Хищники Дня и Ночи - Виктор Ночкин

Джеремия собрался сказать, что он не бил Ли, но та ткнула колдуна в бок – незаметно, чтобы не видел дядя – и пояснила:

– Нет, это я наконец нашла мужчину, которому позволяю бить меня.

– Теперь она меньше говорит, – вставил Свифт. – Она даже не сказала, что мы встретим здесь ее родича, сказала, зайдем проведать тушканов.

– Ничего, – Губерт улыбнулся еще шире, – это объяснимо. Ей не хотелось рассказывать мужу обо мне. Но я в самом деле рад видеть Ли. Теперь, когда никто не станет требовать, чтобы я взял ее в семью, мне спокойней. Теперь я уже не тот, что раньше, мне не требуется столько жен.

Женщины, окружавшие великана, возмущенно зашумели: им очень хорошо с таким геройским мужем, они счастливы…

Губерт коротко хохотнул.

– Все мне рады, когда я рядом и могу услышать, если меня бранят, – пояснил великан. – И тушканы рады. Рады… хотя прокормить меня непросто. Но сегодня я добыл много мяса, сегодня будет пир! Ли, ты останешься со своим молчаливым мужем здесь?

– Нет, мы в пути, – ответил Свифт. – Сейчас уйдем.

– Как хотите, – согласился Губерт. – Возьмите мяса в дорогу. Мясо у этого зверя оказалось вкусное, я уже попробовал. А если передумаете, оставайтесь.

Одна из женщин мигом подбежала к путникам и вручила несколько здоровенных ломтей поджаренного мяса, завернутого в широкие листья. Жены Губерта были бы рады спровадить незваных гостей. Впрочем, те и сами хотели удалиться. Так что, попрощавшись с великаном, странники пошли через город тушканов обратно к лабиринту. По дороге Свифт огляделся – внутренняя поверхность холмов была изрыта, входы в подземные тоннели зияли в несколько ярусов и наверняка уходили в глубину очень далеко. Образ жизни думающих тушканов походил на привычки их маленьких прародителей.

Несколько мохнатых жителей поселения с писком подбежали к Ли, девушка поочередно обняла каждого, потрепала мягкую шерсть на загривках, одному дунула в уши, другого похлопала по плечам. Тушканы приязненно бубнили и хрипели, девушка смеялась и обещала, что постарается заглядывать в гости… Чаглави старался укрыться от глаз Губерта-который-убил-много-злых, потому что вообразил, будто рассказы хамакских амагарцев о людоедах имеют основания. Внешность дяди Гу вполне соответствовала представлениям юноши о людоедах.

Когда путешественники оказались снаружи, тушканы взобрались на земляные стены и махали лапками вслед. Ли вдруг всхлипнула.

– Чего ты? – удивился Чаглави.

– Никогда их больше не увижу, добрых, хороших. Уеду с вами за моря, к высокой стене, а тушканы здесь останутся.

Девушка смахнула слезу.

– Уедешь, значит? – уточнил Свифт. – С мужем?

– А что? Я твои мысли читаю, не забудь. Я тебе очень нравлюсь, да-да. Чаглави, ты дурак, я красивая! Я в сто раз красивей этой Айроры Дженкинс, понял?

– Тебя хотели выдать замуж за дядю? – спросил Свифт. – И ты убежала? Жила одна? Тебя поймал Мажга? Давай уж, рассказывай.

– А чего рассказывать, – хмуро буркнула девушка, – ты все правильно подумал. Да, верно. Нет, сперва я жила с семьей. Никто не хотел брать, потому что я знаю все их секреты. И еще – потому что много говорю. У нас никто не верил в спящего бога, а я правду рассказывала, он говорит со мной. Может, завтра я его уже смогу услышать, если он все еще просыпается на рассвете… Нет, я не отвлекаюсь, Джем, я рассказываю по порядку. Они хотели меня замуж выдать, чтобы забыть о спящем боге и чтобы никто их мысли не подслушивал. Я же ненарочно! Оно само ко мне в голову лезет, даже когда я не хочу. И это вовсе не удовольствие – гадости о себе каждый день слушать! Не могу я управлять… В общем, все отказались, тогда мама вспомнила про дядю Гу. Он-то хороший, но такому большому много жен нужно. Одной больше, одной меньше – он может еще взять. Тем более если его теперь тушканы кормят. В общем, он согласился, а я убежала.

