Поехавшие - Яна Мелевич

Старшие братья Радовы, Михаил и Андрей, обнимали именинницу, вручая подарки. Супруги Немцовы несмотря на отсутствие старшего сына, передали от него поздравление с презентом. Затем бабушки и дедушки, двоюродные сестры с братом, родной дядя Александр с супругой, сжавший племянницу в медвежьих объятиях. Несколько приятельниц со школы, поднявших такой визг, что Антон закрыл на минуту уши, пока девушки не прекратили верещать от радости. Братья самыми первыми поздравили Настю рано утром, не удержавшись от того, чтобы испортить весь сюрприз, с торжественным распеванием песни «Хеппи Бездей, мелкая поганка» вручили все коды доступа от ее красавицы Ауди. Машину отремонтировали в автосервисе, потому выглядела она как новенькая, заваленная подарочными пакетами на заднем сидении – тоже подарок братьев.

- Ты сегодня самая настоящая принцесса, - Настя обернулась к подруге, оглядывая ее светло-голубое короткое платье. Огромный контраст с ней самой: бордовый и нежный оттенок неба. Невысокая хрупкая блондинка, куда больше напоминающая мать Насти, и высокая темноволосая Канарейкина. Ничего общего между ними, кроме долгой девичьей дружбы. Словно продолжений теплых отношений их матерей да два браслета, одинаковых, простых, золотых, но очень ценных. Как для самой именинницы, так и ее подруги. Крепко обнимая Алису, Настя уловила взгляд Елисея, скользнувшего по оголенной спине с виду скромного платья Ежовой и усмехнувшись ярко-накрашеными губами, прошептала:

- Мой брат не сводит с тебя глаз. Раз уж красавца мачо мы не нашли, иди хоть с Мишкой Радовым потанцуй, пусть побесится, - подмигнула ошарашенной девушке, разворачивая ее прямо к темноволосому парню в костюме рядом с Владом, подтолкнув к нему прямо в руке. Одна неловкая улыбка, в ответ другая более дружелюбная и вот они уже на середине зала под мягкую живую музыку оркестра движутся между остальными парами. Сама Канарейкина оглянулась, ища взглядом одного единственного человека, однако наткнулась лишь на его отца, подошедшего к ней с улыбкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну что, крестница, потанцуешь со мной? – усмехнулся Ярослав, принимая с джентльменским поклоном протянутую с фырканьем руку.

Ладонь легла поверх плеча, обтянутого дорогой тканью черного пиджака и Настя шагнула за крестным отцом, слыша мягкие переливы музыки за спиной на полукруглой сцене. Заметила улыбку матери, смеющегося отца над шутками дедушки, Елисея, пытающего отчаянно флиртовать с одной из ее бывших одноклассниц, но не сводящего взгляда с Алисы. Антона, со скучающим видом вяло огрызающего на язвительные шутки Степана Ерофеича, осаждающего его супругу. От всего через стул закатывала глаза Раиса, а напротив сидела Ингу, мать Ярослава Тасманова, рядом с которой девушка увидела Марка, помогающего почистить яблоко, что-то с улыбкой рассказывающего ей. Удивительно, каким заботливым он становился подле этой пожилой женщины. Как улыбался тепло матери, отвечал дедушке со смехом, дразнил ее лентяя брата и в кругу семьи становился совсем ни таким, каким его видели люди.

- Переживаешь, что Марк никогда на тебя так не посмотреть?

Настя с удивлением подняла глаза на Ярослава, заглянув в проницательные ярко-голубые глаза. Такими они становились у Тасманова младшего, когда он испытывал сильные эмоции, светлее от перепада настроения. Удивительное сходство с отцом, однако такое различие в отношении к обществу.

Канарейкина опустила взгляд на мраморную плитку пола, тяжело вздыхая.

- Язвительные шутки вроде не показатель большой любви, - пробормотала, переступая с ноги на ногу в очередном повороте танца, услышав смех Алисы. – Свидания, цветы, подарки – все чуть ли не силой выбивать приходится, - пожаловалась мужчине, услышав тихий смех над головой.

- Маленькая ты еще, Настюшка. Совсем ничего в любви не понимаешь, – произнес Ярослав, поймав обиженное выражение на красивом личике, улыбнулся широко. – Такая же нерешительная, как мама и одновременно упертая в отца.

- Ничего не поняла, – надулась скорее для вида. Чем действительно обиделась. Хотя все равно не понимала, о чем ведет речь крестный, оглядев его с ног до головы, чуть отступив в танце и вновь приблизившись. – Типо я любить не умею?

- Не понимаешь, как, - поправил Тасманов, рассеяно скользнув взором по стенам. – Я тоже не понимал когда-то. Или не хотел, мой сын в этом плане куда более сообразительный.

- Загадками говоришь, дядя Яр, - проворчала, услышав, как музыка прекратила, а танец закончился. Мужчина отступил на шаг, отпуская ее руку и подмигнул озорно, кивая на чуть повернувшего в их сторону голову Марка.

- Спроси у него прямо. То, что ответить, решит твою дилемму. Он ведь никогда не врет, - с этими словами крестный двинулся в сторону супруги, скользнув ладонью по оголенным плечам Раисы, целуя ладонь супруги, переплетая их пальцы. Настя на минуту даже залюбовалась этой парой. Они были одновременно похожи на ее родителей и в то же время совершенно другими. Более зацикленные друг на друге, дышащие, живущие один для другого. Наверное, как лебеди, создающие пары на всю жизнь и умирающие от тоски по своей половинке в случае ее потери.

- Чего скучаешь посреди зала, мелкая? – обернулась к озадаченному Антону, хмыкнув, повиснув на брате.

- Танцевать пошли. Сегодня всех доконаю вместе с новыми классными и суперудобными туфлями, - подмигнула поморщившемуся Татошке, приподняв одну ногу, потащив парня за собой. За Антоном был Елисей, ворчащий что-то насчет раздражающих младших сестер, затем Сергей Радов, после Влад, его братья. Шампанское рекой, звон бокалов и музыка, разливающаяся по залу. С каждым новым глотком искрящегося напитка, голова хмелела, а настроение становилось все лучше. Звучали поздравления со сцены, за которыми следовали крепкие объятия.

- Такая большая стала, красивая, - мурлыкнула Лана, обнимая девушку.

- Спасибо, теть, - в который раз за вечер повторила Настя, вздыхая. – Такое ощущение, что у меня целая куча родни.

- Дружба, длящаяся годами, самая крепкая, как и любовь. Мы со временем роднимся друг с другом, становясь большой семьей, - подмигнула женщина, отпуская ее руку дабы вернуться к мужу с младшим десятилетним сыном. Перебралась от семьи Ежовых к Кристине Радовой, поцеловавшей ее в щеку и оглядевшую с ног до головы с улыбкой.

- Все же от Пашки в тебе гораздо больше, - произнесла она, озорно сверкнув синим взором на подошедшего к ним Павла, едва крепкая рука легла на плечи дочери, обнимая ее.