Дом шелка. Новые приключения Шерлока Холмса - Энтони Горовиц

— С удовольствием, Холмс.

— Я знал, что на вас можно положиться. Не забудьте ваш боевой револьвер, Ватсон. Опасность подстерегает на каждом шагу, а ночь, боюсь, будет длинная.

Бывают случаи, когда чувствуешь: долгое путешествие подошло к концу. Пункт назначения еще не виден, но что-то тебе подсказывает: вот сейчас повернешь за угол — и ты у цели. Примерно с таким ощущением я приближался к «Мешку с гвоздями» во второй раз, около пяти вечера, когда солнце уже закатилось и на город неумолимо опустилась леденящая душу тьма. Когда я вернулся домой, Мэри спала, и я не стал ее будить. Я стоял в своем домашнем кабинете, примерялся к револьверу, проверял, полна ли обойма, а сам думал: что придет в голову случайному наблюдателю, если он вдруг увидит, как вооружается респектабельный доктор, готовясь раскрыть заговор, следствием которого уже стали убийство, пытки, похищение и нарушение правосудия? Я опустил оружие в карман, надел теплое пальто и вышел.

Холмс больше не маскировался, если не считать головного убора и шарфа, которым он укутал всю нижнюю часть лица. Он заказал по бокалу бренди — зарядиться для встречи с непогодой. Я не удивился бы снегу, собственно, мое прибытие было ознаменовано легким снежным вихрем. Мы почти ничего не говорили друг другу, но помню, когда мы опустили бокалы, он взглянул на меня, и в его глазах я увидел так хорошо мне знакомые боевой задор и решимость. Стало ясно: он жаждет положить конец этой истории не меньше, чем я.

— Итак, Ватсон? — спросил он.

— Да, Холмс, — понял я его вопрос. — Я готов.

— Очень рад, что вы снова со мной.

Кеб повез нас в восточном направлении, мы сошли на Уайтчепел-роуд, а оставшееся расстояние до Джекдо-лейн прошли пешком. Летом передвижные ярмарки сплошь и рядом встречались в сельской местности, но как только погода портилась, они перебирались в город и славились тем, что производили невообразимый шум допоздна. Не представляю, как местные жители вообще терпели «Дом чудес доктора Шолкинса», во всяком случае, я услышал его намного раньше, чем увидел, — ночную тьму пронзали звуки шарманки, барабанный бой и мужские крики. Джекдо-лейн оказался узким проходом между Уайтчепел-роуд и Коммершиэл-роуд, по обе стороны тянулись трехэтажные дома, главным образом магазины и склады, окна которых казались маленькими по сравнению с массивными фасадами. Где-то от середины переулка отходила аллея, и именно там расположился человек в сюртуке, старомодном галстуке с длинными концами и до крайности заношенном цилиндре, сидевшем на краю головы, как птица на жердочке — того и гляди взлетит. Борода, усы, заостренный нос и сверкавшие глаза рисовали в воображении образ второсортного Мефистофеля.

— Всего один пенс! — воскликнул он. — Заходите — не пожалеете. Вы увидите чудеса света, от негров до эскимосов, и это только начало. Заходите, господа! Вас приветствует «Дом чудес доктора Шолкинса»! Он поразит ваше воображение! Он приведет вас в восторг! Вы увидите такое, о чем не забудете никогда.

— Вы доктор Шолкинс? — спросил Холмс.

— Собственной персоной, сэр. Доктор Асмодеус Шолкинс, обитал в Индии и Конго. Я объездил весь мир, и со всем, что мне довелось испытать, вы познакомитесь всего за один пенс.

Рядом с ним стоял черный карлик в бушлате и брюках армейского покроя, он ритмично стучал в барабан и усиливал бой всякий раз, как звучало слово «пенс». Мы заплатили две монетки и были препровождены внутрь.

