Страсть и тьма - Александра Айви

— Но если ты избранная, то не она убьет тебя, а ты ее! — язвительно выкрикнула Клара. И тут же ударила Анну в подбородок.

Проклятие! Ее колотили как боксерскую грушу! И если она не начнет драться, то скоро будет мертва.

Сделав над собой усилие, Анна заставила себя сосредоточиться на вихре, кружившемся вокруг нее. Она не знала, сможет ли контролировать этот вихрь, поэтому не хотела рисковать. Ведь Леве, возможно, был еще жив… Кроме того, кипевшая в ней ярость требовала чего-то более серьезного, чем просто ветер, пусть даже и ураганной силы.

Сознание Анны было так поглощено силой, которая рождалась внутри ее, что она едва замечала удары, которые продолжала наносить ей Клара. Она не отвлеклась даже тогда, когда противница впилась ногтями в ее шею.

— Прекрати, сука, — прошипела Клара.

— Все это прекратится… сейчас.

Крепко схватив фею за руку, Анна позволила рвущейся из нее энергии заполнить все пространство сарая.

Поначалу она ничего не почувствовала, только кожу начало слегка покатывать. Да еще Клара вдруг судорожно задергалась, словно пыталась освободиться от оков. И казалось, что ее, Анны, таинственная сила ждала, чтобы ей указали цель. Или, возможно, следовало произнести какое-то волшебное слово, которого она, к несчастью, не знала.

Что же дальше? Этого она тоже не знала, и в какое-то мгновение Анну едва не охватила паника. Но тут ее взгляд упал на изумруд, который она судорожно сжимала в руке.

И тотчас же странный свет, гипнотически пульсируя, начал вырываться из камня и заполнять амбар сверхъестественным зеленым свечением. Клара охнула, и неподдельный ужас исказил ее черты.

— Нет… пожалуйста, не надо…

Мольбы феи, наверное, могли бы остановить добросердечную Анну, но они никак не могли подействовать на изумруд Артура, который вдруг ослепительно вспыхнул и с оглушительным грохотом взорвался, едва не развалив ветхое деревянное строение.

В следующее мгновение Анна почувствовала, как волна горячего воздуха подхватила ее и отбросила к бревенчатой стене сарая. И в тот же миг острая, почти невыносимая боль пронзила ее тело. Потеряв сознание, девушка рухнула на земляной пол.

— Анна… Анна…

Очнувшись, она почувствовала, что к ней прикоснулась лапка. С усилием приподняв веки, Анна увидела перед собой расплывающуюся как в тумане мордочку горгульи.

— Леве?..

— Да. Не двигайся.

Двигаться? О Боже! Даже если бы ей приказали, она не смогла бы пошевелиться.

— Леве, мы победили?

Анна успела увидеть, как на уродливой мордочке появилась улыбка, а затем сознание снова начало уплывать от нее.

— Молодца-а-а!

Это нелепое словечко было последним, что она услышала перед тем, как блаженная темнота поглотила ее.

«Хаммер» идеально подходил для гонки по ухабистым проселочным дорогам Иллинойса. Он был достаточно просторным, чтобы вместить четырех вампиров, демона шалотта и оборотня, и достаточно устойчивым, чтобы выдержать попытку Вайпера пересечь штат в рекордное время. Все молчали, и только Цезарь иногда подавал голос, жалуясь неизвестно кому, что ему не дают действовать.

Он хотел бы промчаться сквозь мрак, используя все свои сверхчеловеческие возможности, чтобы разыскать женщину, которая взывала к нему о помощи.

Но к сожалению, Стикс был прав, когда сказал, что сил Цезаря надолго не хватит. И даже если он найдет Анну — будет гораздо быстрее и легче увезти ее на машине, чем нести на руках до самого Чикаго.

Цезаря разумно оставили в покое на заднем сиденье «хаммера», но он снова начал ворчать, когда Вайпер снизил скорость, давая возможность Дарси и Шей хорошенько принюхаться и попытаться уловить запах Анны. Граф понимал, что друзья пытаются помочь ему, но все равно ужасно нервничал и каждую пустячную задержку воспринимал как серебряный кол в своем сердце.

Внезапно он замер, потом прорычал:

— Остановите! — граф распахнул заднюю дверцу. — Остановите машину!

— В чем дело, Цезарь? — спросил Стикс.

— Я чувствую ее. Я чувствую Анну. На нее напали.

— Но, Цезарь… Проклятие! — Данте протянул руку, чтобы остановить его, но Цезарь уже выскочил на ходу из машины и с невероятной скоростью бросился в темноту.

Они смогут последовать за ним, но ни ждать, ни объяснять им что-либо он не мог. Во всяком случае, не тогда, когда инстинкт буквально вопил, что Анна в беде.

Уловив слабый запах яблок, граф понял, что этим же путем шла фея. Причем совсем недавно.

Перескочив через жерди полуразвалившегося забора, Цезарь подбежал к стоявшему в отдалении сараю. Подойдя к незапертой двери, он почувствовал, что запах яблок смешивался с запахом крови Анны. Его окатила холодная ярость. Тот, кто осмелился причинить Анне боль, должен умереть!

Даже не пытаясь оставаться незамеченным, Цезарь влетел в полумрак сарая.

— Анна! — закричал он срывающимся голосом.

— Мы здесь, — отозвался из дальнего угла Леве.

В мгновение ока граф очутился перед Анной.

— Что с тобой? — прошептал он.

Быстро осмотрев девушку, Цезарь понял, что она серьезно ранена. И раны ее обильно кровоточили. Кроме того, у нее было сломано ребро, осколок которого, возможно, проколол легкое. Но почему ее раны не затягивались?

— Что здесь произошло? — обратился граф к горгулье.

— Здесь появилась фея. — Леве содрогнулся. — Это сестра-близнец Сибил. Она ударила Анну заколдованным ножом и избила ее.

Цезарь грозно зашипел. Его клыки вытянулись.

— Где она сейчас?!

Леве нервно дернул хвостом и описал лапкой широкий круг.

— Везде. Она… взорвалась. Я думаю, нужно поскорее унести Анну отсюда. Желательно до того, как она очнется. Вспомнив, что она сотворила с этой красивой куклой, мадемуазель наверняка будет очень переживать.

Заметив зажатый в окровавленных пальцах Анны изумруд, Цезарь нахмурился.

— А это откуда?

— Ты не поверишь, но из сна.

— Из сна?.. — переспросил Цезарь. Впрочем, сейчас это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме серьезных ран, которые получила Анна. Он нагнулся и прижался губами к ее окровавленному лбу.

— Цезарь, свою скупую слезу ты сможешь пролить позже, — проговорил Леве тонким голоском, в котором отчетливо слышался страх. — А сейчас нам надо выбираться отсюда.

— Она слишком слаба, ее нельзя трогать. — Граф закрыл глаза и попытался побороть нарастающую панику. — Кажется, она умирает.

Отчаянно задергав хвостом и затрепетав обожженными крыльями, Леве завопил:

— Сделай хоть что-нибудь! Дай ей свою кровь! Это должно снять действие заговора!