Большая книга приключений и загадок - Юлия Кузнецова

– А по-моему, – заспорил Мишка, – важно не то, как мы звучим, а то, как соображаем все вместе. Твой Маркиз тормозит процесс. А на городской олимпиаде по биологии, между прочим, Катька заняла второе место.

– Ну, – начал обижаться Маркиз.

Марк Изотов, сокращенно – Маркиз. Прозвали его так за бледность кожи, изящные манеры и за то, что живет с бабулей, которая не в курсе, что двадцать первый век наступил.

Он рыжий, даже руки у него в веснушках. На нем все бежевое – и джинсы, и рубашка, и жилет, и даже шейный платок. От него пахнет простудой. Запах похож на чесночный, только менее резкий и более горький.

Не обращая внимания на спор мальчишек, я выпустила из мягкой войлочной сумки мою Свити. Морская свинка с благодарностью царапнула меня коготком и отправилась исследовать парту.

Миша прав, Маркиз тормоз. Но в команде он ценен: Маркиз ведет досье на всех людей, которых когда-либо встречал, и собирает информацию о необычных явлениях. Он мечтает поступить на историко-архивный факультет, который когда-то возглавляла бабуля Маркиза. Интересно, тогда она знала, в каком веке живет?

Макинтош разбирается в компьютерах. Так что он Мак не только из-за плаща.

А у моего соседа Мишки в квартире все время пахнет дымом и что-то взрывается. Миха – химик. Он часто шутит, что устроит Большой Взрыв исключительно для меня, чтобы я могла прийти на чистую планету и заселить ее только животными и растениями, от которых без ума. Я нравлюсь Мишке. Он мечтает пригласить меня на свидание, но как это сделать робкому семикласснику?

Тем более он ниже меня. Они все трое несимпатичные и жутко умные. Просто ходячие энциклопедии. Они часто остаются вот так, после уроков, обсудить проблему подледникового озера Восток или проблему человеческого сна. И мне они нравятся гораздо больше, чем наши накачанные хоккеисты Самсонов и Лимонов.

– Гоните версии! – напомнил Макинтош.

– Они н-несут в этой к-коробке п-приборы для слежения за п-преступником, – предположил Маркиз, разглядывая портрет Наполеона на стене.

Мы остались в классе исторички. Историю у нас преподает сама директриса, и хотя посещаемость ее занятий невысокая, портреты и карты, украшающие стены, всегда новые, красивые и готовы к визиту любой комиссии.

– Или документы, которые отнимут у нарушителя, – предположил Миша.

– Стрелка, ламеры![29]– торжествовал Мак. – Зачем на коробке стрелка?

– Свити, – тихонько позвала я.

Морская свинка ловко развернулась на чернильной надписи «смерть истории», пересекавшей деревянную парту, и устремилась ко мне.

– Свинка у нас главным советчиком будет? – разозлился Мак.

Я провела рукой по длинной шерсти, дотронулась пальцем до холодной точки носа.

– А какого размера коробка? – спросила я.

– Ну…

Мак развел руками. Я разглядела дырку на его резиновом плаще, который он носил не снимая.

– Как из-под обуви, – определил размер коробки Миша.

– След, – сказала я, – след нарушителя границы.

– М-мм, довольно сложно п-подцепить след и п-переложить его в коробку, – заспорил Маркиз, – если только не б-брать с собой какие-то специальные л-лопаточки…

– Они накрывают ею след, – растолковала я, – чтобы его не размыл дождь. А стрелка указывает, в какую сторону была перейдена граница.

Воцарилось молчание.

– Так нечестно! – закричал Мак. – Она смотрела!

– Она не смотрела, – еле выговорил Миша сквозь плотно сжатые губы.

Он был на грани взрыва.

– Мы же специально договорились с тобой вчера – пока будет играть команда Козлова[30], мы с Маркизом и Катькой будем у меня дома готовить презентацию по химии для первоклассников.

– Вы что, два часа смешивали оксид хрома с азотом для «Вулканчика»?

– Нет! Потом мы читали «Популярную механику». Мак, ты запарил своими придирками! Катька разгадала загадку! Ты сам разгадал?

– Ну, – сказал Мак, – да.

– А мы нет. Надо ее принять! И вообще, нам нужен биолог.

– Она не подходит.

– Почему?!

– Ее материнская плата. Не нужна нам тут элита.

– У нее мама библиотекарша, а папа – повар. Они не элита. И вообще, почему ты командуешь?! Возьму и проголосую в следующий раз против Маркиза.

– М-мм, почему? – промычал Маркиз.

Я перевернула Свити на спинку и почесала ей животик. Против своего обыкновения, она не заурчала. Так, пора на выход.

– А знаете, – сказала я, укладывая Свити обратно в сумку, – я и сама с вами не хочу оставаться.

– М-мм, почему?!

– Потому что вы все врете. Ненавижу врунов. Ты, Макинтош, явно не отгадал загадку. Ты, Маркиз, не скрывал бы простуду, а шел домой лечиться. А ты, Мишка, сам знаешь, про что врешь. И вообще, что вы за команда, если даже друг друга ненавидите? Всем пока!

– Подожди, Катя!

Мишка бросился за мной. У порога он обернулся к Маку и выпалил:

– Эх ты, взвесь прокисшая!

– Я ничего не с-слышу, – прошептал младший, – может, Информатор ошибся?

Повсюду разнеслось жутковатое эхо-шепот, похожее на змеиный свист.

– Заткнись, балбатун[31], – отозвался старший, – еще рано.

– А он точно ее п-подведет к люку?

– Ты заткнешься?

– Т-ты сам г-говорил, что не доверяешь п-посторонним.

– Я ему и не доверяю. Я ему заплатил. Он незаметный, как тень. Она его не запомнит. Усё, циха![32]В прошлом году из-за твоей балбатни такой вяпрук[33]ушел!

– Ой, кто-то идет…

– Как она д-догадалась про п-простуду? – недоумевал Маркиз.

– Миха говорил, у нее нюх, как у зверя. Она помешана на животных.

– А что, простуда пахнет?

– Я откуда знаю? – разозлился Мак.

– Ты извини, но ты какой-то н-нервный, когда р-речь заходит о К-к-кате.