Ожидавшее нас зрелище немало меня удивило. Наверное, при безжалостном свете дня вся эта убогая мишура предстала бы во всем «великолепии», но ночной полумрак, взятый в кольцо медными горелками, делал картину слегка экзотичной, и, если особенно не присматриваться, можно было поверить, что ты перенесся в другой мир… может быть, в мир сказок.

Мы оказались в вымощенном булыжником дворе, а дома вокруг нас настолько обветшали, что, по сути, были открыты силам природы: расшатанные дверные косяки, легкомысленно вывалившиеся из кирпичной кладки лестничные пролеты. Некоторые входы были просто завешены малиновыми занавесями с рекламой развлечений, за которые надо дополнительно заплатить полпенса или фартинг. Человек без шеи. Самая уродливая в мире женщина. Свинья с пятью лапами. Другие проемы были открыты. Тут можно было посмотреть на восковые фигуры и пресытиться ужасами, так хорошо мне известными благодаря общению с Холмсом. Потому что главной темой этого паноптикума было убийство. Там была даже Мэри Энн Николс с перерезанным горлом и вспоротым животом — именно в таком виде ее нашли неподалеку отсюда два года назад. До слуха донеслась ружейная стрельба. Внутри одного из домов разместился тир — я разглядел газовые горелки и ряд зеленых бутылок у дальней стены. Эти и прочие аттракционы располагались по внешнему периметру, а внутри самого двора стояли цыганские фургоны. Между ними были выстроены площадки для представлений, не прекращавшихся всю ночь. Близнецы откуда-то с Востока жонглировали дюжиной мячей, перебрасываясь ими так ловко, что напоминали машины. Негр в набедренной повязке вытащил из угольной печи раскаленную докрасна кочергу и лизнул ее. Женщина в необъятном тюрбане с перьями читала псалмы. Пожилой фокусник развлекал народ своими трюками. А народу было столько, что я и представить себе не мог — человек двести с лишним, — и все эти люди смеялись и аплодировали, бесцельно перемещаясь от одной диковинки к другой под надоедливый мотив шарманки. Я заметил женщину устрашающих размеров, а рядом с ней — настоящую крошку, которую легко можно было бы принять за ребенка, если бы не внешний облик человека в возрасте. Кто они были — зрительницы или участницы представления? Точно и не скажешь.

— Ну, что дальше? — обратился ко мне Холмс.

— Понятия не имею, — отозвался я.

— Вы все еще верите, что это «Дом шелка»?

— Не очень похоже. — Я вдруг осознал важность его слов. — Вы хотите сказать, что мы пришли не туда?

— Я с самого начала знал, что «Дом шелка» здесь ни при чем.

При всей моей сдержанности я не сумел скрыть возмущения.

— Знаете, Холмс, иногда вы испытываете мое терпение до предела. Если вам наперед было известно, что это не «Дом шелка», тогда какого дьявола мы здесь делаем?

— Потому что этого визита от нас ждали. Нас же сюда пригласили.

— Рекламный листок?

— Его должны были найти, Ватсон. А вы должны были его мне передать.

Я только покачал головой — что за таинственные ответы? Видимо, Холмс окончательно оправился после лишений тюрьмы Холлоуэй и стал самим собой — загадочным, сверх меры самоуверенным и абсолютно несносным. Но я был полон решимости доказать его неправоту. Имя «доктор Шолкинс» на рекламном листке и то, что его нашли под кроватью Росса, — разве это может быть совпадением? Если листок подсунули нарочно, почему именно туда? Я огляделся по сторонам, пытаясь обнаружить что-то стоящее внимания, но в этом водовороте, в танцующем отблеске горящих факелов было практически невозможно зацепиться хоть за что-то вразумительное. Жонглеры стали перебрасываться мечами. Ружье в тире снова выстрелило, и одна из бутылок взорвалась, осыпав полку осколками. Фокусник воздел руку к небу, и в ней откуда ни возьмись появился букет шелковых цветов. Публика вокруг зааплодировала.