Замок тайн - Симона Вилар

– Опять смерть в Сент-Прайори. Думаю, нам надо пойти сообщить об этом.

Карл согласно кивнул.

Они пошли, сами не замечая, как ускоряют шаг. Потом побежали, перепрыгивая через бурелом, разбрызгивая воду в мелких заводях заболоченного берега, врезаясь в кусты. Что-то жуткое, почти невыносимое словно гнало их, толкало в спины.

Джулиан не заметил, как обогнал короля. От этого Карла обуял почти панический страх – он боялся отстать.

Уже подбегая к замку, он закричал, даже не отдавая себе отчета, что выкрикивает самое некоролевское слово:

– Помогите!

Леди Элизабет Робсарт считала себя женщиной недюжинного ума. Или редкостной хитрости – разве это не одно и то же?

Ей нравилось вводить окружающих в заблуждение, заставлять поверить, что дело обстоит так, а не иначе, и наблюдать за их реакцией. Это развлекало ее, давало пищу для размышлений. Она следила за ними, близоруко щурясь, хотя обладала ястребиной зоркостью, предпочитала создать впечатление о себе как о женщине, ничем не интересующейся, хотя всегда старалась быть в курсе всех событий. Это создавало у нее возвышенное мнение о себе. Они недооценивают ее – и ладно. Считают никчемной старой девой – что ж, она еще им покажет, на что способна.

Элизабет Робсарт не любила людей. Одинокая, никому не интересная, разуверившаяся в собственной судьбе, она затаила в душе обиду на весь мир, а особенно на своих близких. Леди Элизабет всегда придерживалась мнения, что ей фатально не везло в жизни, в отличие, например, от братца Дэвида, которому все доставалось шутя – карьера, успех, женщины. А вот она так и осталась «невестой стариков» – все сватавшиеся к ней почтенные джентльмены почему-то не доживали до свадьбы; поневоле поверишь в фамильное проклятье. Какие она могла составить блестящие партии!

Вспомнить хотя бы ее последнюю помолвку с лордом Монтгомери. А ведь она тогда уже была солидной матроной и прибыла к находившемуся в Оксфорде двору, сопровождая племянницу Еву. И конечно же, при дворе было немало молоденьких смазливых леди, однако Монтгомери, этот солидный родовитый мужчина, обратил внимание именно на нее, разглядел ее ум и положительное обаяние зрелости. И когда он предложил ей скрасить его одиночество, она с радостью согласилась.

Но из этого тоже ничего не вышло. Лорд Монтгомери пал в битве при Марстон-Муре, а она вместе с печальной Евой вернулась в Сент-Прайори. И леди Элизабет более не сомневалась, что на ней, как и на всех представителях рода Робсартов, лежит проклятье.

Теперь она стала, как никогда, заносчивой, надменной, скрытной. В скрытности она находила особое удовольствие. У нее стали появляться свои странности, которые, однако, ее очень развлекали. Так, когда все считали, что она сидит за рукоделием в своей комнате, она тайно шныряла по переходам, подглядывала, подслушивала, собирала сплетни. А позже появлялась: громоздкая, неуклюжая, опираясь на свой солидный посох и близоруко щурясь. Теперь ей даже нравилось казаться старше, чем она есть, чтобы никто и не заподозрил, какая сила и проворство еще сохранились в ее тучном теле. Ей нравилось всех обманывать и считать глупцами, а себя умной, которой известно все. Страсть к сплетням и скандалам по поводу и без повода стала едва ли не ее болезнью. Она расположила к себе глупенькую болтливую служанку Кэтти, которая, накручивая по вечерам волосы госпоже на папильотки, бездумно выкладывала ей все окрестные новости. Она-то первая и поведала ей, что леди Ева заинтересовалась помощником шерифа Стивеном Гаррисоном, но тогда Элизабет считала, что Ева никогда не снизойдет до подобного мужлана, и, когда Ева уехала в Лондон вместе с Энтони, с самодовольством решила, что была права. Ева вернулась не солоно хлебавши, и Элизабет буквально торжествовала. Так этой шлюхе и надо. Теперь ей, как и самой Элизабет, уготована одна участь – остаться в глуши, стать старой девой. Да еще и с подмоченной репутацией.

