Сборник «3 бестселлера о волшебной любви» - Екатерина Боброва

Конечно, асхалут вступает в Гнездо, может заводить собственную семью и заниматься чем угодно. Большинство сочтет это за счастье, особенно те, кто был лишен семейного тепла в прежней жизни. Старший, все понимающий, брат, новая работа, денежная свобода – Гнездо берет асхалута на полное содержание, да и служба по охране границ, наверняка, хорошо оплачивается. И все же, и все же. Странные между ними отношения, непонятные.

Похоже, драконы упорно пытались найти возможность избавиться от своей слепоты. Не видеть магию врага – весьма неудобно, особенно при военных действиях. Пусть противник в том же положении, но какое неоспоримое преимущество получает универсальный боец.

Версия Кэстирона, конечно, более привлекательна, но, увы, в реальной жизни политика делается не из-за романтических побуждений. Асхалуты были призваны дать драконам возможность воспринимать людскую магию. Это уже потом оказалось, что с ними не повоюешь. Гибель асхалутов приводила, если и не к мгновенной смерти драконов, то к глубокой психологической травме. По сути дела драконы сами себя поймали в ловушку. Асхалуты стали одновременно их силой и слабостью. Использовать младших братьев в военных действиях сочли нерациональным. Но и отказаться от кровных братьев не смогли. Что-то всё-таки было правдивого в словах Кэстирона про одиночество. В попытке смягчить откат драконы создали эмоциональную привязку к гроннам, разделив эмоции на троих.

Риль встала, присела на краешек кровати, коснулась руки Ластиррана – ледяная. Всмотрелась в бледное лицо дракона. Еле слышно вздохнула – жалко. Пусть подлец, пусть использовал, и теперь из-за него она должна стать асхалутом, перечеркнув собственную жизнь… а подишь ты – жалко. Она его за муки полюбила, а он… А вот здесь неувязка. Любит ли Ласти своего асхалута? Может ли он вообще полюбить, а не просто испытывать влечение к очередной добыче в юбке?

Риль потерла переносицу, как всегда перед принятием трудного решения. Привычка, доставшаяся от отца. Когда целитель спрашивал согласие на ритуал – даже сомнения не возникло. Спасти жизнь, вернуть долг – все было правильным и осознанным. Риль прикрыла глаза, сосредоточилась и попробовала поискать ответ в сердце. Сердце упорно отнекивалось, сваливая ответственность на разум. Тот отделался лишь одним словом – дура! И в красках обрисовал ей роль домашнего животного. Картина собственной персоны, сидящей у ног Ластиррана и с обожанием ловящей каждое его слово – жестоко, но действенно. Тут же захотелось добить чешуйчатую заразу. Чего уж дальше мучиться? Итак, с его темпераментом долго не проживет. Поперся в ловушку, как глупая курица в кастрюлю с кипятком. Нет, чтобы её подождать, проверить. Хотя, она тоже хороша. Влетела, не глядя, даже сканировать дом не удосужилась. А могла бы. Правда, это ничего бы не изменило. Ловушку такого уровня обезвредить ей не по силам. И металась бы, обезумев, около дома, пока дракон сгорал заживо.

Но, прошлое в прошлом. А у неё впереди непонятное будущее в роли асхалута. Что там сказал Зарран про эмоциональную зависимость. Если она неизбежна, значит надо сваливать, пока ещё не поздно. Или? Сердце радостно екнуло, а здравый смысл привычно буркнул – дура! А вот воображение живо припомнило поцелуй и жаркие объятия. Кровь прилила к щекам. И когда эта чешуйчатая ящерица успела поселиться в её сердце? А сердце – предатель, не могло раньше шепнуть, что стоит держаться от дракона подальше.

Риль вздохнула, снова потерла переносицу. Задача ясна – её чувства, это её чувства, и они не станут достоянием этого прохвоста. Хватит с него того, что последнее время он читал её, как открытую книгу. А она – наивность, верила – «твое лицо так эмоционально, что мне не нужен ваш язык, чтобы понять произошедшее», а вот то, что она часть времени к нему, хм, тылом стояла, до её недоразвитых мозгов не дошло! Этот долг ещё потребует своего возврата. И так просто дракон не отделается. Хватит, наигрался. Теперь её очередь.

