Безупречный враг - Оксана Демченко

Лидия сокрушенно вздохнула. Поди пойми эти приличия… Одним все можно, а ей вон ничего нельзя. Она обречена таскать на шее фамильные долги, она от рождения — невеста принца из правящей семьи Тэль-Коста, и ей никак нельзя портить свою репутацию. В конце концов его высочество Мирош Гравр первый в списке претендентов на корону после детей Альбера Лгоса. Стоит добавить, что у его величества детей в общем-то и нет. Народившийся по весне незаконный сын — еще младенец, мало ли как сложится его жизнь. Говорят, мать наследника происходит с далекого юга, такие тяжело переносят столичные слякотные зимы. Лидия сердито зашипела и встряхнулась. Ну почему и здесь не удается отделаться от нудных сплетен и назойливо-поучительного тона мачехи? Да потому, что ее показная благочинность пропитала весь воздух родового имения. «Нельзя» и «надо» повторяются так часто, что их ноющий звон слышен и в комарином писке…

Лидия с наслаждением прошлепала по сосновым доскам. Она была не причесана и одета исключительно как «нельзя» княжне, а сверх того — о ужас для мачехи — шагала босиком. Привычные к обуви нежные стопы отмечали каждый малый стык. Пусть. Сегодня мачеха далеко, а де Бирны безразличны к этикету.

Стол, к полному восторгу Лидии, оказался старой оленьей шкурой. А сервировка ограничивалась парой крупных лопухов, подстеленных под свежий творог, распадающийся на гладкие пласты с желтоватыми жирными прослойками. Брат уже ополовинил свой завтрак. Ел прямо руками.

— Как же у вас хорошо! — Лидия в очередной раз признала очевидное для себя. Села напротив, подогнув одну ногу и вытянув вторую. Блаженно пошевелила пальцами ног, избавляясь от застрявших хвоинок. — Лев, скажи, что мне нельзя делать?

— Все, что велела мачеха. — Брат сразу угадал желаемый ответ. — Тяжело тебе. Терпи. Никто не соблюдает традиции столь рьяно, как пробившиеся из низов. Им сиять в новинку, вот и пыжатся. Дядя все же женился на ней?

— Пока нет, всего лишь договор, — покачала головой Лидия. — Ты же знаешь, у нас в семье все в точности, как у его величества. Нет сына-наследника. Отец уже наводил справки о тебе. Я видела у него в кабинете толстенную стопу листков. Твои приятели обогатились, я так думаю. За денежки накатали на тебя обширные доносы. Все твои дуэли минувших лет. Интрижки, приятели и недруги, склонность к выпивке, долги, образование, привычки, вкусы и так далее.

— Кошмар, — поежился Левин. — У меня удручающе приличные друзья и совершенно никаких долгов. Слушай, надо что-то делать. Выпивка? Нет, он сочтет это слабым недостатком. Надо запятнать себя торговлей.

Лидия рассмеялась и кивнула. Надежный способ. Впрочем, брату двадцать пять, он высок, превосходно сложен, хорош собой. Волосы, даже выгоревшие и небрежно обрезанные, вьются крупными рыжеватыми кудрями, мелкие голубые глаза щурятся проказливо и упрямо. То есть Левин сполна унаследовал фамильные черты рода Тэль-Даргов. Именно так и было написано рукой отца на верхнем листке кипы сведений о племяннике. Том самом листке, который смяла и сожгла мачеха. Вот уж кому хочется обеспечить Тэль-Даргов наследником, тем самым присвоив все их состояние. Заодно поднатужиться и превратить договор в полноценный брак.

