Золотой жук мисс Бенсон - Рейчел Джойс

– Нет, Инид.

– Ну же, Мардж! – Инид стукнула по воде кулаком и заорала так, что ей откликнулось многоголосое эхо. – Ур-ра! Я жива! – Потом она нырнула и поплыла под водой; волосы ее шевелились, как щупальца актинии.

Мистер Роулингз посмотрел на Марджери. Она тоже на него посмотрела. А он даже пасть закрыл и даже дышать перестал, словно ожидая, что она ему скажет.

– Только после тебя, – сказала она.

Пес продолжал смотреть на нее в упор. Он явно не собирался лезть в эту холодную мокрую воду. Как, впрочем, и Марджери. Но он все-таки был собакой, причем совершенно бесполезной, а она, Марджери, была, безусловно, существом высшего порядка. Желая это доказать, она разулась, сняла шорты, но из природной стеснительности рубашку и белье снимать не стала. Вода была холодна как лед. Марджери показалось, что вода не просто кусается, а прямо-таки вгрызается ей в кости. Какое-то время она стояла, оцепенев и вцепившись в какой-то корень, но в итоге корень сломался прямо у нее в руках, и она, потеряв равновесие, рухнула в воду. Оказалось, что там довольно глубоко – сперва ей было по грудь, потом сразу до подбородка, а потом дно и вовсе ушло у нее из-под ног, в рот полилась ледяная вода, и она окунулась с головой. Понимая, что сейчас утонет, Марджери выбросила вверх руки и стала изо всех сил бить ими по воде. В итоге она если и не поплыла, то хотя бы перестала погружаться; один раз, правда, она снова ушла под воду и здорово нахлебалась, но потом стала вполне успешно продвигаться вперед и даже добралась до противоположного берега озерца и смогла нащупать под собой дно. Но из воды вылезать не стала, а обернулась и долго смотрела на гремящий водопад, темно-зеленые клочья сосен наверху и синее небо над ними, прозрачное как стекло.

И пусть это длилось всего мгновение, но она отчетливо слышала – она могла бы в этом поклясться! – как кто-то внутри нее застонал от наслаждения и прошептал: «Ох, Марджери Бенсон! Какой же прекрасный и безумный поступок ты только что совершила!»

Сумерки спустились быстро. Или, точнее, очень быстро истаял день. Еще минуту назад между деревьями мелькали последние солнечные лучи, а потом как-то сразу нахлынула тьма, заполонив все вокруг. Инид бросилась искать лампу-«молнию». Когда она ее зажгла, та показалась яркой, как маленькая луна.

– Я одного не понимаю, – сказала Инид, – почему вы ни разу дома не поучились палатку ставить?

– А зачем мне было этому учиться? – возразила Марджери. – Я ведь в городской квартире живу.

– Но вы же двадцать лет преподавали домоводство!

– Это вовсе не означает, что я учила девочек ставить палатки. Я учила их гладить мужские рубашки и варить овощи.

– И все? – искренне удивилась Инид. – Это все, чему вы их учили?

Выкупавшись и наполнив фляги, они двинулись дальше. Их снова со всех сторон обступил густой лес, где вовсю кипела жизнь насекомых. Полотенца не помогали – влажность была невероятная, и обе они опять изрядно взмокли. Эйфория, вызванная купанием в горном озере, прошла, и теперь Марджери опять чувствовала только свое тело, мокрое от пота, и прилипшую к нему одежду. А между тем палатку поставить им никак не удавалось; ее отдельные части были разложены у ног Марджери в форме буквы «А». Дело в том, что она не только никогда не имела дела с палатками, но даже никогда не видела, как их ставят. И она – по крайней мере про себя – решила поручить эту сложную задачу своей ассистентке. Но Инид уже была занята: она пыталась подвесить гамаки и изучала необходимые для этого крючки и веревки.

