ только кивнул и покатил на своем инвалидном кресле к выходу. Немного обиженно скривив губы, работник посольства смотрел ему вслед.

Кавторанг Мартьянов подрулил на моторной шлюпке к борту гидрографического судна, кинул одному из свесившихся с борта моряков носовой швартов, а сам проворно взобрался на судно по штормтрапу,

— У нас гости на судне, командир, — презри тельно улыбаясь, доложил вахтенный матрос. — Сам судовладелец приехал нас проверять…

— Вот как? — ничуть не удивившись, переспро сил кавторанг. — Что же он, по воздуху прилетел, что ли?

— Никак нет, на катере, — доложил вахтенный. — Потом отпустил катер; говорит, больше не нужен. Я, говорит, теперь с вами плавать буду.

Мгновение кавторанг с тревогой смотрел в лицо вахтенного, потом вдруг закинул голову и захохотал во все горло.

— Отлично! — потирая руки от удовольствия, воскликнул кавторанг. — Милости просим!