14-я танковая дивизия. 1940-1945 - Рольф Грамс

Но в конце концов поток войск с запада иссяк, и тогда концентрическим ударом с юга и с севера нам удалось окончательно заблокировать проход. При этом одна только дивизия «Гроссдойчланд» сумела окружить и уничтожить или взять в плен две стрелковые дивизии русских и целый ряд подразделений нескольких танковых бригад. Оставшиеся в живых красноармейцы попрятались в непросматриваемых долинах и глубоких балках. В течение нескольких последующих ночей многие из них пытались просочиться через немецкие оборонительные рубежи на восток. Некоторые красноармейцы переоделись в одежду мирных украинских крестьян и позднее влились в ряды местных партизанских отрядов.

Эти сражения позволили окончательно закрыть и стабилизировать фронт на всем его протяжении. Можно было легко понять, почему сердца офицеров и рядовых снова переполняла радость и справедливая гордость, ведь «они снова справились». И особенно личный состав 14-й танковой дивизии все никак не мог привыкнуть к внезапному изменению своего положения, хотя 14-я танковая дивизия внесла свой весомый вклад во все это: сначала поспешный отход с позиций на реке Аджамке; потом разгром в Кировограде, из которого наши гренадеры едва успели унести ноги; затем отчаянные и из-за глупого приказа «ни шагу назад» без шансов на успех оборонительные бои в котле под Лелековкой; и наконец, прорыв и первые бои на новом рубеже уже в совсем другой обстановке; такая непрерывная череда неординарных событий, к тому же произошедших в течение каких-то трех дней, — все это было невозможно осмыслить так быстро, многое просто не укладывалось в голове.

Но главное заключалось в том, что все еще раз закончилось хорошо. Ты уже не был одиноким часовым на всеми забытом посту, ты словно вернулся в лоно родной семьи и чувствовал надежную опору в непосредственном контакте с самым боеспособным соединением всего фронта — с элитной дивизией «Гроссдойчланд».

Так, несмотря на истощение и потребность в отдыхе всего личного состава, дивизии пришлось смириться с тем, что новый оборонительный рубеж проходил в стороне от населенных пунктов и что пехотные подразделения оказались почти беззащитными перед лютым холодом. Поскольку невозможно было выполнить какие-либо подготовительные инженерные работы, пехоте пришлось самой зарываться в промерзшую землю. Командование дивизии могло лишь в незначительной степени облегчить их положение. Новый участок фронта дивизии оказался слишком растянут, поэтому он был занят неплотно. Командование дивизии не стало ломать устоявшийся порядок сменяемости подразделений, занятых на передовой, за счет более продолжительного отдыха. Поэтому усиленное и качественное питание, которое доставил танковый взвод, переведенный для поддержки дивизии из Новоукраинки, должно было явиться хотя бы частичной компенсацией за перенесенные лишения и невзгоды и поддержать и укрепить физическое состояние и выносливость личного состава боевых частей.

Постепенно напряжение последних дней спадало и уступало место спокойным размышлениям. Донесения и сообщения, поступавшие с других участков фронта, дополнили собственные впечатления и позволили составить общую картину хода последних событий.

Конечно, немецкие войска добились успеха в обороне и предотвратили прорыв Советов на запад, правда, им пришлось оставить свои прежние позиции и отступить почти на 30 километров. Однако, не умаляя достижений собственных войск, следует признать, что эта тяжелая операция удалась только потому, что после прорыва фронта русские необъяснимо долго колебались и не развивали свой успех. Никому не дано узнать, почему противник, в распоряжении которого находилось достаточное количество резервов, не соединил свои оба ударных клина западнее Лелековки, чтобы с удвоенной силой продолжить свое наступление на запад. Немецкая сторона ничего не смогла бы противопоставить ему, чтобы закрыть дорогу на запад. Противник смог бы без труда соединиться с войсками 1-го Украинского фронта, которые тем временем в глубоком тылу 8-й армии начали наступление на юг и уже взяли Жашков, Погребище и Бердичев.

