Книга ангелов - Мара Вульф

Нас ожидают стражники, сопровождающие к комнатам, которые раньше были спальнями дожей. Когда мы заходим в салон, я на мгновение замираю, ведь в комнате находятся не только Габриэль, но и Михаэль, Рафаэль, Сариэль и еще пара ангелов, которых я не знаю.

Я выдыхаю, потому что Люцифера здесь нет, но потом я все же замечаю его. Он стоит у окна и поворачивается, когда я иду дальше по комнате. Еще два часа назад я бы сочла улыбку, которой он меня одаривает, ободряющей или даже любящей. Но как и все до этого, это лишь часть его тщательно продуманного плана. Все это должно заставить меня привязаться к нему и стать податливой. Я избегаю его взгляда. Я не могу этого вынести.

Помещение можно назвать почти безыскусным. Ничего здесь не напоминает помпезные покои Михаэля или уютные комнаты Люцифера. С противоположной от двери стороны зала есть небольшой помост, на котором на чем-то вроде трона сидит Габриэль. Он стучит пальцами по подлокотнику и смотрит на меня с презрением. Я покорно опускаю взгляд.

– И что нам с тобой делать, Мун де Анджелис? – Я не отвечаю на этот риторический вопрос. Что здесь делает Люцифер? Он хотел убедиться в том, что с его агнцем ничего не случится? – Мы должны наказать тебя, – продолжает свой монолог Габриэль. – Ты подаешь плохой пример другим девушкам. Ты должна понимать, что ты не незаменима.

– Да. – Я киваю, но все еще не поднимаю глаз.

– В мире есть еще множество кровных наследниц. Мужи Люцифера были не очень-то избирательны во время своих похождений с вашими женщинами, а девочки, которых они от нас тогда спрятали, родили детей. Очень умный ход нашего брата, всегда напоминающий мне о том, что я не должен его недооценивать.

Он смотрит на Люцифера, который еле заметно склоняет голову.

Мне он может и не рассказывать об этом. Я и так давно все это знаю.

– Почему ты тратишь время на нее и объяснения? – спрашивает заскучавшая Сариэль. Сегодня она в порядке исключения не виснет на Люцифере. – Она приносит нам куда больше вреда, чем пользы. Мы могли бы публично казнить ее и тем самым продемонстрировать наши намерения. Это не задержит нас дольше, чем на пару месяцев. Рай все равно будет принадлежать нам вечно.

Эта женщина ненавидит меня не меньше, чем я ее. При этом Люцифер использовал нас обеих. Неужели архангелы действительно не знают о том, что он хочет оставить себе часть мира? Должно быть, Лилит и Наама испугались, когда я пришла к этому выводу. Кассиэль подходит ко мне поближе, словно догадывается о том, что я задумала что-то неразумное. Мне кажется, будто энергию, распространившуюся по комнате, можно потрогать руками. И эти волны явно исходят от Люцифера. Я не смотрю на него.

– Давайте уже прекратим эту игру в прятки. Вы не можете меня казнить, – отвечаю я. – Пока что не можете. И я это знаю. – Габриэль прищуривается. – Я буду нужна вам в день Искупления, потому что я открою книгу с семью печатями и положу начало Апокалипсису. – Становится тихо, и я более уверенно добавляю:

– Думаю, я не должна была узнать этого так рано. – Габриэль все еще молчит, что на мгновение сбивает меня с толку. – Люцифер все еще хочет вам отомстить, – говорю я дальше. Наверное, именно так Иуда чувствовал себя, предавая Иисуса. Но я, по крайней мере, не плету интриг за спиной Люцифера, как это делала Сариэль. Если он хочет, он может защититься. Он ведь довел до совершенства свое умение лгать. Может быть, его братья верят ему больше, чем мне. – Он хочет завладеть четвертью мира. И он соберет армию божьих слуг, когда вы заполучите рай. Может быть, однажды он еще повоюет с вами за него.

Я только что лишила шанса выжить сто сорок четыре тысячи человек? Я скрещиваю свои дрожащие руки на груди. Мой гнев и злость тут же уходят. Почему я не могла просто держать рот на замке?

Сариэль с улыбкой подходит к Люциферу и нежно гладит его по руке.

– Мы думали, что ты гораздо раньше все поймешь, – говорит она, прижимаясь к нему. – Я потеряла двадцать таларов: считала, что ты умнее.

– А я задавался вопросом, что ты сделаешь, когда узнаешь о его плане. – Габриэль, кажется, повеселел. – Это наш договор. Он получает часть этого грязного мира, а мы – рай. Это немного несправедливо, но Люцифер хотел, чтобы все было именно так. Он у нас сентиментальный по отношению к вам, людям, и к тому же его небесный двор останется при нем. Но он, разумеется, должен позаботиться о том, чтобы агнец собой пожертвовал. Я и не сомневался в том, что он с этим справится. Он может быть очень убедительным.

– Она совсем не выглядит послушной, – звенит смех Рафаэля. – Я иначе представлял себе агнца.

Меня как будто ударили по голове. Я делаю шаг назад. Они все об этом знали? Я смотрю на Люцифера и пошатываюсь. В его глазах странный блеск, это я раньше по своей наивности сочла бы беспокойством.

– Я не буду бездействовать, смотря на то, как вы уничтожаете наш мир, – каркаю я. – Я не стану вашим оружием.

– Бездействовать ты точно не будешь, – скучающим тоном говорит Габриэль. – Правда, твои попытки убежать от судьбы очень забавны. Для агнца ты удивительно мятежна, тут я не могу не согласиться с Рафом.

Люцифер смеряет меня холодным и безразличным взглядом. Он знает, к чему я стремилась, но он опередил меня. Его уже однажды предавала женщина, и он понимал, что это произойдет вновь. Но меня к этому подтолкнула не ревность, а отчаяние.

– Но если остальные три четверти мира будут уничтожены, а врата рая не откроются, вы не сможете вернуться на небеса. Тогда получится, что он все же одержал победу. Он играет с вами так же грязно, как и со мной, – пытаюсь я переубедить Габриэля. – Он все еще хочет мести.

Они смеялись надо мной и заключали пари. Интересно, собирались ли они вместе на посиделках, чтобы посмеяться надо мной до колик? Рассказывал ли им Люцифер о том, как я легла в его кровать? Я чувствую себя грязной и использованной.

Габриэль тихо смеется и обращается к Люциферу:

– Люц, как тебе удается все время настраивать женщин против себя? Может показаться, что ты так и не учишься на своих ошибках.

Его губы искривляются в дьявольской улыбке, которую я еще никогда не видела раньше. Он пожимает плечами.

– Судя по всему, мне с ними не везет, а Мун с самого начала была очень упрямой.

– Будь я на твоем месте, я бы тоже променял ее на ее сестру, – говорит Рафаэль. – Кому нужна такая Ксантиппа[27], когда ее сестра намного красивее, да и к тому же немая. Просто идеально, хочу тебе сказать.

Все внутри меня закипает. Мое отчаяние превращается в горячий гнев. Конечно, такими ангелы нас и хотят видеть: красивыми, немыми и безвольными.

– Как ты все это выяснила? – спрашивает Михаэль. – Люц так старался держать это в тайне. Тебе кто-то об этом рассказал?