Холокост в Латвии. «Убить всех евреев!» - Максим Марголин

— Я получил все свои награды на фронте, и только там! Это сам Юст получил свои Железные кресты обеих степеней за борьбу с партизанами в Литве, не пробыв и дня на передовой.

Юст наябедничал следователям, что один из шефов полиции и СС по Литве, бригадефюрер Высокий, был смещён Еккельном за «мягкотелость». Обергуппенфюрер отвечал надменно:

— Свидетель Юст частично говорит правду. Я действительно через Гиммлера снимал некоторых руководителей полиции и СС в Литве, однако не потому, что они плохо работали, так как, например, Егер, как я уже показывал, расстрелял 200 000 евреев, и это не является плохим показателем его работы. Смещение должностных лиц было произведено по разным причинам, но только не потому, что они проявляли в своей работе мягкость.

И действительно, командир гестапо и СД Литвы штандартенфюрер СС Егер после участия в массовых казнях литовских евреев получил нервное расстройство, в связи с чем по собственной просьбе был уволен от должности.

Еккельн несколько раз встречался с Гиммлером и докладывал ему лично о ситуации в Остланде. В январе 1942 года рейхсфюрер после зачистки рижского гетто отдал ему приказ готовиться к приему эшелонов с евреями из Европы для окончательного решения.

А уже все и было готово — и территория, и технология, и пристрелявшиеся каратели из местных. Еще осенью сорок первого отработали технологию массового убийства — лучший метод, хотя и не самый дешевый, — это расстрел. Душегубки — экзотика, недорого, но долго и грязно — люди из СД были недовольны, вытягивая из душных кузовов газвагенов скрюченные трупы, заляпанные блевотиной и залитые мочой. А потом еще мыть кузова! «Циклон Б», которым «газировали» и вещи убитых, и евреев в Освенциме и Майданеке, конечно, хорош, но требует обустройства герметичных помещений и условий утилизации трупов, что возможно только в специальных лагерях. От задумки обрабатывать газом вещи на улице Лудзас, на территории гетто, пришлось отказаться — центр города совсем близко, как бы чего не вышло.

Неисправимый романтик и фантазер рейхсфюрер в одной из бесед с Еккельном выразился в том духе, что он не решил еще, как будут ликвидировать евреев в Риге — то ли расстрелять всех, то ли загнать в болота и утопить. Ну, какие, скажите на милость, болота! Топить! Все же осталось в Гиммлере что-то неизбывное от провинциального агронома, которым он начинал свою жизнь. Самое экономичное убийство, как в результате долгих опытов установили пытливые исследователи Третьего рейха — это введение нескольких кубиков раствора фенола прямо в сердце. Один укол — и все! Но это опять же долго, требовало сноровки исполнителя и спецпомещений, посему остановились на старом добром расстреле. И рейхсфюреру Еккельн порекомендовал расстреливать.

Своё последнее слово подсудимые произносили по-разному. Барон Монтетон под смех зала заявил: «В своем заключительном слове я прошу высокий суд обратить внимание, что я сам по себе являюсь очень гуманным офицером. Однако, как честный солдат, был верен клятве и тем самым связан приказами своих начальников».

Вертер совершенно рассыпался и говорил долго и многословно. Хотел жить и выглядел жалко. Под ехидные смешки переполненного зала он лепетал: «Основные массы германского народа и я также навсегда отказались от учения национал-социализма. Я намерен, насколько наказание, которое я получу, позволит это впредь, бороться за демократические идеи. Я хочу представить свои слабые силы в качестве демократа в пользу Германии. Германия может и должна сотрудничать только с Россией. Я желаю помогать в этом».

Кюппер выразился коротко и ясно — все делал по приказу, в чем и раскаиваюсь.

Павель долго оправдывался, списывая привычно всю вину на национал-социалистическое руководство, и просил оставить ему жизнь.

Беккинг цитировал Гёте и извинялся перед русским народом.

Руфф, напротив, извинялся перед латышским народом.

Перед евреями не извинялся никто.

Еккельн в своем последнем слове был сдержан, он признал свою вину полностью и согласился нести всю полноту ответственности за деятельность подчиненных ему органов полиции, СС и СД на территории Остланда. Завершая свою речь, он сказал: «Я должен нести всю ответственность за то, что произошло в границах Остланда в пределах СС, СД и гестапо. Этим самым моя вина увеличивается намного. Таким образом, мне трудно просить о более мягком наказании. Моя судьба находится в руках высокого суда, и поэтому я прошу единственно обратить внимание при вынесении приговора на смягчающие обстоятельства. Сам приговор я приму в полном раскаянии и буду считать достойным наказанием».

Кстати, Еккельн отдельным пунктом признал свою вину в том, что по его приказу были сформированы карательные полицейские батальоны, «из которых в дальнейшем возник латышский легион». Посему попытки некоторых современных латышских историков и политиков разделить легион и карателей, уверить весь белый свет, что легионеры «воевали за свободу и независимость Латвии» и не имеют ничего общего с палачами и карателями, представляются омерзительно лживыми. И ежегодные мартовские шествия ветеранов латышских СС и их юных последователей в Риге должны по логике украшаться портретами обергруппенфюрера СС Еккельна, ведь именно он на Домской площади в Риге в марте 1943 года принимал торжественную присягу легионеров.

Процесс закончился предсказуемо. Финал для всех подсудимых читался в скучных канцелярских строчках нижеследующего документа.

«АКТ.

Я, начальник отделения ОУ ГУПВИ НКВД, майор Недзвецкий в присутствии председателя Военного трибунала ПрибВО полковника юстиции тов. Панкратьева и врача Ягодинской 3 февраля 1946 года в 15 часов 30 минут в гор. Рига на площади Победы публично привел в исполнение приговор Военного трибунала ПрибВО над военными преступниками.

Согласно предписания Председателя Военного трибунала ПрибВО от 03.02.46. № 036 осужденных по части 1 Указа Президиума ВС СССР от 19.04.43. — повешены:

1. Еккельн Фридрих, 1895 г.р.

2. Руфф Зигфрид Пауль, 1895 г.р.

3. Дижон-фон Монтетон Альбрехт, 1887 г.р.

4. Вертер Фридрих, 1890 г.р.

5. Кюппер Ганс, 1891 г.р.

6. Павель Бруно, 1890 г.р.

7. Беккинг Александр, 1897 г.р.

Смерть вышеперечисленных преступников наступила немедленно. Трупы преступников преданы земле».

Вешали их с машин. Была сделана большая виселица с общей перекладиной и семью петлями. Немцев поставили в открытые кузова полуторок, накинули на шеи петли и затянули, и по команде одновременно шоферы дали газ. За всем происходящим наблюдали толпы народа. Надо заметить, что наши справились с казнью милосерднее, чем американцы в Нюрнберге — бедняга Риббентроп, блестящий министр иностранных дел фюрера и бывший торговец шампанским, которого вешали первым, корчился в предсмертных судорогах в петле целых девятнадцать минут.

Последний обвиняемый, Вольфганг фон Дитфурт, 1879 года рождения, в ходе процесса окончательно впал в маразм и скончался в тюремной больнице 22 марта от старческой дряхлости.