Гробовое молчание - Тесс Герритсен

— Она не хотела поступать в Болтонскую академию?

— О, конечно же, хотела. Но, признаюсь, я был расстроен, когда она уехала. Мне нелегко было отдавать свою дочку в школу-интернат. Дина настояла на этом, потому что сама закончила Болтонскую академию, место, где девочка «непременно встретит нужных людей». Так выразилась Дина. — Патрик немного помолчал. — Боже мой, наверное, это покажется признаком поверхностности, но Дина уделяла подобным вещам очень много внимания. Ей было чрезвычайно важно, чтобы Шарлотта приобрела правильных друзей и нашла соответствующего мужа. — Он умолк, а затем иронично добавил: — В итоге мужа в Болтонской академии встретила сама Дина.

— Наверное, вам было тяжело, когда Дина ушла.

Патрик безропотно пожал плечами.

— Я смирился с этим. А что я мог сделать? Странно, но Артур Мэллори мне понравился. Впрочем, как и все семейство Мэллори — Барбара и их сын Марк. Все они были славными людьми. Но гормонам противостоять невозможно. Думаю, я потерял свою жену в тот самый момент, когда они с Артуром впервые увидели друг друга. Я мог лишь быть свидетелем того, как распадается мой брак.

Джейн перевернула страницу и увидела последнюю фотографию альбома. Это было свадебное фото — в центре в торжественных одеждах стояли новобрачные, Дина и Артур Мэллори. По бокам разместились дети: Марк стоял возле отца, Шарлотта — возле матери. Жених и невеста широко улыбались, а у Шарлотты был какой-то оторопелый вид, будто она не знала, как оказалась среди этих людей.

— Сколько лет Шарлотте на этой фотографии? — поинтересовалась Джейн.

— Должно быть, тринадцать.

— Она кажется немного потерянной.

— Это произошло так быстро. Думаю, все были ошеломлены. Мы познакомились с семейством Мэллори всего за год до этого, когда Шарлотта и Марк играли на школьном рождественском празднике. Через год мы снова побывали на рождественском празднике, только к тому времени Дина уже ушла к Артуру. А я остался отцом-одиночкой и самостоятельно растил дочь.

— После развода Шарлотта осталась с вами?

— Мы с Диной обсудили этот вопрос и договорились, что будет лучше, если опеку возьму на себя я — так Шарлотта по-прежнему могла бы жить в доме, где выросла.

— И что, не было судебной тяжбы, никаких войн за право опеки над дочерью?

— Если люди разводятся, это не обязательно означает, что они перестают заботиться друг о друге. Мы — заботились. И стали членами одной большой семьи. Боюсь, бывшая жена Артура Барбара так и не смогла принять развод и была озлоблена до предела. Но я не видел смысла выражать недовольство. Что называется, вел себя цивилизованно.

Именно это написал в своем отчете Ингерсолл: Патрик Дион и его бывшая жена даже после развода сохранили теплые отношения. Теперь, услышав эту историю от Патрика, Джейн поверила ему.

— Даже свое последнее Рождество они отпраздновали здесь, со мной, — продолжил Дион. — Артур, Дина и Марк. Мы вместе ужинали, в этой комнате. Распаковывали подарки. — Он обвел глазами стол, словно видел их призраки, сидящие вокруг. — Помню, Шарлотта сидела вон там, в дальнем конце стола. Она расспрашивала Марка о Гарварде и о том, нравится ли ему в университете. Дина подарила ей жемчужное ожерелье. На десерт мы ели тыквенный пирог. А после я увел Марка в свою столярную мастерскую, потому что он любит работать руками. Надо же, парнишка учился в Гарварде, но куда охотнее он мастерил бы изящную мебель. — Патрик заморгал и посмотрел на Джейн так, будто внезапно вспомнил, что она здесь. — Их больше нет. Остались только мы с Марком.

— Похоже, у вас близкие отношения.

