Плохиш для хорошей девочки - Алиса Селезнёва

Данил повернул голову и провёл пятернёй по волосам. Глаза у него бегали так же, как в тот вечер, когда в «Дикую чайку» приехала Лариса Сергеевна. Агата так и осталась стоять в дверях. Она считала ниже своего достоинства подходить к этой «ведьме». Усмехнувшись, Лера вскинула подбородок и вышла через калитку.

– О чём она говорила?

– Ни о чём. – Данил вернулся к дверям, взял Агату за руку и повёл в противоположном от Леры направлении. – Несла всякую чушь. Такая же неадекватная, как твой бывший партнёр по танцам.

– А по-моему, не совсем чушь, раз сюда пришла. О чём ты должен мне рассказать?

Он снова дёрнул плечом, но её руку так и не отпустил. Вид у него был хмурый и растерянный. А по асфальту он шаркал ногами, будто семидесятилетний старик.

– Давай просто посидим в «Блинной».

Дойти до кафе им не удалось. В кармане у Данила, как по заказу, завибрировал телефон. И звонил снова кто-то незнакомый. Не выдержав, Агата выхватила гаджет и сама нажала на кнопку приёма.

– Ты рассказал ей?

На другом конце провода шипела Лера. Агата сбросила вызов, а потом и вовсе отключила телефон.

– Так это она всё время тебе названивала?

– Она...

– И что ей надо?

Он не ответил. В глубине Агатиного горла начала закипать злость.

– А её нельзя заблокировать?

– Нельзя. Она каждый раз с новых номеров звонит. Не знаю, откуда у неё столько симок. Наверное, у друзей телефоны берёт.

– Тогда, может быть, тебе номер сменить?

– Я уже тоже думал об этом.

– Думал? Тут не думать надо, а действовать! – Агата истерично всплеснула руками. Ей до чёртиков хотелось поругаться. Идея обсудить прелести физической любви уже не казалась такой блестящей, как утром, но до кафе она всё же дойти себя заставила.

Данил взял блин с вишней и опустился на диванчик у окна. Агата не заказала ничего, кроме клюквенного морса. Но и к тому почти не притронулась.

– Что происходит? – Данил как будто над ней издевался. То размазывал сгущёнку по тарелке, то вытирал руки салфетками так, словно собирался оперировать. Агате в глаза он не смотрел принципиально.  – Да рассказывай уже!

– Помнишь я говорил про девушку, к которой пристали двое придурков?

– Ну.

– Той девушкой была Лера. Ей сильно досталось, и я мне пришлось проводить её до дома. Я не мог её бросить посреди улицы. Не мог, понимаешь!

–  И что дальше?

–  Родители у неё, как назло, куда-то ушли. А у меня была скула разбита. И бровь. А перед этим мы с друзьями выпили… Она принесла лёд и какой-то антисептик. А там слово за слово. И… она меня отблагодарила.

Глава 33

– Отблагодарила? И как же она тебя отблагодарила?

Он не ответил и отвёл глаза. Тарелка с недоеденным блином отъехала в сторону к самому краю стола. Вилка и нож упали рядом. Уши у Данила стали красными, плечи опустились, а сам он сгорбился и как будто уменьшился в размерах.

За соседним столиком послышался громкий смех. Лысый мужчина с округлым животом пил уже третий стакан пива, но ему явно было этого мало. Он хотел ещё и требовательно звал девушку с кассы. Его жена, миниатюрная зеленоглазая блондинка, тоже изрядно подвыпившая, глупо хихикала и постоянно озиралась по сторонам. Их ребёнок лет семи катал по столу машину с зеленовато-голубым кузовом.

Правда доходила до Агаты медленно. По капле. Словно была подтаявшим воском, сползающим с горящей свечи.

– Так ты с ней перес…

– Да.

Сын подвыпившей пары отпустил машинку и нечаянно наклонил стол. Стакан с пивом пошатнулся и, с грохотом упав на пол, разбился вдребезги и обрызгал ноги зеленоглазой блондинки. Раздражённо вскочив со стула, та набросилась сначала на сына, а потом на мужа. От криков многие в зале заткнули уши. Ругалась блондинка так, как приличные женщины обычно в обществе не ругаются. Но она то ли забыла, что является приличной, то ли никогда не была ею.

Агате захотелось встать и уйти. И она пошла на поводу у своего желания. Запахнула серое полупальто, поправила шапку и сгребла все волосы на левое плечо, превратив их в некое подобие косы. Данил оказался ещё проворнее и накрыл её холодные пальцы своей широкой и горячей ладонью.

– Не надо тебе ходить одной. На улице темно и пьяных много. Мало ли что может случиться. Давай я тебя хотя бы до дома провожу.

Она повернула голову и посмотрела в окно. На улице, пока они сидели в кафе, и правда стемнело. Ветер трепал провода и гнул к земле тонкие, молодые деревья. Звёзд не было, и только несколько машин сновали туда-сюда в поисках свободного места на парковке. Пожав плечами, она аккуратно высвободила руку и выскользнула в раздвижные двери. Нетронутый ею морс так и остался стоять на столе рядом с наполовину недоеденным блином с вишней.

За последние полчаса на улице сильно похолодало. Ветер ударил Агату по лицу и подбросил вверх волосы. Лужи на асфальте замёрзли, и под её ботинками что-то захрустело. Снег? Лёд? Техническая соль? Агата мысленно перебирала варианты, но никак не могла найти нужный. Это что-то блестело в свете фонарей, как капли дождя. Желая рассмотреть ближе, она нагнулась и ахнула. Всё крыльцо «Блинной» было усыпано мелкими осколками прозрачного стекла. Как будто кто-то нарочно разбил целый ящик бутылок и разбросал их по ступенькам, как корм для птиц. Отчего-то Агате представилось, что вместе с этим стеклом, здесь, на ковровом покрытии «Блинной», лежала и её жизнь. Её тоже разбили. Вдребезги. А потом ещё и потоптались по осколкам.

Она шла прямо и не сутулилась, но каждый шаг отдавался в теле дикой болью. Каждый новый вдох раздирал лёгкие. В голове будто дятел поселился. И по мозгам он выстукивал одну-единственную фразу: «Я вообще-то не вещь, которой можно попользоваться, когда тебе кто-то не дал, а затем на помойку выбросить».

Как назло, идущий рядом Данил молчал. Она ждала от него хоть каких-то объяснений, а он словно язык проглотил.