Книга 1. Прорыв - Алексей Корепанов

Удовлетворившись (а точнее, совершенно не удовлетворившись) этой более чем скудной информацией, Шерлок Тумберг распрощался с коллегами и на такси отправился в Дангобер. А в пути принял еще одну капсулу гасителя.

Дангобер ни сверху, ни с земли никак не тянул не то что на город, но даже и на городок. Это был поселок, расположенный на возвышенности над обширными пойменными лугами. Вдоль лугов текли две реки — та, что поуже и поизвилистей, впадала в более широкую, с поросшим хвойным лесом крутым левым берегом. Лес обступал и сам поселок, а кое-какие дома стояли прямо среди деревьев. Шерлок уже знал, что единственным крупным производством был тут деревообрабатывающий комбинат, на котором работала чуть ли не половина местных жителей. Находился он километрах в трех от последних домов, и к нему вела широкая дорога. Увидел посткапитан и храм Светозарного Нико — внушительное деревянное строение, покрытое резьбой, с двускатной крышей и деревянной же башней над ней, которую венчал большой желтый шар светоформа. Наверное, ночью светящийся лучистый шар смотрелся еще красивей.

Где расположен земельный участок Обера, следователь тоже знал. Выйдя из такси, опустившегося на посадочный пятачок в двух кварталах от центральной площади со зданием администрации, он направился по деревянному (деревянному!) тротуару к окраине поселка. Шагал Тумберг без особого энтузиазма, поскольку не рассчитывал на то, что внешний осмотр жилища Обера приведет к рождению объясняющей все версии. Ни людей, ни каких-либо домашних или диких животных на улице не было. Дома за невысокими заборами располагались на солидном удалении друг от друга. На участках вокруг них виднелись зеленые лужайки, клумбы с массой пестрых цветов, огороды, качели, бассейны, гаражи, сараи и прочие строения, какие присущи подобным поселениям. И все постройки были из дерева. Жители Дангобера явно пребывали в деревянном веке. Кстати, во дворах, в отличие от улицы, эти жители присутствовали, и кое-кто провожал Тумберга взглядом, сопоставив, разумеется, появление незнакомца с прилетом и отлетом такси.

Когда Шерлок был уже на подходе к владению Обера, очередной забор слева свернул под прямым углом, и взору следователя открылся пустырь с редкими зелеными кустиками. В глубине пустыря стояло приземистое строение с большими окнами и распахнутой двустворчатой дверью, к которой вело широкое крыльцо с пятью-шестью ступенями. Сбоку от строения, прямо под деревьями, располагались несколько квадратных столов, сколоченных из толстенных досок, и толстоногие табуреты под стать столам, такие же тяжелые на вид. За столами никто не сидел. На козырьке над дверями тоже красовался шар светоформа, а вокруг него изгибалась надпись: сверху — «Нико», снизу — «бар». Тумберг усмехнулся, отметив столь разнообразное использование имени солнцеликого божества, и сделал зарубку в памяти. Судя по вытоптанной траве возле столов и табуретов, это заведение пользовалось спросом. Только, наверное, не в такой час, а, в основном, после окончания рабочего дня на комбинате.

Дом азеведца относился к числу тех, что стояли прямо в лесу. Тротуар обрывался метрах в пятидесяти от виднеющегося среди хвойных великанов двухэтажного строения. Дальше вела тропинка, усеянная сухими иголками и мелкими, тоже сухими, веточками. Шагая по ней, посткапитан рассматривал поверх заборчика такие же деревянные постройки, что были и в других дворах. Имелся там и бассейн — правда, без воды. Выложенная плашками дорожка уходила за дом. Под могучим, в три обхвата, деревом, опустившим ветки на крышу, стояло здоровенное кресло с широкими подлокотниками. Возле высокого, со скошенным верхом пня, лежало большое ведро. Чего не было видно на участке Обера, так это огорода. И качели отсутствовали — вероятно, не любил азеведец такие забавы. Вокруг дома, на уровне второго этажа, тянулась широкая крытая терраса, там стоял стол и еще одно великанское кресло. На столе возвышался крутобокий ярко-желтый кувшин, сияющий, как светоформ, и пустой стакан. А еще тут было очень тихо, как, впрочем, и во всем поселке. И пахло хвоей.

