Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц

— Малыш Кимба! — проворковала женщина. — Как поживает мое солнышко? — Она поднесла лицо к морде пса и не отодвигалась, пока тот облизывал ей нос и губы. — Как поживает мой любимый мальчик? Мамочка ненадолго отлучится, только в город сходит. Я скоро вернусь. Ты ведь будешь дожидаться меня в постельке, да?

Фрэнсис скроил недовольную мину. Ему претила идея пускать собаку в кровать, но он промолчал.

— Тогда ступай! Ах ты, мое золотце! Мамочка скоро придет.

Мелисса распрямилась и посмотрела на мужа.

— Наслаждайся оперой. Увидимся завтра, — сказала она.

После чего и в самом деле ушла, выскочив за порог и прикрыв за собой дверь, а Фрэнсис остался стоять в коридоре, угнетенный мыслью, что жена питает куда больше нежности к чау-чау, чем к нему.

Мелисса любила «бентли» не менее нежно, чем своего питомца Кимбу. То была прекрасная машина, ее прихоть. И принадлежал автомобиль исключительно ей одной. Именно обладание значило для Мелиссы больше всего, ощущение власти. Сидя на обтянутом серебристой кожей кресле, вслушиваясь в глухой рокот мотора, гордясь, что ее машину любой узнает за милю, Мелисса чувствовала, как неприятный осадок от разговора с Фрэнсисом растворяется, уносится прочь вместе с завихрениями воздуха позади авто. «Бентли» был голубого цвета, шестой модели, со складной крышей с механическим приводом. Крышу, впрочем, приходилось держать поднятой, потому как дождь действительно вернулся, на этот раз в виде противной серой мороси. Ну как может погода быть такой холодной и унылой, и это в конце апреля? По словам агента, Альфред Хичкок собирается снимать новый фильм на студии «Уорнер бразерс» в Бербанке, что в штате Калифорния, и это ее очень даже устраивало. Как приятно будет снова погреться на солнышке.

Кларенс-Кип располагался меньше чем в полумиле от Тоули-на-Уотере — приморского городка, едва ли имевшего основания претендовать на этот статус. Тоули окружало не менее четырех различных полос воды: справа Бристольский залив, слева Ирландское море, а позади разливались эстуарии двух рек, Тоу и Торридж. Подчас казалось, что маленький порт вынужден бороться за выживание, особенно когда поднимался ветер и волны бесконечной серой чередой накатывались на берег. В такие дни рыбачьи шаланды норовило сорвать со швартовов, а маяк подслеповато мигал, освещая лишь окутывающие его быстро несущиеся тучи.

Население городка насчитывало сотни три душ. Большая часть домов размещалась на Марин-Парейд, протянувшейся вдоль набережной; параллельная ей, более узкая улица носила название Ректори-лейн. В число прочих строений, образующих Тоули-на-Уотере, входили: церковь — храм Святого Даниила, лавка мясника, пекарня, гаражи и бакалейный магазин, где также продавались различные хозяйственные товары. Многие годы в городке существовал только паб «Красный лев». Однако Мелисса купила здание, где в XIX веке располагалась таможня, и перестроила его в отель, который назвала «Мунфлауэр», в честь одного из своих фильмов. Там имелись двенадцать номеров, ресторан и комфортабельный бар.

Полицейского участка в Тоули-на-Уотере не было, да и нужды в нем никто не ощущал, поскольку, если не считать случаев, когда кучка подростков напивалась и хулиганила по мелочам на пляже, в городке, сколько хватало памяти, не происходило ничего криминального. Не было тут также почтамта, банка, библиотеки и кинотеатра. Тем, кому требовались эти заведения, нужно было ехать в Байдфорд: это занимало минут двадцать на поезде, курсировавшем взад-вперед по одноколейке из Инстоу, или примерно четверть часа на машине: путь лежал через знаменитый Байдфордский длинный мост[11]. Приезжие иногда удивлялись отсутствию в Тоули рыбных магазинов: рыбаки распродавали улов прямо с лодок.

«Мунфлауэр» был построен в расчете на растущее число семей из Лондона и других мест, стремящихся отдохнуть от суеты в летние месяцы, и Мелисса позаботилась, чтобы отель выглядел одинаково привлекательным и для взрослых, и для детей. Более дорогие номера были весьма комфортабельными. Хотя ужин подавали строго в семь, для юных гостей накрывали также полдник в половине шестого. Каждые выходные устраивались концерты и чайные вечеринки, а на лужайке проводились матчи по крокету или французскому крикету. Нянек и лакеев гостей размещали в отдельном здании в глубине сада, которое деликатно убрали с глаз подальше.

Мелисса подкатила к главному входу. Дождь к этому времени усилился, и, хотя до дверей было всего несколько шагов по гравийной дорожке, ее волосы и плечи успели покрыться каплями воды. Ланс Гарднер, управляющий, прекрасно видел, как она приехала, однако продолжал себе стоять с елейным видом, словно бы ему и в голову не приходило выйти навстречу с зонтом и проводить ее до здания. Он что, и гостей так встречает?

— Добрый вечер, мисс Джеймс, — сказал Ланс, не подозревая, что уже привел ее в дурное расположение духа.

— Здравствуйте, мистер Гарднер.

Вот так, официально. Мелисса никогда не называла по имени ни управляющего отелем Ланса Гарднера, ни его жену Морин, поскольку считала подобное обращение неуместным. Действительно, она ведь являлась хозяйкой «Мунфлауэра», а эти двое были наемными служащими, подчиненными Мелиссы, а вовсе не ее друзьями. Прежде супруги работали в «Красном льве», где Ланс заправлял всеми делами, а Морин заведовала баром. Поначалу Мелисса обрадовалась, когда сумела переманить их в свой новый отель. Как-никак они были местными: у них имелись приятели в муниципальном совете и в полиции. Если возникали проблемы с лицензиями или с окрестными поставщиками, Гарднеры всегда находили пути решения. Однако теперь, спустя три с половиной года после открытия «Мунфлауэра», Мелисса начала задаваться вопросом: а правильно ли она поступила, столь безоговорочно доверившись этой парочке? Она ведь почти ничего не знала об этих людях. Да, паб под их руководством приносил прибыль — это ей выяснить удалось, — но то была обычная пивная, где все гораздо проще, чем в гостинице.

А вот «Мунфлауэр» под их началом отнюдь не процветал. Что-то тут было не так. Отель пользовался спросом. Все газеты опубликовали положительные отзывы, явно вдохновленные идеей, что владеет им настоящая голливудская звезда. Мелисса понимала, что на первых порах часть посетителей приезжала сюда исключительно с целью посмотреть на нее, и щедро раздавала автографы, не желая разочаровывать постояльцев. Но с течением времени репутация заведения устоялась, хозяйка появлялась в нем все реже, и отель стал восприниматься таким, какой он есть сам по себе: уютный курорт в красивом приморском городке, с прекрасным пляжем и отличными видами. «Мунфлауэр» был весьма популярен: полон под завязку большую часть лета и загружен даже не в сезон.

Но при этом отель пожирал деньги. Ее деньги. Чья здесь вина? Мелисса предприняла ряд шагов, чтобы выяснить правду, но сегодняшнюю встречу организовала с целью проверить одну теорию, занимавшую ее ум уже в течение определенного времени.