Я клянусь тебе в вечной верности - Мария Сакрытина

– Элиза?

Я смотрела на его запястье и обнимала себя руками, пытаясь не дрожать.

Я не смогу. Он умрёт из-за меня. Как я посмотрю потом Лансу в глаза?

Как я могу смотреть ему в глаза сейчас? После того, как пользовалась им? Я чудовище – Валентин был прав. И на этот раз я, я сама себя такой сделала.

– Элиза, ты всё-таки вернулась. Девочка моя, – улыбнулся Валентин, поднимаясь. – Я знал, что ты вернёшься ко мне. Ты принесёшь мне клятву?

Я заглянула ему в глаза и увидела, что будет, если я соглашусь. Он примется разить мной, как мечом, во благо справедливости. Мою свободу, моё счастье, мою надежду – всё это он принесёт в жертву своим идеям. Меня будут ненавидеть и бояться, и в конце концов я умру, задохнувшись от этой ненависти. Неужели я этого хочу?

Валентин бросил взгляд на мои дрожащие руки и довольно кивнул:

– Отлично. Так даже лучше. Ты станешь супругой моего лучшего рыцаря. Поздравляю!

«И ты знаешь, что я сделаю с ним, если ты найдёшь в клятве лазейки, если ты будешь сопротивляться, – прочла я в его глазах. – Ты намного ценнее для меня, чем даже его преданность. Но ведь ты не способна его предать? И так я получу преданных воина и чародейку. Спасибо, Элиза. Это лучший подарок, который ты могла мне преподнести».

– Будь ты проклят, – шепнула я, не слыша, как вибрируют стены и дрожит воздух. – Будь ты проклят со своими идеалами и своей справедливостью! Будь. Ты. Проклят!

Его отбросило к моим ногам, и долгие мучительные минуты, пока дверь вздрагивала под ударами топоров и мечей, я смотрела, как он бьётся, как из его глаз льются кровавые слёзы. И всё это время он пытался шептать моё имя.

Я наклонилась к нему, пачкаясь в крови, схватила за влажные волосы, заставляя смотреть на меня.

– Тебе нравится? Ты заставлял меня делать это с твоими подданными. Во славу справедливости. Тебе – нравится?!

Он силился сначала подняться, потом отползти, но его бросало и бросало к моим ногам. А я смотрела, чувствуя ужасную пустоту. И не пошевелила пальцем, чтобы остановить сердце, как сделала это с Алэром, подарив лёгкую смерть.

Он умер так, как заставлял меня убивать. Это же справедливо?

Дверь не выдержала, когда он испустил последний вздох, и я наклонилась над ним – запомнить вот таким, а не принцем из проклятой розовой сказки наивной Лизетты.

Стражи я не боялась – что они могли мне сделать? Я собиралась разметать их по молельне и забрать потом их память обо мне. А после… не знаю – принести клятву сыну Валентина? Он, в конце концов, был ещё слишком мал, и я смогла бы его контролировать – как Валентин меня раньше.

В любом случае я ничего не успела – только обернуться. И встретилась взглядом с Лансом.

Меч в его руке дрожал. Думаю, Ланс не заметил даже, как его гвардейцы улеглись без сознания рядом, он смотрел только на меня и качал головой:

– Нет… Этого не может быть… Это не ты… Элиза?

А я поняла, что потеряла нечто важное, нечто драгоценное – раз и навсегда. Поняла и не поверила.

– Ланс, послушай…

– Ты… чародейка? Южная чародейка? – его лицо исказилось. – И ты с самого начала… с самого начала просто использовала меня. Да?

Я чувствовала безумную надежду в его словах. Он умолял меня всем существом: «Скажи, что это неправда. Скажи, что всё не так!»

Я открыла рот и не смогла ему солгать. Я ненавидела ложь всей душой. Даже в этот момент.

– Да.

Он опустил голову, крепко зажмурившись. И мгновение спустя снова посмотрел на меня, огрев жгучей ненавистью, точно кнутом. И слово в слово повторил слова своего друга:

– Будь ты проклята.

Я не могла причинить ему вред. Даже когда он бросился на меня с мечом, даже пылая от его ненависти, – я не могла.

Я открыла портал прямо в храме и исчезла, не заботясь, куда ухожу, как раз когда его клинок пронёсся в каких-то миллиметрах от моей шеи.

С тех пор я всегда был её пленником. Она смотрела на меня глазами волколака, преследовавшего меня. Её синие глаза я видел и во сне, и во взгляде любой женщины. От любви к ней не было спасения даже в ненависти, даже в яростном желании не видеть, не знать её никогда.

Я хотел её убить. Всей душой, всем сердцем – это удивительно, как быстро любовь может превратиться в слепую ненависть, а ведь я даже не понял тогда, как именно она меня использовала. Ведь всё это время… Богиня, ха, обернувшаяся демоном. Как она могла – с её грустным взглядом, с её нежной улыбкой – лгать, убивать, как?!

Наверное, демоны и должны быть такими. Храмовники учат, что их внешность обманчива: красива и притягательна, чтобы забрать нас в бездну. Они совершенно правы. Я помню, как сейчас: Элиза стояла, прекрасная, как небесное создание, а на её руках, на её юбках ещё не засохла кровь моего короля. И она улыбалась – демоница, гидра, чародейка.

Как только она исчезла, в молельню влетел ворон с человеческим взглядом – наверное, её слуга. Я оглянуться не успел, как в глазах потемнело, а ворон, превратившись в человека-востокца, исчез так же, как и она.

Когда я очнулся, Рэй, одетый в парадный камзол, сидел у моей кровати. Как я оказался в его доме, почему именно там, меня не заботило. Я в одночасье лишился двух близких мне людей, и внутри теперь было пусто, как в легендарной ледяной пустоши бездны. Я даже не задался вопросом, по какому случаю на Рэе эта парадная одежда – при мне он ни разу так пышно не одевался.

Никаких вопросов у меня уже не было – только пустота. Отныне мне больше некому было служить, некого любить, незачем жить. Я молча, невидяще смотрел в потолок, пока Рэй всё повышал и повышал темп своего танца пальцами, пока не дошёл до крика – я слышал мерный, ритмичный перестук по столешнице.

Мне было всё равно. Даже когда он проверенным способом врезал мне, я продолжал апатично смотреть в одну точку на потолке.

Рэй прислал врача. Кажется, мне дали снотворного, потому что я заснул, и дни потянулись единой серой капелью дождя вперемежку с сумраком прохладных вечеров. Рэй появлялся, брал меня за руку, но я его не видел. Я ничего не видел, кроме синеглазой демоницы над телом моего короля.

Она улыбалась улыбкой Матери, и кровь стекала с её тонких изящных пальчиков.

* * *

(Из архива рода Боттеров)

– Ему придётся принести вам присягу, Ваше Величество.

Рэй тряхнул головой – непривычный титул резал слух. Недавно Рэй мечтал о нём, желал всем сердцем, но в этих мечтах короля он убивал лично. Действительность оказалась куда меньше похожа на баллады о рыцарях Магианы.