Эммануэль. Верность как порок - Эммануэль Арсан

– Это Эммануэль! – воскликнул Марк.

– Спрячьте меня где-нибудь, – шепотом отозвался Лукас.

– Зачем? – возразил Марк. – Сюрприза для нее у нас все равно нет.

Так или иначе, было уже слишком поздно: она стояла прямо перед ними.

– О! Какая неожиданность! – восторженно воскликнула Эммануэль.

Их в высшей степени растерянный вид порядком ее рассмешил:

– Чем это вы тут вдвоем занимаетесь? Вы сейчас словно улитки, которые запрятались в свои раковины.

– Мы строим тайные планы, – затравленно пояснил Марк.

– Тайные? Что ж, замечательно! Выкладывайте поскорее, чтобы я могла вам сказать, насколько они хороши.

На помощь слабохарактерному Марку пришел Лукас:

– Вообще-то это планы планов, которые касаются будущих проектов. Не стоит говорить о них раньше времени.

Затем он с обеспокоенным видом взглянул на часы и воскликнул:

– Говорить об этом, быть может, еще и рано, но вот время уже весьма позднее! Вы в курсе, что уже за полночь? Пожалуй, я поеду к себе и лягу спать. Спокойной но…

Но внезапное возмущение Эммануэль пресекло все его попытки к бегству:

– Полночь? И ты собираешься уйти? Именно в тот момент, когда я появилась на свет? Ты что, не знал? Ну да, так и есть! Я родилась ровно в ноль часов ноль минут двадцать семь лет назад. Итак, чем вы собираетесь меня порадовать?

Она обняла обоих мужчин, пока те нескладно бормотали: «С днем рождения». Они вовсе не ожидали, что Эммануэль станет отмечать праздник так скоро. Во всяком случае, они полагали, что поздравления девушка начнет принимать уже после восхода солнца.

К слову, Эммануэль осталась не слишком довольна этими неуклюжими излияниями:

– А подарок? У вас ведь есть для меня подарок? Вы же об этом переговаривались, когда я вошла? Вообще-то однажды Марк уже хотел втайне от меня повязать ленту на подарок, подготовленный для меня, и тогда, помнится, он оставил меня одну в какой-то пивной перед вечным выбором: «Отварная говядина или же вареная недосоленная свинина?..» Так что теперь не надейтесь, что сможете водить меня за нос со всеми этими «проектами проектов». Вам следует вручить мне подарок здесь и сейчас!

Мужчины тоскливо переглянулись, впрочем, это никак не помогло им выпутаться из сложившейся неприятной ситуации. После чего Лукас широко развел руками, что в его понимании означало:

«Легко сказать: подарок, подарок! Увы! Видишь: мы с пустыми руками. У нас ничего нет».

Марк взглянул на его руки и счел этот жест оскорбительным: руки Лукаса были неприемлемо пусты.

Он, в свою очередь, тоже развел руками и бросил на свои ладони все тот же негодующий взгляд.

При виде этой картины Эммануэль, казалось, специально усугубила ситуацию, настойчиво повторив:

– Ну и? Когда же я получу свой подарок?

Марка вдруг посетила внезапная надежда на то, что какая-нибудь шальная догадка, озарение сможет спасти положение. Вероятно, его память все же сжалилась и вняла его мольбам, иначе как объяснить то, что неожиданно даже для самого себя он выдал совершенно странный ответ:

– Твой подарок здесь, – сказал он. – Твой подарок – это мы.

Но даже несмотря на то, что слова эти были абсолютно необдуманными, а сам Марк слабо понимал их значение, Эммануэль, казалось, только их и ждала.

В ответ на них она захлопала в ладоши и радостно воскликнула:

– Ну наконец-то!.. Подарок, который я ждала больше всего на свете! Я так желала его, и в итоге теперь он мой!

Она схватила мужчин за руки и увлекла их в безумный хоровод. Она пела, смеялась, прыгала, танцевала. Они послушно подчинялись всем ее прихотям, поскольку такая суета давала им повод не думать о неловкости.

Однако Лукас уже воспринимал перспективы неожиданного предложения Марка не с волнением, а скорее с опаской. Он не был уверен, что последствия этой сумасбродной идеи ему действительно понравятся.

Впрочем, он готов был признать, что главное – Эммануэль их затея понравилась. Но все же! Ему казалось, что этот совместный «подарок» мог повлечь за собой некоторые риски гомосексуального толка, которые были ему явно не по вкусу.

«Эммануэль гордится своей бисексуальностью, и она ей и правда идет, – размышлял он. – Для меня же она – как корове седло».

* * *

Главная героиня вечера сразу заметила его нерешительность. Поэтому уже на кровати она позаботилась о том, чтобы ее тело, жгучее и сияющее, словно шпага из куртуазных романов, умело вклинилось между мужчинами.

Оба в этот момент думали: «Ее тело – самое красивое из всех».

Но даже для воссоздания подобной рыцарской картины Эммануэль пришлось пойти на ухищрения. Сначала она уединилась с Лукасом в душе, где она поцелуями и ласками возбудила его до такого состояния, что его желание взяло верх над стеснением.

Несмотря на то что обнаженная Эммануэль вызывала лишь самые приятные ощущения, Марк в свою очередь тоже был мрачнее тучи. Он оставил Эммануэль и Лукаса в душе не для того, чтобы дать им время адаптироваться к ситуации, а скорее, чтобы привыкнуть самому. Не так уж часто ему доводилось приглашать в постель любовника своей жены!

Впрочем, в тот момент, когда они легли на кровать, он заметил, что среди обуревавших его чувств ревности и близко не было.

Разве бедро Лукаса, прижатое к ягодицам Эммануэль, могло само по себе стать поводом для ревности? Ведь девушка не забывала ласкать и его.

Возбужденный член Лукаса в руке Эммануэль? Но другой рукой она держит его собственный член. Такое равенство показалось ему забавным, разумным и даже эстетически приятным.

Он чувствовал, что еще немного, и его неопытность уступит место эйфории от новых ощущений.

Марк спрашивал себя: ревновал бы он, будь на месте Лукаса другой мужчина?

Поначалу он решил, что – да: если бы этот незнакомец был недостоин Эммануэль. Но что, если бы она все равно любила его? Смог бы в этом случае Марк не принимать недостойного?..

«Довольно! Вернусь к этому позже! А пока лучше постараюсь в полной мере насладиться тем, как она ласкает мой член. Ласкает лишь одной ей известным способом».

* * *

Способ этот был известен и Лукасу, поскольку обеими руками Эммануэль проделывала с их членами одинаковые действия. Марка даже охватило чувство гордости:

«Он должен признать, что ни одна женщина не способна на такие потрясающие ласки».

И это еще что! Лукас испытает поистине ни с чем не сравнимое удовольствие, когда проникнет внутрь этого чуда, заставит ее кончить и сам кончит в нее!

Марк уже не просто отринул от себя всякую ревность – он был готов разделить с другим мужчиной то наслаждение, те восхищение и искренность, что воплощала в себе любовь Эммануэль.