Доктор Сон - Стивен Кинг

Дэн вспомнил, как десять лет назад сошел с автобуса, когда в воздухе кружили снежинки, нежные словно фата. Вспомнил свой восторг при виде локомотива, тянувшего поезд «Хелен Ривингтон». А еще о том, как этот грубоватый с виду человек спросил, нравится ли ему железная дорога, вместо того чтобы накричать на постороннего и потребовать, чтобы он и близко не приближался к поезду. Всего лишь немного доброты, но именно этот, казалась бы, пустяк открыл ему путь ко всему, что он имел сейчас.

– Билли, дружище! Это я перед тобой в долгу. Причем в таком, который никогда и ничем не смогу оплатить.

11

За годы трезвости он сделал странное наблюдение. Если в его жизни случалось что-то дурное – как, например, в 2008 году, когда ночью кто-то камнем разбил заднее стекло его машины, – ему редко хотелось выпить. Но стоило всему наладиться, как давала о себе знать застарелая тяга к спиртному. Вот и тем вечером, попрощавшись с Билли и направляясь домой из Льюистона, где все теперь обещало закончиться благополучно, он заметил придорожный бар, называвшийся «Ковбойский сапог», и почувствовал почти нестерпимое желание зайти туда. Взять большой кувшин пива и наменять четвертаков, чтобы хватило на час работы музыкального автомата. Просто посидеть там, слушая Дженнингса, Джексона, Хаггарда, ни с кем не разговаривать, не ввязываться ни в какие свары и получать удовольствие. Чувствуя, как тяжесть трезвого образа жизни, который действительно порой казался свинцовыми башмаками на ногах, постепенно уходит. А на последние монеты он бы завел «Виски сводит меня с ума» раз шесть подряд.

Проехав мимо заведения, он свернул на обширную стоянку перед располагавшимся чуть дальше «Уолмартом» и раскрыл свой сотовый телефон. Долго держал палец над номером Кейси, но потом вспомнил их последний, трудный разговор в кафе. Кейси, вероятно, захочет вернуться к нему, и в особенности к секрету, который, как он был убежден, Дэн по-прежнему держит в себе. Это сейчас было бы некстати.

Чувствуя себя раздвоившимся, он вернулся к придорожному бару и припарковался на грязной стоянке. Он был в полном порядке. Он словно только что достал заряженный пистолет и приставил себе к виску. Сквозь открытое окно машины он мог слышать живую музыку: «Любовную ложь» «Дирейлерз». Играли ребята совсем недурно, а после пары порций спиртного их музыка и вовсе покажется отличной. В баре наверняка найдутся девицы, которые не откажутся потанцевать. Леди с кудряшками, леди с жемчужными сережками, леди в коротких юбках и ковбойских рубашках. Таких можно было увидеть в любом баре. А еще интересно, какие сорта виски у них разливают. Боже, Боже, Боже, какую жажду он сейчас испытывал! Он открыл дверь, опустил одну ногу на землю, но остался сидеть, низко склонив голову.

Десять лет. Десять хороших лет, которые он мог перечеркнуть в ближайшие десять минут. И сделать это легче легкого. Как пчеле собирать мед.

Тайны есть у всех. Однажды тебе придется открыть кому-то свою. А если ты этого не сделаешь, то рано или поздно окажешься за стойкой бара со стаканом в руке.

И я все смогу свалить на тебя, Кейси, злобно подумал он. Я смогу смело утверждать, что именно ты натолкнула меня на эту мысль, когда мы пили кофе в «Санспоте».

Над входом мерцала неоном завлекательная реклама: «КУВШИН «МИЛЛЕРА» ЗА ДВА ДОЛЛАРА ДО ДЕВЯТИ ВЕЧЕРА. МЫ ЖДЕМ ВАС!»

Дэн захлопнул дверцу машины, снова взялся за телефон и позвонил Джону Долтону.

– Как там твой приятель? – спросил Джон.

– Спит на больничной койке, а завтра в семь утра им займутся. Джон, мне хочется выпить.

– О не-е-е-т! – воскликнул Джон дрожащим фальцетом. – Только не спиртное!

И в одно мгновение желание выпить пропало. Дэн рассмеялся.

– Отлично! Как раз то, что мне было нужно. Но если ты еще раз попробуешь изобразить Майкла Джексона, я точно надерусь.

– Знал бы ты, как блестяще я пою «Билли Джин». Я гений караоке. Можно вопрос?

– Валяй. – Через лобовое стекло Дэн видел клиентов «Ковбойского сапога», обсуждавших явно не творчество Микеланджело.

– Тот твой талант… Выпивка каким-то образом… даже не знаю… заглушала его?

– Убивала наповал. Прикладывала подушку к лицу и душила.

– А что с ним сейчас?

– Сейчас я, подобно Супермену, бросаю всю свою силу на защиту правды, справедливости и американского образа жизни.

– То есть ты не хочешь говорить об этом?

– Нет, – признал Дэн. – Совершенно не хочу. Скажу только одно: сейчас стало лучше. Лучше, чем когда-либо прежде. Вот когда я был подростком…

Он замолк. Когда он был подростком, каждый день превращался в борьбу с подступавшим вплотную безумием. Голоса, звучавшие в его голове, были ужасны, но возникавшие образы зачастую оказывались гораздо хуже. Он дал обещание матери и самому себе никогда не пить так, как пил отец, но стоило ему впервые в старших классах попробовать спиртное, как пришло невероятное облегчение – поначалу – и он лишь жалел, что так долго тянул. Утреннее похмелье не шло ни в какое сравнение с ночными кошмарами. Все это вело к вопросу: до какой степени он был сыном своего отца? И насколько был похож на него?

– Так что же происходило, когда ты был подростком? – спросил Джон.

– Ничего. Теперь это уже не важно. Слушай, мне бы лучше уехать отсюда. Я ведь стою на парковке перед баром.

– В самом деле? – В голосе Джона появился интерес. – Перед каким?

– «Ковбойским сапогом». У них кувшин по два бакса до девяти вечера.

– Дэн.

– Слушаю тебя, Джон.

– Мне это место знакомо еще со старых времен. Если все-таки вздумаешь спустить свою жизнь в унитаз, то не начинай, пожалуйста, там. Женщины у них похожи на обдолбанных скунсов, а мужской туалет провонял заплесневелыми суспензориями. «Сапог» – это самое дно.

Опять это слово.

– Каждый из нас уже однажды побывал на самом дне, не так ли? – спросил Дэн.

– Убирайся оттуда скорее. – Теперь Джон говорил совершенно серьезно. – Уезжай сию же секунду. Не надо там и близко околачиваться. И оставайся на связи со мной, пока большой неоновый сапог у них на крыше не пропадет из твоего зеркала заднего вида.

Дэн завел двигатель и выехал со стоянки на шоссе 11.

– Он удаляется, – говорил он в трубку, – удаляется… и-и-и… Все, больше я его не вижу.

Он ощущал непонятное облегчение. И разочарование – сколько кувшинов по два доллара он успел бы заказать до девяти!

– Надеюсь, ты не собираешься купить упаковку пива или бутылку вина по пути домой во Фрейзер?

– Нет. Я теперь в порядке.

– Тогда увидимся в четверг вечером. Приезжай пораньше, я сварю нам настоящий кофе. «Фолгерс», из моего неприкосновенного запаса.

– Буду непременно, – сказал Дэн.