Просто дыши - Сьюзен Виггз

— Может ли он требовать опекунства?

— Он никогда его не получит, но визиты возможны.

— Я боялась, что вы это скажете.

— Вы ожидаете проблем? Он представляет угрозу для ребенка?

— Не физическую, конечно, хотя, честно говоря, я не знаю, чего ожидать, — признала Сара. — Я была не права насчет многих вещей… — Она посмотрела на свои руки на коленях. Чернила впитались в пальцы ее правой руки. Она рисовала все утро. — Когда мне следует рассказать ему?

— Вскоре. Мы запишем в вашей страховке, что обстоятельства изменились. Беременность входит в страховку, так что тут не будет проблем.

— Я позвоню ему сегодня.

— Вы чувствуете себя хорошо, Сара?

— Да. Я не знаю, что бы я делала без вашей племянницы и вашего брата, которые отвезли меня в больницу. — Она посмотрела на фотографию в рамке, стоявшую на полке. — Я была так удивлена, увидев Уилла. Почему вы не сказали мне, что он в Гленмиуре?

— Мне не приходило в голову, что вам это интересно.

— Мы учились в одном классе в школе…

— Как и Вивиан Пайерс. Она все еще здесь, — сказала Брайди. — И Марко Монтенья. Он побывал моряком и вернулся с Ближнего Востока инвалидом. Я могу вам изложить весь список, если хотите.

— Я вас поняла. Однако с Уиллом другое дело. Он ваш брат. — Саре хотелось спросить о матери Авроры, но она боялась, что Брайди насторожится.

— Хорошо. — Брайди сделала пару пометок в блокноте. — Я рада, что вы двое восстановили связь.

— Поначалу у нас было не очень много общего. Я бы не сказала, что в школе мы были друзьями.

Брайди не поднимала взгляда от своих заметок.

— Может быть, вы станете друзьями теперь.

Сара направилась к городской пристани, где скамейки вдоль дока глядели на бухту, великолепное местечко, чтобы посидеть и посмотреть на горизонт, размышляя о трудных предметах. Это было также одно из немногих мест, где работал мобильник. Она знала, что должна сделать этот звонок, но маленький серебристый телефон в ее руке был тяжелым, как свинец, и холодным.

Она прошла мимо матери с дочерью, которые делали покупки через окошко магазина, оживленно болтая, обсуждая выставленные сумки ручной работы. Она мгновенно смогла определить, что это мать и дочь, не из-за очевидного семейного сходства, но из-за близости между ними. У них была одинаковая осанка, когда они наклонялись изучить что-то в витрине, и они одновременно повернулись, чтобы посмотреть друг на друга.

Неожиданный приступ ностальгии охватил Сару. «Я беременна, мама, — подумала она. — И я никогда не скучала по тебе больше, чем сейчас».

Бабушка и тетя Мэй обняли ее, когда она сообщила им новость. Они сияли счастьем и говорили правильные вещи. Но в центре всех эмоций Сара ощущала — и ничего не могла с собой поделать — огромную зияющую дыру. Беременность — это чудо, которым жена должна поделиться с мужем, а потом с матерью.

Ее охватило головокружение и сентиментальное чувство. Ребенок. У нее будет ребенок, и она отдала бы все на свете, чтобы поделиться этой новостью со своей матерью. Она представила себе заброшенный станок в доме отца, на котором все еще была натянута кашемировая ткань, цвета розы весной.

— Сегодня, мама, — прошептала она. — Я расскажу тебе о своих мечтах сегодня вечером.

Джек может подождать, решила она, убирая телефон. Она вошла в бакалею и купила базовый набор еды — яйца, лимоны, апельсины, картошку, яблоки, брокколи, еду для собаки. Она все еще была склонна испытывать тягу к странным вещам, но была решительно настроена позаботиться о себе.

— Мой холодильник будет виртуальным монументом великой пищевой пирамиды, — поклялась она.

Выходя из магазина, она прошла еще мимо трех женщин, в надежде, что они не заметили, как она разговаривает сама со собой. Очевидно, нет, они были слишком заняты друг другом. Все три женщины были настолько привлекательные и стильные, что вполне могли бы принадлежать к составу актрис «Секса в большом городе». Три подружки, которые смеялись и болтали. Подружки. Но теперь у нее была концепция. «Я беременна, — хотелось ей сказать им. — Разве это не замечательно?»

Она подумала, не позвонить ли парочке друзей в Чикаго, чтобы сообщить им новость. Но большинство этих друзей были дружны с Джеком «навеки». И они не шутили. В мире Джека связи устанавливались в юном возрасте и выдержали испытание временем.

«Здесь, — подумала она, чувствуя тошноту и жжение злости в животе. — Теперь я готова. Я могу сделать этот звонок».

Она решила поехать куда-нибудь в более укромное местечко. Она знала, где именно ее телефон получит хороший сигнал от башен маяка Поинт-Рейз. Пока она ехала, размышляла о том, что ее ребенок растет здесь, окруженный поразительной красотой морского берега, волнами, разбивающимися о вздымающиеся утесы, таинственным туманом, окутывающим берег моря, и зеленой тенью лесов. Она в первый раз позволила себе нарисовать мысленную картинку настоящего ребенка, босого и легкого, словно фея, бегущего по цветущему полю или играющего в песке на залитом солнцем пляже. Она улыбнулась воображаемому ребенку, зная, что она идеализирует его, но для чего еще бывают мечты наяву?

Она въехала на гравийную парковку рядом с болотистым местечком с похожей на зеркало лагуной и толстым тростником, бахромой окаймляющим воду. Ожидая, пока ее соединят с номером Джека, она смотрела на голубую цаплю на ножках-палочках, бродящую по мелководью. Неподвижная, словно статуя, птица ловила рыбу, отлично зная, что наилучший способ исполнить задачу — это ничего не делать. Она, похоже, даже не дышала, но Сара представила, как бьется ее сердце, когда ее глаза-бусинки исследуют чистые воды бухты в поисках добычи. Она подумала, сколько готова ждать цапля?

— «Дэйли констракшнз». — Миссис Бродски, исполнительный секретарь Джека, была одной из тех верных друзей, которые были преданы семье «навеки».

— Это Сара. Мне нужно поговорить с Джеком, пожалуйста. — Она вытащила маркер, который всегда лежал в сумочке.

— Я посмотрю, свободен ли он, Сара. — В голосе миссис Бродски звучало неодобрение. Нет сомнения, что она и все остальные полагают, что Джек — жертва, отвергнутый своей странной женой из Калифорнии.

Автоматически Сара вытащила лимон из пакета с покупками, стоявшего на сиденье рядом с ней. Она представила себе круглолицую, с кислым выражением лица миссис Бродски, которая говорит: «Я посмотрю, свободен ли он».

Затем Сара маркером нарисовала лицо Джека на яйце. Когда женщина из комиксов заговорила, она смотрела прямо на Джека, спрашивая его глазами, желает ли он поговорить со своей неуправляемой женой. Они не разговаривали в последнее время. Все общение шло через адвокатов. Всего несколько месяцев назад такое развитие событий могло бы показаться невозможным, но теперь…

— Сара! — Джек резко схватил трубку.