Орлиное царство - Джек Хайт

Аль-Фадил закончил говорить, и толпа приветственно закричала, однако прозвучавшие аплодисменты не были столь же радостными, как в честь Ширкуха. Люди пока лишь оценивали Юсуфа. Ширкух сошел с платформы, чтобы приветствовать народ, и Юсуф решил, что ему следует поступить так же. Он соскочил вниз, легко приземлившись на обе ноги, и медленно пошел вдоль левой части зрителей, позволяя людям коснуться своего одеяния.

– Да хранит вас Аллах! – прокричал старик с курчавой бородой.

– Благословляю тебя, владыка! – выкрикнул другой мужчина, дернув Юсуфа за рукав.

– Возвращайся обратно в Сирию, курд! – прорычал лысый мужчина, и мамлюк оттолкнул его обратно в толпу.

Юсуф старался сохранять полнейшую невозмутимость, однако сердце отчаянно колотилось у него в груди. Он продолжал подозревать, что Ширкуха убили. «Визири в Египте долго не живут». Только в самом конце, когда он добрался до последнего ряда зрителей, Юсуф позволил себе улыбнуться, немного отступил назад, и мамлюки разделили толпу, создавая проход к дворцу халифа. Две дюжины мамлюков из хаскии Юсуфа окружили его, и он зашагал во дворец, махая рукой жителям Каира.

У входа в зал его поджидал брат Селим.

– Мои поздравления, господин, – сказал он и поклонился.

Юсуф нахмурился.

– Я твой брат, а не повелитель.

Селим снова поклонился.

– Теперь ты и то и другое, Юсуф. – Он протянул ему туго свернутый лист бумаги: – Тебе письмо из Алеппо.

– От Нур ад-Дина? – уточнил Юсуф.

– От Гумуштагина, – ответил брат.

Внутри у Юсуфа все сжалось. Он проверил печать на письме. Она оставалась нетронутой.

– Спасибо, брат. Я прочитаю письмо в своих покоях.

Темноглазая красавица турчанка в прозрачном халате из хлопка, которую Фарида выбрала для Юсуфа, ждала его в спальне.

– Поздравляю вас, господин, – промурлыкала она. – Вы хотите отпраздновать?

– Оставь меня.

Он зашел в кабинет и прикрыл за собой дверь, потом сломал печать и развернул маленький листок бумаги. Вот что написал Гумуштагин:

«Теперь ты визирь, как я и говорил. Скоро у тебя, в свою очередь, появится возможность помочь мне».

На Юсуфа нахлынула волна гнева. Он подошел к стоявшему у дальней стены столу, смахнул перья и чернильницу, и на ковре остались темные следы. Ублюдок! Именно Гумуштагин убил его дядю! Неужели евнух действительно рассчитывает на благодарность Юсуфа? Он его убьет. И голова евнуха будет венчать копье.

Гнев Юсуфа исчез так же внезапно, как появился. Он не может тронуть Гумуштагина, не подвергая опасности Азимат и Аль-Салиха. Но евнух совершил ошибку, сделав Юсуфа визирем. И если Гумуштагин думает, что он станет его марионеткой, его ждет жестокое разочарование. Он не будет торопиться, подождет, а потом отомстит.

Юсуф поднес послание к свече, и вскоре оно вспыхнуло. Он бросил письмо на каменный пол и долго смотрел, как оно догорает.

Июнь 1969 года: Иерусалим

Джон почесал тонзуру там, где его укусил комар, когда шагал по узкой тропинке в тени Храмовой горы. Обычно в это время он сидел в канцелярии, где перебирал и читал письма, присутствовал на совете с королем или учил его сына Балдуина, но сегодня у него было другое задание. Под мышкой он нес маленькую шкатулку, где находились святая вода и облатка. Прежде ему никогда не доводилось принимать исповедь или совершать Святое причастие, и он нервничал и переживал вдвойне, потому что ему предстояло выслушать исповедь Агнес де Куртене. Прошло четыре года с тех пор, как Джон видел ее в последний раз. Она оставалась в своем доме в Ибелине, и Джон давно успел забыть о просьбе Агнес стать ее исповедником, когда она посещала Иерусалим. Однако она его помнила. Вчера она прибыла в город и тут же за ним послала.

Джон прошел мимо пекарни, окутанной сильным запахом свежего хлеба. В животе у него заурчало, и он пожалел, что не поел, когда покидал общую спальню церкви Гроба Господня. Он повернул на солнечную улицу, ведущую в сирийский квартал, а после того, как спросил дорогу у двух ассирийцев, которые пили кофе в тени своего магазина, благополучно добрался до дома Агнес.

Он постучал, и дверь ему открыл тощий франк.

– Святой отец?

– Я Джон Тейтвик. Леди де Куртене послала за мной.

– Вас ждут, – сказал слуга и провел Джона через двор, где они с Юсуфом встречались с Агнес, и он оказался в темной комнате, окна которой закрывали изящные деревянные экраны.

– Ждите здесь.

Пол покрывал толстый ковер. Вокруг низкого стола с бутылкой вина и двумя бокалами лежали подушки. За столом висел шелковый занавес, разделявший комнату на две половины. Сквозь него Джон разглядел очертания большой кровати.

– Джон! – Агнес ослепительно улыбнулась, входя в комнату из находившейся справа двери.

Она была одета в свободное одеяние из зеленого шелка.

– Миледи, я пришел, чтобы выслушать вашу исповедь.

– Садись, Джон. – Она указала на разложенные вокруг стола подушки.

– Возможно, нам лучше перейти в более подходящее место, – сказал Джон. – У вас есть личная часовня?

– Мне комфортнее здесь. – Она вздернула подбородок и бросила на него суровый взгляд. – Садись. – Теперь это уже был приказ. Джон поставил на стол шкатулку с облатками и сел, глубоко провалившись в мягкие подушки.

Агнес устроилась рядом, слишком близко, чтобы он чувствовал себя спокойно, наполнила два чаши и предложила одну Джону. Он колебался.

– Это не яд, Джон, – игриво сказала Агнес.

Он сделал глоток. Вино оказалось на редкость хорошим. Он отставил чашу в сторону.

– Вы действительно хотите исповедоваться, миледи?

Агнес лукаво улыбнулась.

– Я готова сделать признание: Джон, я обманом заманила тебя сюда. Мне хотелось снова тебя увидеть.

Он почувствовал, как его пульс участился, сделал глубокий вдох и заставил себя отвести взгляд от ее зеленых глаз.

– Я священник и советник короля. У меня нет времени исполнять ваши прихоти.

Он начал вставать, но она положила руку ему на плечо.

– Не сердись, Джон, – продолжала Агнес. – Я недавно стала вдовой, мне необходимо общение, ты священник, и я подумала, что могу тебе довериться.

– Приношу вам свои извинения, леди де Куртине, – сказал Джон, опускаясь на подушки. – Я этого не знал.

– Гуго недавно умер во время паломничества в Сантьяго-де-Компостела. – Агнес пожала плечами. – Он хотел быть ближе к Богу, так и случилось. Я не любила Гуго, но сейчас по нему скучаю. Женщина не должна оставаться одна, ты согласен со мной, святой отец?

Джон не совсем понимал, как ей ответить.