Пир попрошаек - Дэниел Худ

— Надеюсь, мы поедем кратчайшей дорогой?

— Конечно, — сказал Лайам. Он вспомнил, что его спутница опасается встречи с харкоутским магом, и выбранил себя, что не озаботился этим обстоятельством раньше!

— Полагаю, что все обойдется. В таком виде вас трудненько узнать.

Они пересекли Храмовую площадь и свернули к Макушке, потом проехали мимо заведения Герионы, миновали дом Ульдерика и выбрались на Крайнюю улицу. Когда Лайам остановил коня, Грантайре легко соскочила на землю. Лайам спешился и привязал Даймонда к кольцу, вделанному в камень крыльца.

— Вот мы и на месте, — сказал он, облегченно вздыхая.

Геллус провел их к солярию, хотя сейчас эту комнату трудно было назвать таковой, солнце в нее в это время почти что не проникало. Вдова стояла у стеклянной стены и смотрела на море.

— Добрый день, господин Ренфорд, — сказала она, поворачиваясь к вошедшим.

— Госпожа Присциан, позвольте представить вам… магессу Грантайре.

Он не знал наверняка, так ли надо ее величать, но понятия «чародей» или «волшебница» почему-то казались ему более обиходными. Грантайре возражать не стала и склонилась перед пожилой женщиной в почтительном реверансе.

— Позвольте поблагодарить вас, леди, за то, что вы дарите мне возможность ознакомиться с записями непревзойденного Эйрина Присциана. Это большая честь для меня.

Вдова восприняла эти слова как должное и кивнула.

— У нас остались кое-какие бумаги. Вы можете их без помех просмотреть. Полагаю, это займет какое-то время.

— Надеюсь, я не доставлю вам никаких неудобств?

Гостья явно производила хорошее впечатление на госпожу Присциан. Она величественно взмахнула рукой и сказала:

— О нет, дорогая, ничуть. Однако я вижу, господин Ренфорд как будто спешит? У него наверняка накопилось множество дел.

Лайам не думал, что его нетерпение столь заметно.

— Да, мне многое нужно проверить. Могу ли я с вашего разрешения удалиться?

— Да, конечно, — кивнула Грантайре.

— Конечно, — одновременно с ней кивнула госпожа Присциан.

Лайам ушел, пообещав дамам вернуться к пяти.

В дом Окхэмов его впустил все тот же Тассо. Лорд находился в солярии, где, равно как и в прилегающем к этому помещению коридоре, уже успели навести чистоту. Окхэм лежал на одной из кушеток, расставленных возле камина, но поспешил сесть, как только Лайам вошел.

— Вот вы и вернулись, — промямлил он, придвигая к себе плащ, переброшенный через спинку кушетки. — Значит, идем на Штапельный склад?

Лорд говорил о предстоящем путешествии с неохотой, как о тяжелой обязанности, от которой ему хотелось бы увильнуть. Впрочем, кое-какие обязанности имелись и у вошедшего в комнату гостя.

— Я виделся с графом, — сказал Лайам официальным тоном, не уверенный, что действует по правилам дуэльного кодекса. — Он вызывает барона на поединок.

Окхэм, поморщившись, встал и покачал головой.

— Пока еще рано что-либо обсуждать. Квэтвел не в состоянии принять этот вызов, он плохо соображает. Полагаю, вашу миссию следует отложить на какое-то время.

Лайам согласно кивнул.

— Он ел что-нибудь?

— Да, поел, и его не вывернуло. Через пару дней он будет вполне здоров, — лорд потряс руками, словно освобождаясь от невидимой тяжести. — Однако нам, пожалуй, пора.

Они шли по Герцогской улице в сторону порта. Лайам вел Даймонда в поводу. Он прикидывал, чем ему стоит заняться прямо после знакомства с Кэвудом. Зайти к Герионе? Да, вроде бы такая необходимость назрела. Однако прежде хорошо бы обговорить с Кессиасом этот визит.

Утвердившись в своем решении, Лайам искоса глянул на спутника. Окхэм шел медленно, опустив голову и глядя себе под ноги. Лорд задумчиво пожевывал кончик уса, между бровями его залегла глубокая складка.

«Тяжело ему все это дается, — подумал сочувственно Лайам. — Да и кому бы на его месте было легко? Приятно ли сознавать, что кто-то из ваших знакомых — преступник?» Подумав о приятелях Окхэма, Лайам кое о чем вспомнил. Он вытащил из кармана туго набитый кошель.

— Чуть было не забыл, милорд, — сказал он и начал отсчитывать кроны, обмотав поводья вокруг руки. — Я должен вам тридцать монет, верно?

— О чем это вы? — Лайам надеялся отвлечь лорда от мрачных раздумий, но тот отпрянул, словно ему протягивали живую змею. — Это не мне, — он покачал головой, отказываясь брать деньги. — Вы одолжались у графа. Ему и вернете долг.

— Но вы за меня поручились, — сказал медленно Лайам, — и я полагал…

— Деньги причитаются Ульдерику, — повторил Окхэм сухо. — И давайте кончим на том.

Лайам ссыпал монеты обратно в кошель, подивившись резкости, с какой это было сказано, и огляделся. Дальше Герцогская улица делала крутой поворот, огибая храм Повелителя Бурь.

— Может быть, вы расскажете мне немного о Кэвуде? — спросил Лайам, пытаясь все же развеять дурное настроение Окхэма и одновременно стремясь извлечь из этого пользу.

Перемежая свою речь тяжелыми вздохами, лорд стал цедить сквозь зубы слова, он явно желал поскорее отделаться от собеседника. Рассказ его свелся к одной фразе: Кэвуд — торговец, владелец нескольких кораблей.

— Мне это уже известно, — терпеливо сказал Лайам, попутно отметив, что Окхэм старается на него не глядеть. — Я надеялся услышать от вас нечто иное. Например, представляется любопытным, как вы с ним познакомились?

Кэвуд был среди гостей Окхэмов единственным мещанином и не носил дворянского титула. Даже Фурзеусы превосходили его родовитостью.

— В банях, — сказал неохотно Окхэм. — Ему нравится участвовать в схватках, мне — тоже.

Лайам уже знал, что в бани южане ходят не только затем, чтобы поддерживать телесную чистоту, но и как в своего рода клубы по интересам.

— В схватках? На мечах?

— Нет, — со вздохом сказал Окхэм, окончательно убедившись, что Лайам от него не отстанет. — На кулаках. Ему, как и мне, нравятся кулачные поединки — в шлемах и специальных, набитых ватой, перчатках.

— Ах, вот как… И хорошо он дерется? — Лайам попытался представить себе, как это выглядит, и поежился. Он не рискнул бы двинуть по осевому шлему рукой, даже защищенной мягкой и толстой перчаткой.

— Да, он очень хороший боец. — Лорд выплюнул изо рта кончик уса и пригладил его указательным пальцем. — Я понимаю, к чему вы клоните, Ренфорд, — сказал он и снова вздохнул.

— К чему же? — невозмутимо поинтересовался Лайам.

Окхэм наконец посмотрел ему прямо в глаза.

— Вы хотите выяснить, мог ли Кэвуд убить вора. Этого я вам сказать не могу. Я знаю только, что он дерется, как черт.

«Хотел бы я, чтобы меня интересовало лишь это…» — подумал Лайам и продолжил расспросы.