О приключениях Евы в Лондоне Элизабет поведал Энтони. К Энтони, единственному из всей семьи, она испытывала какую-то толику нежных чувств, но и его неудачи только радовали ее. Она давно поняла, что, разочаровавшись в духовной карьере и продолжая ее лишь по привычке, Энтони жаждет смерти или немилости властей для старшего брата, что сделает его самого владельцем Сент-Прайори. Но Дэвид все-таки был весьма ловким и сильным мужчиной, и он не допустит, чтобы суетный младший брат стал главой рода.

С возрастом у нее усилилась и еще одна страсть – к безмерному чревоугодию. О, с каким наслаждением она предавалась обжорству! Часто после неумеренных вкушений пищи ей даже приходилось посылать слуг за рвотным. Но потом опять: жирные ростбифы, всевозможные паштеты, дичь с острыми приправами – в любое время суток. Благо, кухарка у них была преотличная. Да и малышка Рэйчел знала толк в готовке.

Когда в доме появились эти два молодых человека, судя по всему беглые роялисты, леди Элизабет, казалось, почти не обратила на них внимания, но на самом деле следила за происходящим очень зорко и отметила явное внимание Евы к одному из них. Выбор племянницы несколько обескуражил Элизабет. Мало того, что Ева распутница, но у нее к тому же дурной вкус. Выбрать этого страшненького, смуглого, как черт, когда рядом сидел такой ослепительный красавец!.. Джулиан Грэнтэм сразу очаровал Элизабет, и даже сильнее, чем она хотела признаться себе. Какие тонкие черты, какой аристократизм! Она так жаждала привлечь его внимание, что даже не побоялась шокировать гостя рассказами о черном монахе.

Монах появился. Как она и хотела. Ее не особо волновали причины его появления и трагическая смерть управляющего. А вот отъезд лорда Грэнтэма расстроил. Уж не переусердствовала ли она со своими страшными рассказами? Правда, в Сент-Прайори остался мистер Трентон, а это служило залогом того, что Джулиан скоро вернется. И Элизабет ожидала его, даже порой позволяла себе помечтать – ведь если он роялист, то, значит, нищ, значит, лишился всего и стал бедняком. А в таком случае брак со столь состоятельной особой, как она, несет ему определенные выгоды. Нет, она не обольщалась насчет его чувств к ней, да и разница в возрасте тоже служила ощутимым препятствием. Однако если она даст ему понять, что он ей мил, то, может, его рассудок – а сэр Джулиан Грэнтэм производил впечатление серьезного молодого человека – подскажет ему идею поправить свои дела за счет брака с богатой наследницей Робсартов. Пусть уже немолодой и не очень-то привлекательной. Если это получится, она наконец-то выиграет лучший приз в своей жизни. Правда, были две другие предполагаемые невесты, ее соперницы, – Ева и Рэйчел. Но Ева, как шальная, кинулась в интрижку с мистером Трентоном, а Рэйчел… О, у нее слишком дурная слава, к тому же она смотрит только на этого низкородного Стивена. Дура, да и только! Как и Ева. А вот Элизабет умна и предприимчива. Она рискнет.

Занимая себя подобными соображениями, почтенная дама решила выйти прогуляться в парк. Сначала она шла, тяжело переваливаясь, а когда углубилась в заросли, то попросту взяла посох под мышку и пошла широким шагом, легко переступая через поваленные деревья. Услышав звуки выстрелов, она догадалась, что Ева опять палит по голубям. Выглянув из кустов, леди заметила, что Еве помогает Джек Мэррот. Зная об их связи, она наблюдала, не проявят ли себя как-нибудь любовнички. Уж она бы тогда навела кого-нибудь на них. Ведь и Стивен еще в замке, да и мистеру Чарльзу было бы любопытно узнать, чем занимается с прислугой его златовласая фея.