— Ах, он славный молодой человек. — Патрик умолк, а затем улыбнулся. — Марку уже тридцать девять, однако в моем возрасте все люди до сорока кажутся молодыми.

Джейн вынула из коробки еще один альбом — на этот раз не семейное собрание фотографий, а ежегодник Болтонской академии с золотой эмблемой школы, вытисненной на темно-бордовой коже.

— В тот год Шарлотта была десятиклассницей, — сказал Патрик, глядя на обложку. — А на следующий год она… — Дион умолк, и его лицо помрачнело. — Я думал подать на школу в суд за халатность. Они возили мою дочь на экскурсию без необходимого присмотра. Они ведь вон где были — в общественном месте! В Фаньюл-холле! И наверняка знали, что какие-то дети могут заплутать, что к ним может подойти незнакомец. Но преподаватели не проявили внимания — и моя девочка пропала. А я тогда был по ту сторону океана и ничем не мог помочь, не мог ее спасти.

— Я так понимаю, вы были в Лондоне.

Он кивнул.

— Встречался с потенциальными инвесторами, увеличивал свое чертово состояние. Я бросил бы все это, если бы только мог… — Внезапно он поднялся. — Думаю, мне стоит выпить чего-нибудь покрепче. Вам налить?

— Благодарю вас, нет. Я за рулем.

— А! Сознательная полицейская. Прошу меня извинить, — бросил он, выходя.

Джейн раскрыла ежегодник Болтонской академии на разделе десятиклассников и увидела Шарлотту в нижнем ряду фотографий. Ее светлые волосы были распущены и спадали на плечи, а губы слегка изгибались в мечтательной улыбке. Она была красивой девочкой, однако трагедия уже отпечаталась в ее чертах, будто бы Шарлотта знала, что впереди ее ожидают одни печали. Под фотографией размещался список интересов и дополнительных занятий. «Клуб актерского мастерства. Искусство. Оркестр. Теннисная команда».

Оркестр. Джейн вспомнила, что Шарлотта играла на альте. И что Лора Фан играла на скрипке. Пусть девочки выросли в разных вселенных, но у них было общее увлечение — музыка.

Она пролистала книгу и нашла раздел дополнительных занятий. Там Риццоли увидела фотографию, на которой были запечатлены Шарлотта и еще два десятка учеников-музыкантов. Девочка сидела во втором ряду струнной секции, держа на коленях свой инструмент. Подпись гласила: «Кандейс Форсайт, заведующая музыкальной частью, и оркестр Болтонской академии».

Джейн услышала, как в комнату вернулся Патрик с напитком, в котором позвякивали кубики льда.

— Знала ли ваша дочь девочку по имени Лора Фан? — спросила у него Риццоли.

— После исчезновения Шарлотты детектив Букхольц задавал мне тот же самый вопрос. Я сказал ему, что никогда раньше не слышал этого имени. Лишь позже я узнал, что Лора Фан — девочка, пропавшая на два года раньше Шарлотты. И только тогда понял, почему он задавал мне этот вопрос.

— Вы не можете припомнить никакой связи между девочками? Шарлотта никогда не упоминала Лору?

Патрик поглядел на фотографию Болтонского оркестра.

— Ваш ребенок возвращается из школы и говорит о каких-нибудь девочках и мальчиках. Могут ли отец или мать припомнить все имена?

Он был прав — невозможно ждать этого от родителей.

Джейн перелистнула еще несколько страниц, остановилась на разделе старших учеников и просмотрела фотографии благообразных мальчиков в болтонской форме, включающей в себя синие пиджаки и красные галстуки. Среди них обнаружился Марк Мэллори; лицо у него было чуть тоньше, чем теперь, а волосы — длиннее и кудрявее. Он уже превратился в красивого молодого человека, собирающегося в Гарвард. Под фотографией были перечислены интересы Марка: «Лакросс[13], оркестр, шахматы, фехтование, актерское мастерство».