Принцип суперпозиции - Евгений Белоглазов

— Та-а-к! — зловеще прошипел Ланке. — Значит, вы считаете, что мы с инспектором тронулись на почве вашего протонита?

— Опять вы за свое! — Блэкфорд по-прежнему смотрел мимо. — Не принимайте мои слова так близко. Ну мало ли что! Было, не было, какая теперь разница! Денек выдался кошмарный. А тут переутомление… стресс… Сработал механизм защиты. Он же вызвал разрядку. Пусть не совсем обычную. Но это не значит, что надо нервничать и до предела сгущать краски…

— Минутку, профессор! — перебил его Мелвин. — Есть человек, который видел копии Эрнадо и его сообщника по имени Хаусман.

— Вот как? — Блэкфорд оторвал взгляд от потолка и озадаченно посмотрел на инспектора. — Извините, я не знал этого.

— И как видите, оба они тоже в какой-то мере связаны с «Объектом». Так что в словах госпожи Фрайтон есть определенный смысл. Хотя я ни на чем не настаиваю и не берусь ничего утверждать.

Ланке, необычайно довольный таким поворотом, громко захохотал.

— Наш инспектор больше напоминает фокусника, который извлекает из пустого мешка кучу самых неожиданных вещей, — отсмеявшись, сказал он и с триумфом уставился на смутившегося профессора.

— Вы, доктор, переоцениваете мои возможности, — со вздохом признался Мелвин.

И поведал о том, что рассказал ему Стефан.

— Этому человеку можно доверять? — с кислой миной спросил Блэкфорд.

— Полагаю, что да.

Мелвин решил не вдаваться в лишние объяснения, представляя, как отреагируют эксперты, узнав о профессии Стефана.

— Теперь всё ясно! — подытожил доктор. — Как и предполагалось, мы столкнулись с новым оптическим эффектом, чем-то сродни естественному лазерному фотографированию. А что? В природе и не такое бывает. Я, например, слышал, что на одном урановом месторождении обнаружили самозапустившийся ядерный реактор. Редчайшее совпадение благоприятных факторов. Так и здесь. Могла сказаться повышенная ионизация воздуха, возросший радиоактивный фон или какие-то другие, неучтенные нами изменения в атмосфере. Да мало ли что еще! Обычный мираж, только в другой, искаженной форме. А причастность призраков к «Объекту» в том смысле, в каком это предполагается, даже несмотря на информацию инспектора, считаю недоказанной.

— А как быть с черным крестом Гартнера? — не удержавшись, подлил масла в огонь Мелвин.

— Вы что, серьезно? — оторопело уставился на него Ланке.

— Вполне.

— Не было креста… понимаете, не было! — запальчиво выкрикнул доктор. — Я говорил и готов повторить еще раз — это бред, вызванный помутнением рассудка.

— А если все-таки был?

— На что вы намекаете? — Ланке невольно снизил голос до полушепота.

— Если крест был и есть свидетель, который может это подтвердить, значит, мы должны учитывать и такой вариант. А вы, доктор, вместо того, чтобы голословно возражать, лучше бы попробовали объяснить, как такое могло случиться.

— Я ничего не знаю! — отрезал обескураженный Ланке. — И не желаю на эту тему говорить.

— Признаться, я тоже затрудняюсь сказать по этому поводу что-либо определенное, — сказал Блэкфорд. — Призраки… крест… — Он хмыкнул и принялся изучать свои ногти.

— Оставьте, господин профессор. Это мы уже слышали, — негромко, но твердо сказала Джесси. — Ваш ответ в данном случае ничего не проясняет. Могу с уверенностью сказать — в какой-то момент в душе у каждого из нас шевельнулся червь сомнения. Так в чем же дело? Может, пора пересмотреть отношение к рассказу старика и отказаться от стандартного и, я не побоюсь сказать, косного подхода к проблеме «Объекта»?

— Что вы говорите, Джесси?! — Ланке вынул из кармана брюк платок и стал вытирать вспотевшую лысину. — Вы же открыто предлагаете ступить на путь догматического мистицизма.

— Нет, уважаемый коллега. Моя задача сводится к другому. Если взглянуть на наши рассуждения со стороны, то налицо все признаки необъяснимого ни с каких позиций парадокса. В основе наших умозаключений лежат два исходных начала, и в них заведомо содержатся все возможные причины образования «Объекта». Третьего, как сказал господин Блэкфорд, не дано. Но вместе с тем вы сами вопреки логике выдвигаете взаимоисключающие аргументы и доказываете несостоятельность вами же предложенных решений. Как это понимать? Для меня ясно одно — либо кто-то из вас не прав, либо… — Она замолчала, будто наткнулась на непреодолимое препятствие.

— Ну-ну, дорогая, продолжайте… продолжайте… — елейным голосом пропел доктор, а затем, не скрывая язвительных интонаций, забубнил утробным речитативом: — Скажите как есть, и на головы ваши снизойдет высочайшая благодать, а смятенные души обретут долгожданный покой и смирение…

Но Джесси уже поняла, что в пылу сказала лишнее. Примирительно улыбнувшись, она повела плечами, как бы давая понять, что отступает и не желает более штурмовать опасную тему.

Неожиданно для всех эстафету подхватил Мелвин, решивший, раз уж так вышло, расставить недостающие акценты.

— Госпожа Фрайтон права, — сказал он бесцветным, лишенным выражения голосом. — Если вопрос происхождения взрыва не решается ни одной из двух предлагаемых гипотез, остается одно — допустить существование третьей и заняться ею как подобает.

За столом возникла немая сцена. Первым опомнился Ланке.

— Вы готовы заявить, что верите во вмешательство бога? — неуверенно спросил он и застыл в форме вопросительного знака.

Мелвин ничего не ответил и, сохраняя на лице каменное выражение, отвернулся к окну.

Раздался стук в дверь, и на пороге вырос Стефан Циммер. На этот раз он выглядел сносно. О вчерашнем происшествии напоминали лишь свежая повязка на голове да легкая бледность на худощавом выразительном лице.

— О, кого я вижу! — воскликнул Мелвин. — Знакомьтесь, господа. Это один из моих ночных помощников. Пожалуй, это последний сюрприз на сегодня. И полагаю, вы по достоинству его оцените.

— Этот человек помогал вам спасать Джесси? — недоверчиво спросил Блэкфорд.

— Не только. Стефан как раз и является свидетелем, который видел призраков. Он сам всё расскажет и ответит на вопросы. Проходи, Стефан, усаживайся. Места хватит, да и чай еще не остыл.

Стефан вежливо поблагодарил и, отказавшись от угощения, сел в отдалении.

— Вы приезжий? — стараясь придерживаться гостеприимного тона, спросил Ланке.

— Да. Я прибыл несколько дней назад.

— И чем вы занимаетесь?

— Нахожусь, если можно так выразиться, в творческом отпуске.

— Вот как? И в какой же области вы творите?

— Я журналист и сейчас работаю над книгой.

Ланке дернулся так, будто хотел сплясать канкан, и, поперхнувшись чаем, заколотился в приступе надрывистого кашля. Блэкфорд и Джесси тоже удивились, но не так сильно. Мелвин изо всех сил старался показать, что он в стороне, и не без оснований ждал бурного продолжения.