Сейчас, посреди леса, солнечным ясным утром, темные интриги замка Тэль-Даргов казались далекими и мелкими. Увы, счастье отдыха скоротечно, как последние дни лета. Вместе с осенью вернутся заботы…

— А меня тебе не жаль? — вздохнула Лидия. — Думаешь, я мечтаю выйти за этого принца, которого видела вживую лишь однажды, мельком, пять лет назад? Да я ненавижу его! О нем и сплетен не надо специально собирать, чтобы знать все. Самый богатый и знатный после короля. Самый лучший капитан флота среди молодых, даже Ногорро его хвалит и прочит ему повышение. Он, видите ли, обладает выгодной показной скромностью и не использует связи для роста по службе, он, представьте себе, полирует алмаз своей несравненной фамильной чести и ловко прячет гнилую жажду наживы.

— Диль, уймись.

— Вот еще! Он самый завидный жених Дэлькоста. Самый галантный на балах и несравненный в остроумии. Самый, самый… — Лидия уже почти кричала, размахивая руками и рассыпая крошки творога. — У него во всяком замке что ни год — появляется новая подруга. Иногда с договором, как моя мачеха, а порой и без всяких бумаг. Но честь не страдает. Ему даже торговать можно! Между прочим, по слухам, он хваткий тип и удвоил состояние на южном жемчуге, хотя его доход и так огромен, о достоянии предков даже не говорю. Он подкупил адмирала Ногорро, польстив ему и выделив золото на постройку новых кораблей. Он мечтает о великих походах, ах-ах… — Лидия немного выговорилась и успокоилась, завершая обличающую речь без пафоса. — На мужчин, видимо, не распространяется правило про репутацию.

— На принцев — точно, — усмехнулся Левин. — Но ты во многом неправа. Мирош — приятный человек. Неглупый, весьма порядочный и ответственный. Никто не виноват, что его отец попросил у моего дядюшки руку дочери еще до твоего рождения. Как утверждает мама, оба вернулись с охоты, замерзли и так усердно согревались настойкой на рябине, что о заключенном спьяну договоре чести узнали последними. Лет семь назад, перебирая старые бумаги.

— Мерзость.

— Ты неправа. Мирош куда лучше Тэль-Локта, сватавшего тебя. И много умнее и порядочнее братьев Тэль-Нитов, которых я, скажу тебе по секрету, застал в нашем лесу на неразрешенной охоте. Пили, чуть не подожгли рощу. Двух оленей завалили. Точнее, олених с малышней.

— Подлость какая, — возмутилась Лидия. — И ты их не сдал страже, в город?

— Тэль-Ниты, — ехидно сообщил Левин, — купили по баснословной цене три самые неудачные мамины картины: этими драгоценными холстами были заделаны дыры в сарае. Родителям хватило денег на приобретение парадного выезда, мы прикупили исключительно подобранную и съезженную вороную пару. А еще и коляску.

— Вот ты и запятнал себя торговлей. Ловко!

— Диль, — в голосе брата прозвучала настоящая тревога, — не кляни судьбу. Следуй склонностям своей души, а не капризам и детскому упрямству. Не суди о Мироше, пока сама не познакомилась с ним хоть немного ближе. И не завидуй чужой испорченной репутации. Поверь, моей маме не так уж просто жить в доме Бирнов. Она принцесса крови. Замок кажется клеткой, лишь пока ты гостишь в глуши и вольна вернуться домой в любой день. Мама ночами плачет над своими мозолями, стыдится старых поношенных платьев. Чужая жизнь хороша со стороны, если не приглядываться внимательно.

— Ты мог бы…

— Диль. — Левин виновато улыбнулся, как обычно угадав окончание фразы. — Никто в моей семье не попросит денег у Тэль-Даргов. Даже я и даже у тебя. Сам же я обязательно сбегу на север, это мечта и от нее нет вреда для моих близких. Но вернувшись, лет через семь-восемь, если так будет угодно судьбе, я смирю свои обиды и стану наследником дяди. Хотя бы ради того, чтобы выставить твою мачеху из замка и вернуть моей маме привычное для нее окружение.

— Прекрасно. Значит, я исполнила папину просьбу и удачно обсудила с тобой фамильное дело, — хихикнула Лидия.

— Вот почему тебя запросто отпустили к нам, нарушителям приличий!