Я научу тебя летать - Ева Ночь

Я захлопываю дверь и поворачиваю замок. Попались. Драконов-старший, видимо, понял: что-то не так. Я увидела, как дёрнулась ручка.

– Что происходит? Варвара!

От такого рёва дрожат стены, а более слабые духом падают на колени. Но мы уже привыкшие, закалённые. Нас подобным не пробьёшь!

– Извините, Иван Аркадьевич. Но пока вы не поговорите с женой по душам, я вас никуда не выпущу. И имейте в виду: двери у меня крепкие. Просто так не высадишь. И вообще: подумайте, а нужен ли вам ремонт в чужой квартире. А ещё у меня соседи нервные. Только что – полицию вызывают.

– Откройте дверь, – продолжает он дёргать ручку, и голос его становится зловещим. – Что за детский сад?

– Не открою. И вообще: нас никого нет дома. Учтите. Мы уходим. А вы не выйдете, пока не выясните всё раз и навсегда.

– Что, Драконов, даже поговорить со мной – кишка тонка? – подаёт голос ведьма Сашка. Насмешливо так, издевательски.

Я слышу, как они начинают ругаться. Что-то падает с глухим звуком. Надеюсь, это не бездыханное тело. Но судя по голосам – все живы.

– Варя… – Илья тоже потрясён. Да и Ванька смотрит на меня круглыми глазами.

– Драконов, ты вчера намекал на счёт к тебе переехать. Мол, у тебя места больше. Так вот: я согласна. Одеваемся и валим отсюда!

И я быстро выталкиваю обоих оторопевших братьев вон. До свидос. На корабле бунт, и нам пора отчаливать, пока идёт резня на палубе.

Илья

Варя умела заводить меня, как механическую игрушку, взвинчивать пружину до отказа и мило улыбаться. Я приревновал её к собственному отцу. И ведь повода она не давала, но все эти её многозначительные взгляды, туманность, какое-то пренебрежение ко мне, прекрасному, заставило почувствовать себя ущербным и ненужным.

Больше всего я боялся Сени. Почему-то на ум пришло, что явился сей сияющий рыцарь на белом коне и сходу очаровал мою Варьку. Поэтому она думает не обо мне и приходу моему не радуется.

Конечно, я дурак и осёл ревнивый. Но смириться с мыслью, что Варя может о ком-то ещё думать, не так-то и легко. И я понял: с этим нужно что-то делать. Как-то совладать. Варька у меня активная, добрая, инициативная. И на работе горит, и ценят её там. И дети за ней хвостом вьются. И Ванька претензии предъявляет.

И если я не остановлюсь, не спущу пар и не проветрю мозги, ревность и необоснованные обиды могут завести меня хрен знает куда. А если у нас ребёнок появится? Я что, буду и к малышу Варьку ревновать?

Ну, я и зверь. Ревнивая скотина. Тупой пещерный житель. Но так и тянет отгородить её от всего внешнего мира, закрыть в четырёх стенах и рычать, как собака над костью: «Моя!». Видимо, фамилия Драконовых нам не зря досталась. Что-то такое мерзко-собственническое я чувствовал в себе. И это угнетало, потому что раньше я за собой подобной жадности не замечал.

Правда, я никогда и не любил. Сравнивать свои ощущения тогда и сейчас – всё равно что попытаться найти общее между амёбой и человеком.

– Они друг друга не поубивают? – опасливо косится Ванька на дверь.

– Не поубивают, – уверенно заявляет Варежка. – До сих пор же не убили? Значит, и сегодня ничего страшного не случится. Они поговорят, как надо, и наладится.

Мне бы её уверенность. За тринадцать лет они не могли разобраться в семейных конфликтах и прийти хоть к какому-то знаменателю. А сейчас смогут?.. Скорее всего, Варя знает то, о чём мы с Ванькой и не догадываемся.

– Буянят что-то сильно, – продолжает сомневаться Ванька.

– Соскучились, – снова рубит Варя. – И вообще. У вас домина огромный. И то ты умудрялся подслушивать да подглядывать. А тут квартирка маленькая, а они, драконищи, огромные. Поэтому шума от них в три раза больше. Как от слона в посудной лавке.

Ванька ржёт, а Варя начинает нас выпихивать.

– Поехали, поехали отсюда. Нечего подслушивать. Пусть они разберутся, наорутся, поговорят. Помирятся. Деваться им некуда.

– Страшный ты человек, Варька, – говорю я уже в машине. – Замки у тебя на дверях стоят.

– Да это защёлка такая хитрая. Квартира у меня бабушкина. Раньше там кабинет бабулин был. Она не любила, когда ей мешают. Поэтому закрывалась. Видишь, пригодилось. Важно было заманить и захлопнуть ловушку.

Варежка сияет от счастья. Много ли человеку надо? Дать закрутить интригу. Да ещё в компании со старшей драконихой. Адская смесь.

– А мы надолго? – никак не угомонится Ванька. Я могу его понять: там его предки лаются. Как бы зубы друг другу не повыбивали. – Папка голодный, наверное. А мы их заперли.

– Спокойно, Драконов, – увещевает учительским тоном Варя, – никто ещё не умирал с голоду из-за одного разгрузочного дня. У тебя там тонна чипсов. Я видела, и не смей отрицать! Ты втихаря запасся вредной едой, хоть и знаешь, что я против этой гадости. Так что, если устанут ругаться, похрустят твоими стратегическими запасами.

– И сок там тоже есть, – успокаивается Ванька.

Я знаю, чего там нет – туалета. А это значит, что через несколько часов нам нужно будет вернуться. Но пока у меня хватает и других проблем. Я везу Варю в свою квартиру. Помнится, она уже раз была там. Правда, дальше коридора мы не попали. Но в этот раз я всё же надеюсь затащить свою девушку поглубже в пещеру дракона, как отвоёванный в тяжёлых битвах трофей.

– Надеюсь, Тинке в Испании хорошо, – кажется, Варежка думает о том же, что и я.

Я хмыкаю многозначительно.

– Я не просто надеюсь. Я уверен в этом. И, поверь: на моей территории уныло, грустно и пусто. Берлога ждёт руки настоящей хозяйки.

– Вот только не говори, Драконов, что ты собираешься использовать меня в качестве домработницы! – поджимает оскорблённо губы Варежка.

– Варя, ты такая глупая бываешь временами, – вздыхает на заднем сиденье Ванька.

Варя?! А впрочем… если всё пойдёт, как надо (а я всё же самонадеянно надеюсь, что я победю… побежду… тьфу! Одержу победу!), она станет ему сестрой. Но наедине я всё же ему настучу по шишке: пусть только попробует в школе козырнуть близким знакомством с классной руководительницей, я ему руки с ногами местами поменяю.

Мы с Варей переглядываемся и начинаем хохотать.

– У вас у обоих винтиков в головах не хватает, – сопит сзади мой младший брат. – Не буду никогда больше влюбляться!

– Это ещё почему? – спрашивает сквозь смех моя Варенька.

– Потому что влюблённые тупеют.

Может, он и прав, конечно. Но мне сейчас абсолютно плевать, в каком месте мои мозги. Мне даже Ваньку треснуть не хочется за то, что умничает. Он, когда вырастет, обязательно поймёт, что влюблённым быть – это здорово! Это в кайф! И это куда круче самой запредельной скорости!