– А я-то надеялась, – не унималась Инид, – что вы, Мардж, дома хотя бы рассмотрели как следует эту палатку!

– Вам, возможно, невдомек, Инид, но у меня вся квартира была буквально завалена экспедиционным снаряжением. Всякими банками с консервами. Там же просто пройти было нельзя.

Марджери соединила части тонкого шеста, продела его в тот кусок, который должен был, по всей видимости, изображать крышу палатки, и получила нечто вроде огромного флага, надетого на палку. Во всяком случае, на заветное убежище это было мало похоже. Она снова разобрала шест на части и предприняла новую попытку, просунув шесты в боковые стенки палатки. Потом шпильками постаралась закрепить растяжки, надеясь удержать стенки в вертикальном положении. Но сооружение тут же рухнуло, и Мистер Роулингз испуганно метнулся в сторону.

– Неужели раньше вы никогда даже не видели, как это делается? – спросила Инид. – Раз уж вам самой никогда ставить палатку не доводилось.

– Нет, никогда не видела.

– Не видели? – Инид помолчала. – Но ведь вы же возглавляли экспедицию!

– Никакой экспедиции я не возглавляла.

– Значит, участвовали в экспедиции!

– Нет, не совсем.

– Так что, вы и в экспедиции никогда по-настоящему не были? – Инид с такой силой произносила каждое слово, что Марджери казалось, будто она этими словами бьет ее по голове. – Неужели никогда?

– Никогда, Инид. По-настоящему я никогда в экспедиции не участвовала. Я же вам говорила. Я была учительницей.

– Черт побери! – вырвалось у Инид. Она опять помолчала и, посасывая конец одной из своих косичек, медленно проговорила: – Ну-у что ж, ла-адно. – И тут же предложила: – Так, может, нам стоит перестать мучиться и, подсчитав убытки, попросту вернуться ночевать в наше бунгало?

Но одна лишь мысль о том, что придется снова тащить куда-то свое измученное тело, пусть даже и совсем недалеко, вызывала у Марджери ужас. И потом, она сильно сомневалась, что если сейчас спустится с горы, то сможет снова заставить себя туда подняться.

– Нет! – взревела она. – Возвращаться мы ни в коем случае не будем! Самое главное – это все время двигаться вперед!

Инид подняла вверх обе руки таким жестом, словно пыталась остановить поток машин, выйдя на проезжую часть оживленной лондонской улицы.

– Согласна. Меня совершенно устраивает мысль о том, чтобы сидеть смирно и смотреть, как вы будете ставить палатку. Это очень занимательно.

– Но, Инид, и вы ведь могли бы заняться чем-то полезным. Например, подвесить гамаки.

– Не хочу снова вас расстраивать, Мардж, но разве не предполагалось подвесить гамаки внутри палатки?

– А вы пока просто прикиньте, как их можно было бы подвесить.

Инид прикинула и через несколько минут без особых усилий надежно подвесила оба гамака между деревьями, причем не слишком высоко от земли. Казалось, она всю свою жизнь только и занималась тем, что разбивала стоянки в тропическом лесу. Она даже ухитрилась укрепить над гамаками москитные сетки. А потом, прихватив с собой Мистера Роулингза и фляги, снова спустилась к озеру. Принеся воды, Инид собрала небольшую кучку камней размером с мячик для пинг-понга и выложила из них круг для костра, а в центр круга положила сухие пальмовые листья. Но пламя никак не занималось, хотя Инид упорно чиркала спичками. Поскольку огонь развести так и не удалось, они ограничились тем, что размешали овсяные хлопья в холодной воде (получилось нечто, более всего похожее на мокрые опилки) и съели еще по банке «Спама», сдобренного большим количеством карри. Случайно одна из спичек Инид все-таки сумела поджечь сухой лист, и костер ненадолго вспыхнул, осветив огромные сосны и гигантские папоротники, по которым пробегали быстрые тени.