Она станет асхалутом, как и обещала, но большего от неё пусть не требует. Щиты прекрасно справятся с задачей сделать связь номинальной. Открываться перед тем, кто использовал её в темную, она не собирается, как и доверять. О, Риль не сомневалась, что Ласти найдет тысячу оправданий своему поступку, но потерять доверие легко, а вот вернуть его обратно…Ну, а сердце пусть помолчит. Время и не такое лечит.

А что остается? Надеяться на щиты и на то, что скоро она окажется далеко отсюда. Так далеко, что присутствие в голове одного вредного дракона будет восприниматься, как легкая тень? Вот только гронна Риль возьмет с собой. Ей ведь полагается своя птичка. Кто-то мечтал о собственном крылатом транспортном средстве? Бойтесь желаний, ибо они иногда выполняются. Пусть не дракон, но очень милый птах. И возить в академию он её сможет. Риль задумалась, прикидываю, куда поселить ожидающегося питомца и чем его кормить. Такие громадины точно не семечками питаются.

От мыслей её отвлекли вернувшиеся Зарран с Кэстироном. Первый лучился довольной улыбкой, а вот второй почему-то хмурился, нервно поглядывая на Риль.

Убедившись, что девушка не передумала, оба приступили к ритуалу. То асхалут, то дракон начинали речитативом читать какие-то тексты, естественно на драконьем, и естественно Риль в них ничего не понимала. Как пояснил перед обрядом Зарран, раньше кровники и сами могли его проводить, но Совет, для пущего контроля, постановил обязательное присутствие двоих свидетелей – асхалута и дракона, для гарантии соблюдения всех правил, главное, из которых, было добровольное согласие.

В комнате попеременно то холодало, то теплело. Недоговаривал Зарран, ох, не договаривал, когда утверждал, что маги не становятся асхалутами. Так-то оно так. А вот наоборот – вполне. Иначе, как объяснить творимое сейчас в комнате. Риль перешла на магическое зрение. И сразу стали видны нити, протянувшиеся между Зарраном и Кэстироном. Их было много, интенсивность свечения лишь нарастала.

Она точно не ошибется, если предположит, что Зарран является кровником Кэстирона. Ну, а кто другой ещё мог так нагло вести себя с драконом?

Холодное лезвие ножа прошлось по запястью, надрезая кожу. Горячая кровь хлынула в поставленную чашу. Теперь они поменялись местами, и дракон пил её кровь, чтобы выжить.

В зале таверны было людно, и вернувшаяся троица магов поспешила наверх с докладом. Но с делами решили не торопиться – сначала ужин, потом разговоры.

– Коррин, ты, главное, не волнуйся, – начал Ригли, нервно косясь в его сторону, – он все равно уже мертв, да и остальных двоих по-тихому удавили.

– Что? Он? С ней? Сделал? – мигом сделал правильные выводы маг, бледнея от гнева.

– Э-э-э, – замешкался с ответом Ригли, осторожно подбирая слова, – понимаешь, они нашли твою сестру на корабле темных. У них есть такая легенда, вполне реальная кстати. Ну, и решили, что девочка из их числа.

– То есть темная? – удивился Тарк, – У них, что братья совсем свою работу не знают?

– Дело не чисто, – вздохнул Стик, – был один, да его вывели из игры.

– Дальше, – потребовал Коррин.

– Дальше Риль каким-то образом сдала им местонахождение похищенной принцессы. Кстати, ничего такая, милая, благодарность передавала. Да только гниль та высокородная взбесилась и потребовала вынести приговор немедленно. А для темных приговор один – смерть. Причем, эти идиоты верят, что пытки перед смертью помогут очистить темную душу. Драконы её из темницы и вытащили. Полагаю, дело было плохо, раз они решились напоить её своею кровью. Вот, собственно и все.