Невеста герцога Ада - София Мещерская

Кто-то очень близкий ему. Из чьих рук он не боится брать кубок с напитком. Андрэ? Камилла? Очень может быть, что кто-то из слуг. Все зелья Темных отдают привкусом трав. Зелье забвения могли преподнести, как лекарство. Женщинам семьи Дюбуа прислуживала Жизель, а мужчинам – Мари. Неужели она?

Сама колдуньей быть не могла, демон бы заметил, но выполнять чужие поручения, вполне. Она свободно ходила по дому, на неё никто не обращал внимания. В город выходила, когда вздумается и без компаньонки, в отличие от той же Селесты. Хотя и на Жизель не стоит закрывать глаз. Немая служанка хранила многие тайны. В её память, как в Книгу Рода, записывали секреты все ведьмы Дюбуа. Распечатать бы этот сундучок и как следует его перетряхнуть, но Селеста запретила. Демон хорошо помнил тот скандал и почему уступил. Ссоры с юной ведьмой необъяснимо часто доводили его до срыва. Может, голод плоти в нем говорил, а может демон чувствовал родство силы Ада. Не хотел отказываться от ведьмы и отпускать на волю, хотя давно уже не пользовался правом договора приказывать ей. Теперь женихом себя объявил. В шутку, конечно, но, сколько в ней было правды, демон уже не мог сказать.

– Когда объявим о помолвке? – спросил Данталион у притихшего Филиппа.

– Сегодня? – неуверенно предположил он. – Вся семья в сборе, на ужин придет друг Андрэ. Что скажешь? Не слишком быстро?

Лучше сегодня. Заодно отвадят потенциального жениха. Да и ответный жест ведьме состоится. Она не предупредила о том, что хочет замуж, а демон не скажет, что уже договорился с её отцом. Забавно будет посмотреть на круглые глаза Стебелька. Она милая, когда удивляется, а потом злится. Но кроме друга Андрэ придет еще и Белинда. Она хоть и женщина свободных взглядов, но постель едва успела остыть от любовных утех, а герцог помнил предложение заменить юную Дюбуа в договоре. Белинде известие о скорой свадьбе придется серпом по самолюбию. Она сочтет себя обманутой. А злая и обиженная ведьма может стать куда более опасным врагом, чем таинственный Темный колдун.

– Завтра, – уверенно ответил демон. – Объявим о помолвке без посторонних. В тесном семейном кругу.

– Ты прав, – заулыбался Филипп. – Так и поступим. Пойдем вниз, скоро гости придут.

Данталион спускался по лестнице вслед за шлейфом синих искр от главы семейства. Дом гудел громче птичьего базара и с «темным зрением» казался полным светлячков. Они роились вокруг хмельного Андрэ, носились стайкой за Жизель, и предположение о Мари оказалось ложным. В неё будто двойную порцию зелья влили. Светлячки-искры сидели даже на волосах. Красиво, конечно, но ниточка к Темному колдуну обрывалась. Зачем стирать память своему слуге? Каждый раз его потом заново вербовать?

– Утка повару сегодня особенно удалась, – щебетала Мари, склонившись к уху Жизель. – А сироп из ягод к ней? Ммм, пальчики оближешь.

Немая служанка кивнула и спрятала взгляд, когда демон прошел мимо. В обеденной зале у камина сидела вечно недовольная тетушка Камилла, а в кресле напротив неё Селеста. Ведьмы одинаково дули губы и отворачивались друг от друга. Светлячков в животе у Селесты не было. Зелья забвения ей не досталось. Отрадно, что не придется повторять разговор о Темных в парке, но юную Дюбуа теперь можно подозревать в связи с колдуном.