Ворота с этой стороны участка отсутствовали, их заменяла дощатая калитка. Она была приоткрыта. Метрах в двух за ней, под кустом, валялись сине-белые полосатые ходунцы гигантского размера. Явно поношенные.

Все увиденное заставило Шерлока Тумберга озадаченно пощипать усики. Создавалось впечатление, что тут кто-то есть. Никаких сведений о том, что Обер живет не один, у посткапитана не было, и ему вдруг представилось, что азеведец каким-то образом вернулся сюда и сейчас возится где-нибудь в гараже… а студентка Эннабел хлопочет на кухне. Картинка была такой яркой, что следователь тряхнул головой и принялся отыскивать взглядом звонок или какое-либо еще сигнальное устройство. Но ничего не нашел. Он медленно повернулся на месте — с двух сторон возвышались деревья, с третьей была пустынная улица. Над головой что-то постукивало в ветвях короткими сериями — то ли зверек, то ли птица. Шерлок еще раз потрогал усики и проскользнул в калитку. Посматривая по сторонам, неторопливо направился к дому. Остановился у крыльца и негромко позвал, шаря взглядом по непрозрачным снаружи окнам:

— Эй… хозяева!..

Слова канули в тишину, поскольку стук в ветвях прекратился.

— Эй!

Ни шороха, ни движения.

Вот тут-то и можно было бы уйти, но следователю не позволил это сделать его цепкий взор. Дверь дома стояла чуть-чуть не вровень с дверным косяком, словно ее закрыли не до конца. Прикрыли, но не заперли. Мог ли хозяин податься за тридевять планет, оставив жилище незапертым? Или тут так принято? Или Обер живет все-таки не один?

Шерлок медленно, оглядываясь, поднялся на крыльцо. Вновь не обнаружил звонка и постучал в дверь согнутым пальцем. Подождал, прислушиваясь, и постучал еще раз, уже громче. Опять прислушался, ничего не услышал — и наконец, бросив взгляд на улицу за забором, осторожно надавил на дверь ладонью. Она открылась с легким шорохом и, хотя Тумберг уже убрал руку, продолжала движение до самой стены. Прихожей в доме не было — посткапитан оказался на пороге просторной, с высоким потолком, комнаты, даже зала. Он занимал, пожалуй, весь первый этаж и кое-где был разделен дощатыми перегородками, метра на полтора не доходившими до потолка. Стол… массивные табуреты… диван… Мебели было немного, свободного места хватало, и разбросанные тут и там всякие бытовые вещи позволяли сделать вывод о том, что Обер не уделял слишком много внимания поддержанию порядка. Или это порезвились тут его гости. Единственное, что было необычным, явственно выделяясь из обстановки, находилось в трех метрах от двери, наискосок, слева от застывшего на пороге Тумберга. В первый момент следователь даже подумал, что видит пропавшего Уира Обера, но тут же сообразил, что это голограмма, и лицо высокого, за два метра, плечистого мужчины ему незнакомо. Объемное изображение словно висело в полуметре над досками пола. Да, незнакомец был похож на Обера, только выглядел лет на десять моложе, не имел бородки, и желтоватые волосы не доставали до плеч. Несомненно, голограмма запечатлела образ кого-то из родственников Обера. Отца, каким тот был когда-то? Деда? Брата? От шеи до пят этот сапиенс, расставивший ноги на ширину плеч и уперший руки в бока, был закован в багровый, цвета человеческой крови, цельный костюм. Весьма похожий на броню полицейских, которую Тумберг не только не раз видел, но и надевал. В деталях, конечно, различий было немало, но общее сходство явно имелось. Под левой ключицей выделялось изображение. Хоть и составляли его черные линии, но оно словно светилось — такой свет, наверное, могло бы давать черное солнце. Поставленный на один из углов ромб, расходящиеся в четыре стороны перпендикулярно друг другу стрелки… Если бы Шерлок Тумберг отправился вглубь Пузыря вместе с Дарием Силвой и Тангейзером Диони, он увидел бы на извлеченном супертанком из земли обломке точно такой же рисунок.