– А сколько у него жен? – заинтересовался Чаглави.

Ли задумалась, показала растопыренные ладошки, и потом – еще семь пальцев.

– Вот сколько… Ну ты и дур-а-ак, Чаглави. Откуда я знаю, какой у него?.. Дурак! Дурак! Ты хлын, ты хлынов хвост! И ты тоже дурак, Джеремия Свифт.

После ухода из города тушканов прошло два дня и две ночи. Путешественники пересекли полосу лесостепи и теперь двигались по равнине, поросшей густыми травами. Иногда стебли доходили до пояса, встречались и такие места, где трава накрывала с головой. В зарослях мог спрятаться опасный зверь, и Чаглави не раз с благодарностью думал, как им повезло, что Ли заранее чувствует опасность. Девушка оглядывалась и улыбалась, чувствуя добрый порыв Ночного. Синяк вокруг глаза девушки побледнел еще больше, теперь лицо Ли не казалось асимметричным, и Чаглави никак не мог понять, нравится ему глядеть на это существо чужой расы или нет. На эти мысли Ли не реагировала… разве что пару раз требовала забыть Айрору Дженкинс. Образ стройной колдуньи почему-то занимал в мыслях Чаглави слишком большое место. Юноша сам удивлялся, но ничего поделать с собой не мог.

Ночь они провели на деревьях в лесу, как и предыдущую. На следующие сутки Ли с трудом отыскала достаточно высокие деревья. Теперь она то и дело с тревогой озиралась… Наконец обратилась к Свифту:

– Нет, не помню. Нет в округе высоких деревьев.

– А ведь скоро вечер, – кивнул Джеремия. – Нужно отыскать местечко для ночевки.

– Ага, – печально согласилась маленькая проводница. – Я-то, когда одна здесь бродила, по ночам пряталась в какой-нибудь щели, между камней где-то… А Чаглави туда не пролезет.

В самом деле, Ночной был самым массивным из них и уж конечно не мог бы пролезть там, где укрывалась тощая Ли.

В конце концов для ночлега облюбовали бугор, на вершине которого торчали крупные валуны, вросшие в землю. Очевидно, холм и образовался в этом месте, когда земля засыпала груду тяжелых камней. Между глыб на макушке возвышенности выросли колючие искривленные деревца, там была защита от ветра, а высокие травы не заглушали многолетние побеги. Между растениями и камнями оставался небольшой пятачок. Это узкое пространство не могло служить надежным убежищем, но там, по крайней мере, проще отбиваться, если нагрянут какие-нибудь опасные существа.

С вершины холма стало видно озеро вдали.

– Это, что ли, то самое место, куда упал грузовой отсек? – поинтересовался Чаглави.

– Нет, то озеро куда больше, – махнула рукой Ли. – Мы к нему не пойдем, слишком опасно, да и ни к чему. Это другое озеро. А за ним как раз Полые Холмы. Завтра доберемся.

Мутное красное солнце клонилось к горизонту, затянутому призрачной дымкой, и разглядеть, что за озером, уже не удалось. Путешественники расположились среди камней и стали жевать полоски сушеного мяса, запивая по очереди водой из бурдюка. Ни фруктов, ни кусков жареного мяса ночного страшилища, которым угостили жены дяди Гу, уже не осталось. Чаглави медленно работал челюстями и думал о том, как славно устроились тушканы. Им удобно – норы в холмах, а посередине – стоянка людоедов, которые, конечно, не настоящие людоеды, но справятся с любым хищником, который посмеет войти в лабиринт. И семейству Гу неплохо – когда охота неудачна, тушканы накормят. Всем хорошо, хотя они принадлежат к разным видам. То ли дело Ночные с Дневными – хотя и родственные народы, а воюют непрерывно. Эти мысли теперь частенько посещали Чаглави. Юноша обдумывал, как бы половчей пересказать свои соображения королю Лашману.