Но эта возможность окружить хотя бы 8-ю армию была русскими упущена. Однако теперь следовало ожидать, что генерал Конев не падет духом из-за этой неудачи и постарается своими, несмотря на все потери, все еще довольно значительными силами снова пойти в наступление, чтобы со второй попытки добиться того, чего ему не удалось в первый раз.

Уже 11 января повсеместно снова разгорелись бои, которые становились все интенсивнее, прежде всего в районе села Грузского, а 16 января и у села Красносилка. Опасное положение сложилось как в полосе обороны 376-й и переброшенной с севера 282-й пехотных дивизий, так и на участке фронта 10-й панцер-гренадерской дивизии. Во многих местах фронт глубоко просел, но пока еще выдерживал натиск русских войск. Благодаря этому корпус нашел возможность вывести на исходные позиции позади участков, которым угрожала опасность, 3-ю танковую дивизию и 3-ю танковую дивизию СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»), которые вскоре перешли в контратаку. Попав под плотный огонь нашей артиллерии, обеспеченной достаточным количеством боеприпасов, и будучи одновременно атакованным в лоб и с флангов, противник не выдержал и был вынужден почти повсеместно отойти на исходные позиции.

В полосе обороны 14-й танковой дивизии обстановка оставалась относительно спокойной (за исключением нескольких мелких стычек у Курлюгино, восточнее Антоновки и у железнодорожной линии недалеко от Шестаковки). Поэтому большая часть танков смогла поддержать 376-ю пехотную дивизию, которая вела тяжелый оборонительный бой. В течение многодневных боев они остановили боевые группы противника, прорвавшиеся в лесистой и холмистой местности у населенных пунктов Благодатное, Богодаровка и Овсяниковка, и в конце концов отбросили их так далеко на восток, что в общем и целом удалось даже вернуть наш старый передний край обороны и удержать его.

Казалось, что в этих боях советские соединения растратили свой последний наступательный пыл. И если даже в последующие дни они прощупывали на отдельных участках фронта немецкие позиции, нельзя было не заметить, что на этом их второе зимнее наступление, начавшееся с таким размахом, в основном завершилось. Но не было никакого сомнения и в том, что в обозримом будущем оно наверняка будет продолжено. Мы уже не раз были свидетелями того, как быстро русские могли с помощью своей насколько простой, настолько и отлично функционирующей организации, обеспечивавшей фронт пополнением, доукомплектовать свои потрепанные в боях бригады и как легко им было закрыть бреши в материальном обеспечении войск. Частично это делалось из своих запасов, частично из богатых поставок американцев и англичан.

Поэтому вопрос заключался не в том, будет ли наступать противник, а в том, когда и где он нанесет свой следующий удар. До сих пор были обнаружены два центра сосредоточения русских войск, где они занимали исходные позиции, — восточнее села Грузского и у села Красносилка. Однако уже с 20 января все донесения служб радиоразведки и воздушной разведки указывали на то, что гораздо большее внимание уделялось участку фронта, расположенному севернее. В лесах и в населенных пунктах севернее дороги Федварь — Александровка было обнаружено сосредоточение соединений 5-й гвардейской танковой армии, 18, 20 и 29-го танковых корпусов, к которым присоединились остатки различных отдельных танковых бригад и 5-й гвардейский кавалерийский корпус. Создавалось впечатление, что обнаруженные ранее на этом участке фронта стрелковые дивизии 4-й гвардейской армии после перегруппировки формировались в плотные и длинные наступательные колонны, а освобождавшиеся участки фронта передавались подразделениям 5-й гвардейской армии. И 53-я армия русских подтянула свои резервы ближе к фронту. Особое значение такому сосредоточению сил придавало то обстоятельство, что штаб 2-го Украинского фронта был перенесен из Александрии в село Цветное, находившееся в 40 километрах восточнее села Красносилка.