Подсыпать Изабэль яд в куриные потроха она могла, нарисовать символы в её сарае тоже. Изабэль собиралась выступать против Темных на Совете Междумирья, устранить её руками дочери – вполне в духе колдунов. Ведь именно Селеста приехала вместо матери и согласилась на предложение Мормоликаи в ущерб интересам ведьм Ковена. Глупость и неопытность – хорошая ширма. То, что за ней прятался острый ум, герцог уже понял в парке. Обладая такой хваткой и сообразительностью, случайно вляпаться в договор с демоном почти невозможно. Уж не намеренно ли она поддалась на шантаж герцога?

Чем больше он смотрел на Селесту, тем чаще подозревал, что она таит в себе совсем другую личность. Прежде понятная и знакомая девушка превратилась в загадку. И демону стало адски интересно её разгадать.

Однако была еще одна. Сидела, сложив руки, и щурилась на огонь. Камиллу магия Темных миновала. Ни одной искры зелья забвения. Все, что до этого демон приписывал Селесте, подходило её тетушке. Яд подсыпать могла, где сарай стоит, знала, на наследство Изабэль претендовала и на Совете Междумирья присутствовала. Кроме того, она сняла защиту с дома. Сама поставила и сама же сняла. После чего Темный колдун мог приходить в дом под видом гостя или посыльного, не боясь, что руны Белой магии на него отреагируют. Подозрения на Камиллу перевесили догадки о Селесте. А может, демон просто не захотел поверить, что Стебелек убила собственную мать.

Друг Андрэ был похож на студента также как я на прима-балерину Большого театра. Вместо прыщавого зануды, вцепившегося в книгу и сторонящегося женщин, пришел вполне солидный мужчина. Я чуть не выпалила с порога: «А до скольки лет в Альмадинском королевстве можно учиться? Вам на пенсию не пора?» С пенсией, я, конечно, погорячилась. Не знаю, где мужчина-студент обзавелся сединами, но смотрелись белые пряди на черных волосах очень красиво. На лице морщины только возле глаз и в уголках губ, будто он постоянно хмурился или скептически кривился. Я долго не могла понять, что на нем за одежда? Черное одеяние в пол с воротником-стойкой и длинными рукавами. От горла до широкого пояса ряд мелких пуговиц, как на женском платье. Пальто? Сутана? Только священника мне в мужья не хватало! Замучает моралью.

– Туссэн, дружище! – радостно вскрикнул Андрэ и полез обниматься.

Разминать печень заранее не стал, алкоголем от него не пахло. Настраивался на длительную попойку? Ну, чтобы не сойти с дистанции раньше времени. Как-то я плохо представляла серьезного дядю в сутане и раздолбая Андрэ вместе. Какие у них могут быть общие темы для разговоров? Женщины? Или конкретно я?

Нет, манией величия я не страдала. Раз уж Туссэн шел знакомиться с невестой, то должен был что-то узнать о ней у брата. Андрэ заинтересован в моем скором замужестве и логично было бы нахваливать. Но по пьяной лавочке братец вряд ли за языком следил. Резал, поди, правду-матку про скверный характер, бездарность и хроническую глупость, как у всех женщин? Хотя с другой стороны, исключая дурной нрав, остальное в Брамене как раз причисляли к женским добродетелям. Начитанный студент будет чувствовать себя гением рядом с туповатой супругой. Можно любую чушь молоть, она все равно выслушает с открытым от восторга ртом. Эх, что-то мне опять замуж расхотелось.

– Доброго здравия, Андрэ, – вежливо ответил студент и снял с пояса пухлый мешочек, туго обмотанный кожаной лентой. – Держи. Как просил.

– О-о-о! – братец сграбастал подарок и принялся нервно распутывать завязки. – Всех торговцев в Брамене на уши поставил, никто достать не мог. Спасибо, Туссэн!

Из мешочка Андрэ выудил шестиугольную деревянную шкатулку с затейливой резьбой на гранях. В центр каждой было вставлена крупная жемчужина, а крышку украшала россыпь прозрачных камней. Круглых и гладких, как речная галька. Но братец на богатый декор даже не взглянул. Он несколько раз вздохнул, чтобы успокоиться и бережно поднял крышку.