Френки и Майкл - Денис Чекалов

Однако Илора не только отпустил нас, но и даже не попытался протестовать. Он думал, что поступает хитро; на самом деле он просто не хотел привлекать к себе внимание эльфийских властей.

Так я нашел организатора; оставалось определить, кто помогает ему по эту сторону границы. Я давно обратил на вас внимание из-за ваших профашистских взглядов. К сожалению, в полиции попадаются такие люди, как вы. Оставалось только подтвердить мои подозрения; и мы попросили Филиппе разыграть перед вами небольшое представление.

Никакой реакции. Я спросил:

– Это была интересная история, мистер Эльмерих?

По всей видимости, нет, поскольку моего собеседника уже не было в машине.

Движение на Фигароу было оживленнее, чем бывает обычно в этот час.

Серый фургон с тускло-зеленой надписью на боку «Кукуруза Марка» выехал на поворот, нарушая правила движения.

Мне пришлось затормозить, пропуская его перед собой. В то же мгновение желтое такси, ехавшее нам навстречу, оказалось перед тупым приземистым капотом фургона.

Столкновение казалось неизбежным; шофер фургона резко затормозил, то же самое сделал водитель такси. Наш «вайпер» оказался зажатым между ними и уткнулся носом в угол, образованный двумя машинами.

Мартин Эльмерих рывком распахнул дверцу со своей стороны и выкатился на дорогу.

Франсуаз выругалась – так крепко, что Эльмерих лишился бы чувств, не прослужи он столько лет в полиции нравов.

Бывший полицейский перекувыркнулся на тротуаре, потом поднялся. Он побежал прежде, чем распрямил спину; первые два или три шага я думал, что он споткнется и упадет, но он быстро выровнялся.

Франсуаз вскинула пистолет и трижды нажала на спусковой крючок; все три пули пролетели над согнутой спиной Эльмериха.

Люди вокруг закричали и прыснули в разные стороны; кто-то падал на землю, кто-то прятался в двери магазинов.

Паника, начавшаяся на улице, была на руку Эльмериху. Преследование стало почти невозможным. Франсуаз пробежала до следующего поворота, расталкивая людей, но Эльмерих уже успел исчезнуть.

Мне не стоило и пытаться открыть свою дверцу, прижатую к боку желтого такси.

Девушка подошла ко мне, задыхаясь от ярости.

– Вот что бывает, когда много болтаешь, Майкл, – зло произнесла она. Я кивнул.

– Уверен, он тоже так думает, – ответил я. – Человек никогда не знает, когда ему улыбнется удача. Затем я обратился к шоферам такси и фургона.

– Это было неплохо, друзья, – произнес я, – только в следующий раз не следует подъезжать так близко. Я хочу вернуть арендованные машины целыми, а не смятыми в гармошку.

– Мы знаем свое дело, мистер Амбрустер, – усмехнулся водитель такси.

Дверь бакалейной лавки открылась, из нее вышел приземистый человек с мегафоном в руке.

– Все свободны! – громко прокричал он. – Свой гонорар вы получите на киностудии. Он подошел ко мне, осклабившись.

– Блестящая работа, мистер Амбрустер, а? Он имел в виду себя.

– Разыграть уличные беспорядки с первого дубля на это способен только старина Гарри.

– Вы были великолепны, – кивнула Франсуаз. – Майкл, думаешь, полицейские не упустят Эльмериха?

– Это не исключено, – отвечал я. – Но он нужен нам на свободе, а не в тюрьме. Он не сказал бы ни слова, и Ортега Илора ушел бы от правосудия. Теперь один из них выдаст другого, сам того не подозревая.

Я заложил руки за спину, наблюдая, как постановщик уводит с улицы людей из массовки.

– Знаешь, что самое забавное, Френки? – усмехнулся я. – Эльмерих так и не понял, что нам неизвестно, на кого они готовят свое покушение.

– Как скрипит полицейская машина? – спросил я.

– Мартин Эльмерих скрывается в доме на северо-востоке города, – ответил Маллен. – Несколько раз он проводил там облавы и, наверное, успел обзавестись сообщниками.

Я поправил солнечные очки и вновь положил локоть на крышу автомобиля. Полицейский стоял напротив меня, и время от времени поднимался и опускался на носках, словно при помощи своеобразного насоса подкачивал пар, которым подгонял слова.

Франсуаз устроилась рядом, делая вид, что не собирается вмешиваться в разговор. Вынув блестящую пилочку, девушка принялась чистить короткие, красиво очерченные ногти, изредка вставляя свои реплики, совершенно неуместные и не по теме.

Если бы я был художником и умел держать в руке кисть хотя бы наполовину так же ловко, как вилку во время обеда, я нарисовал бы на полотне то, что в этот момент было вокруг нас.

А вокруг мрачными скелетами возвышались давно заброшенные многоэтажные дома, темные и грязные. У их подножий толпились полицейские автомобили, похожие на медлительных жуков. Их крыши и дверцы блестели, точно надкрылья.

И на все это сверху падал ровный свет, словно солнце растворилось в металлическом небе и теперь испускало лучи из каждой его точки, отовсюду и ниоткуда.

Люди сновали между машинами, каждый своим путем, ни на кого не глядя, так что если посмотреть на все это сверху, невозможно было бы догадаться, чего суетятся эти букашки.

Полицейские эвакуировали квартал.

– Еще минут пять, Амбрустер, или десять, – сообщил, осклабившись, Маллен. – И можно будет выкуривать нашу парочку.

– Вы наградите детективов, которые нашли беглецов? – спросила Франсуаз, не отрываясь от своего занятия. – Или вставите выговор за то, что они два дня ни черта не делали?

– Полицейская работа требует времени, – изрек Маллен, нисколько не пристыженный.

– Потому что ее делают полицейские, – парировала Франсуаз.

Шпилька оказалась слишком тонкой, чтобы Маллен смог ее понять, да и не ему Франсуаз ее адресовала, а мне. Взглянув на меня вскользь, Франсуаз принялась осматривать следующий ноготь. Наверняка была уверена, что ее реплика привела меня в полный восторг.

– Кто бы мог подумать, что Эльмерих окажется такой сволочью, – продолжал Маллен.

– Кто бы мог подумать, – поддакнула Франсуаз.

Эта фраза, блистающая подтекстом, страшно ее развеселила, она тайком от Маллена трижды наступила мне на ногу каблуком.

Офицер спецназа, который ужасно обрадовался, увидев меня здесь, потому что когда-то пару раз встречал на полигоне коммандос, подбежал к нам и торопливо отдал честь.

– Мы вывели всех людей, лейтенант, – доложил он.

– Держу пари, они хорошо прятались, – проговорила Франсуаз. – Жители этого района не очень охотно открывают двери, когда к ним стучат полицейские; а ваше стадо они наверняка приняли за облаву.

– Вовсе нет, – запальчиво возразил офицер, явно обиженный. – Мы объявили им, что в центральное здание заложена бомба. Террористами из Паналии.