Контрмеры - Анатолий Нейтак

«При чём тут софоника?»

«Видишь ли, Сарина, учёные этого направления объявили, что ими найдены методы манипуляции случайными процессами в сложных системах. Похоже, что софонисты подчинили хаос, нащупали ряд способов предвидения будущего, а ещё революционизировали программирование квантовых компьютеров. Первые искины именного уровня появились в конце 290-х… правда, заслуги опальных психоксенологов охотно присвоили программисты. Настораживает, прежде всего, тот факт, что оригинальных трудов софонистов в открытом доступе не осталось. Имён учёных, занимавшихся этим направлением, выяснить я не смог. Да что там работы софонистов, если насмерть засекречены даже работы и имена их оппонентов! Но именно после „дела лжеучёных“ окончательно исчезли из оборота компьютерные игры, где маги, волхвы, чародеи и иже с ними могли играть положительную роль. В то же время выросла специфическая тревожность среди некоторых групп населения, а ряд шизоидных отклонений в психике, связанных с творческой одарённостью и с проявлениями пси, официальная психология начала рекомендовать к обязательному клиническому лечению. Ещё одна значимая дата — 352-й год Экспансии, 27 веков назад. Что тогда произошло, судить ещё труднее: история изначально оказалась сильно „затемнена“. Но случилось это, чем бы оно ни было, в номе Поланиса. К событиям каким-то боком были причастии кланты с их уникальными биотехнологиями, ксенослужба и, наверно, отдалённые наследники тиргайских телепатов».

«К чему ты клонишь, Рон?»

«Есть основания полагать, что после 352 года в руки избранных людей попали инструменты, позволяющие продлять жизнь чуть ли не в разы, а заодно — инструменты, позволяющие надёжно и контролируемо взращивать пси-способности. Иначе говоря, где-то в промежутке между „делом лжеучёных“ и событиями 352-го среди людей родилась новая тайная каста: псичи».

«Поздравляю с успехом изысканий».

«Разве ж это успех?»

«Безусловно. Можешь мне поверить. Ведь ты реконструировал скрытую историю почти трёх-тысячелетней давности! Боюсь представить, какие объёмы данных тебе пришлось перелопатить. Если это не считать достижением, то я даже не знаю, что вообще считать достойным этого слова».

«Благодарю».

«Не за что. Это ведь не похвала, тем более не лесть. И, Рон…»

«Да?»

«Я радуюсь и горжусь, что ты согласился учиться у меня».

Меран Ликс Техат, полный адмирал флота Хранителей, шёл по коридору мобильного исследовательского центра «Таршела». У адмирала было дело к Оксири Наул Уэш. Он нуждался в совете, а отчасти и в утешении (впрочем, в последнем он не собирался признаваться никому во всём необъятном космосе, включая самого себя).

Увы, надежды на плоды грядущей встречи были вполне призрачны. Адмирал это понимал. Но призрак надежды — куда лучше, чем ничего.

Внутренности МИЦ не походили на интерьеры военных кораблей. Различие было тонким, но для Высшего Владеющего явственным. И сильнее всего оно проявлялось в атмосфере. В безликих, скроенных по одному лекалу с минимальными различиями коридорах боевых кораблей властвовала Деловитая Смерть. В коридорах МИЦ, таких же строго функциональных, прочно обосновалось Деловитое Любопытство. Ни там, ни тут никто не занимался декором, ибо у вечно занятых обитателей замкнутых корабельных миров на такие мелочи никогда не хватало времени. Но остальные причины аскетизма различались в корне. Военные и учёные… могут ли быть существа, отличающиеся друг от друга ещё сильнее?

(Могут, немедленно ответил сам себе Меран Ликс. «Ткачи», Созидатели. И от нас, и от «вожатых» они отличаются так, что… впрочем, они и друг от друга отличаются неслабо. Много ли общего у кропающего циркуляры снабженца, техника гидропонной секции — этакой помеси фермера с биохимиком — и остроумца-ведущего, работающего на музыкально-развлекательном канале?)

Лучик сфокусированного внимания перерезал нить праздной мысли.

«адмирал?»

«Оксири?»

«что подкрадываешься? перемещайся [сюда]»

Меран Ликс переместился по брошенным координатам — и в первое мгновение слегка ошалел. Недаром, ох, недаром он только что вспоминал про гидропонную секцию! И про техников, которые их обслуживают.

Вот только увидеть на месте гидропонщика Оксири Наул Уэш, деловито — и ловко! — щёлкающую специальными ножницами, чтобы проредить зелень, выросшую на питательном субстрате… м-да, перед такими фокусами пасует любое предвидение.

— Зря удивляешься, — сказала провидица, продолжая орудовать ножницами. — Умственным пахарям, как тут выражается один нахальный субъект, тоже надо как-то отдыхать от своих трудов.

Адмирал немедленно вспомнил, как он сам, удалясь от взглядов свидетелей, берёт в руки блок-флейту, и кивнул.

— Да, отдых — это святое. Если…

— Никаких «если». Не трать силы на вежливость. Когда пилот мчится к кабине стайгера не по тревоге, а лишь тогда, когда у него подходящее настроение, кому нужен такой «защитник»?

«Всё-таки я ей помешал. Жаль».

— Полагаю, ты и так знаешь, что меня беспокоит.

— А как же. — Ножницы щёлкнули особенно резко. — Это сейчас беспокоит всех, кто не живёт лишь текущим моментом. Люди!

— Псичи, — поправил Меран Ликс Техат.

— Они тоже люди, — отрезала Оксири Наул Уэш. — Пусть в их телах нет вообще ни одного атома углерода, пусть они питаются хоть электричеством, хоть колебаниями искусственной гравитации, а нити их искусственных жизней длятся в бесконечность — это не так уж важно. Сам факт, что они являются доминирующей силой в Сфере и правят триллионами живых смертных людей, уподобляет их тем, кем они повелевают.

— Может, ты права. Но проблема-то остаётся.

— Чего ты от меня хочешь? Указаний, как надо правильно воевать с людьми? Извини, но я не стану давать такие консультации, даже если буду знать ответ. Я, хвала Духу Космоса и Великому Колесу, не Хранитель.

— Дурацкие советы о том, как правильно воевать, мне подают по трижды восемь раз в лисар ретивые подчинённые, — мрачно сказал адмирал. — Придумывать героические глупости вроде налётов на промежуточные звенья портальных трасс я могу сам. Чтобы додуматься до засылки шпионов в миры Внешней Сферы, тоже большого ума не надо.

Ножницы с удвоенной яростью отсекли ослабленный побег… и умолкли.

— Прости, — сказала Оксири Наул Уэш, так и не обернувшись. — Хотела бы я понять, каким чудесным образом мы можем ужиться с людьми мирно. Но что Аншин завязала, то не мне развязывать. Вся беда в том, что мы чересчур похожи снаружи, но до боли различны внутри. И как рассечь этот кровавый узел, не спрашивай. Я не знаю ответа, Меран…

— Значит, слово всё-таки за нами.

— Что?

— Одна из вариаций девиза «крестов» звучит так: «Победить — или умереть, пытаясь». Спасибо за разговор, Оксири.