Побег от Гудини - Керри Манискалко

Томас так резко отпрянул, что я забыла о своем гневе. Он сморщил нос и спросил:

– Что за отвратительный запах? Ужасный. – Он помахал рукой перед носом. – Прямо вонь.

– Что такое?

Я подалась вперед, позабыв о раздражении. В последний раз мы унюхали ужасный запах в академии и обнаружили поблизости разложившийся труп. Я отогнала это воспоминание, не желая думать о летучих мышах в том отвратительном месте. Я принюхалась, ожидая худшего.

– Я не чувствую ничего необычного.

– О, неважно. – Томас отодвинулся. – Это всего лишь ваш апломб, мисс Уодсворт. Смердит.

Мефистофель буквально согнулся пополам, давясь смехом, и я метнула на него взгляд, обещающий скоропостижную смерть, если он издаст хотя бы звук. Он выпрямился и медленно пошел спиной к двери, примирительно подняв руки, хотя его грудь вздрагивала от сдерживаемого хохота.

– Что ж. Все это принимает драматический оборот. – Мефистофель достал карманные часы, как будто только что вспомнил о свидании с Сатаной. – Мисс Уодсворт. – Я посмотрела на него. Он прошествовал к двери и рывком распахнул ее. – Правда – яд. Внимательно следите за тем, сколько принимаете за раз.

– Может, уже хватит пророческих советов?

– И еще более осторожно отмеряйте ее. – Он многозначительно посмотрел на Томаса, оставив мою насмешку без ответа. – Хорошего вам вечера.

Каюта мисс Креншо

Королевский почтовый пароход «Этрурия»

5 января 1889 года

Я поморщилась. Мефистофель определенно оказал мне плохую услугу, произнеся такое на прощание. Как только дверь захлопнулась, Томас опять сел на кровать. Казалось, напряжение наконец его отпустило.

– Уодсворт, это был просто вопрос. Не обвинение. Я уже говорил, что всегда буду уважать твои желания насчет того, с кем проводить время или жизнь.

Я вздохнула.

– Я понимаю, почему ты расстроен, понимаю. И считаю, что у тебя есть право сердиться…

– Я не сержусь.

Он ответил слишком быстро для правды. Ну и пускай. Разберемся с этим в Америке.

– Томас, умер еще один человек. Работа прежде всего.

– Строго говоря, мы не знаем, мертв ли он. Возможно, руку должным образом ампутировали. – Он похлопал пальцами по бедру, привлекая мое внимание. – Пока мы не осмотрим руку внимательно, мы не можем быть уверены, что он умер.

– Ты в самом деле в это веришь? Если руку не ампутировали должным образом, он бы истек кровью.

– Маловероятно, что он жив, принимая во внимание еще три убийства, но такая возможность остается. – Томас отметал и добавлял причины, как костяшки на счетах. – Мы находимся на пароходе с бродячим цирком. У них есть опасное техническое оснащение. Пострадавшему могло оторвать руку при обращении с этим оборудованием. Тот, кто показывал ему оборудование, запаниковал. На самом пароходе очень много мест, где можно покалечиться. Верю ли я в то, что произошло что-то из перечисленного? – Он покачал головой. – К сожалению, нет. Вот почему пытаюсь решить головоломку. Я считаю, что самое первое из убийств было совершено здесь. С точки зрения логики в первых преступлениях больше вероятность наделать ошибок. Убийца воплощает свои темные фантазии, но редко все проходит как запланировано. Я надеюсь найти подсказку к тому, как это начиналось.

– В темноте?

– Я и сам только что сюда пробрался. Услышал, что кто-то идет, и выключил свет. – Он прищурился. – Ты думала, я сижу в потемках, уставившись на стену? Вот почему ты так удивилась? – Он наградил меня холодным взглядом. – Это чересчур эксцентрично даже для меня.

– Томас, я… мы не…

– Прошу. – Он похлопал по кровати рядом с собой, даже не задумавшись, что это неприлично. – Давай немного посидим. Я кое-что хотел сказать… – Он поерзал. – Тебе по-прежнему интересно, когда я излагаю свой метод?

Мне показалось, что он изменил фразу на середине, но я не стала заострять на этом внимание. Он предлагал оливковую ветвь мира, предпочитая исключить вопросы, не имеющие отношения к делу.

Я подошла к кровати и села рядом с ним.

– Очень интересно. И какие же дедуктивные выводы об этом месте преступления делает мистер Томас Джеймс Дорин Кресуэлл?

– Ты имеешь в виду, невероятно красивый и талантливый Томас Джеймс Дорин Кресуэлл. – Его лицо тронула слабая улыбка. – Начнем с очевидных вариантов. Базовых истин. Что мы уже знаем о месте преступления?

– Ну, – начала я, стараясь припомнить, как выглядела каюта. – Там стояли два бокала. Недоеденное пирожное и брошенное платье. Отравленные ягоды мы не нашли, поэтому не исключено, что их съели до пирожного.

Томас кивнул.

– Тем не менее я начинаю сомневаться, что она в самом деле умерла от ягод. Может, они предназначались для того, чтобы отнять у нее способность сопротивляться. Это может означать…

– Это может означать, что замешан не один человек. – От этого предположения у меня зачастил пульс. Еще одно веское доказательство, что преступления совершала команда из мужа и жены. Но с другой стороны… – Мефистофель утверждает, что был с мисс Креншо перед отплытием. Кто-то подкинул ему лоскуты от ее платья.

Томас подумал. Если я ожидала прочитать на его лице какие-нибудь эмоции по поводу похождений Мефистофеля, меня ждало разочарование. Он был так же холоден и рассудочен, как всегда.

– Может, он лжет. Существует большая вероятность, что он сам оторвал лоскуты от платья, надеясь использовать для отвода глаз.

– Но какой смысл? – с недоверием спросила я. – Разве это не бросит на него подозрение? Он мог с легкостью притвориться, что не был знаком с ней и не приходил к ней в каюту. Кто бы узнал?

– Секреты рано или поздно раскрываются. Кто-то мог видеть его, и он подстраховался на такой случай.

Я вздохнула, надеясь, что личная неприязнь Томаса к хозяину карнавала не будет мешать нормальному процессу расследования. Мы посидели молча, размышляя каждый о своем.

Наконец я нарушила тишину.

– Хорошо. Зайдем с другого боку. Скажем, Мефистофель просто пришел, они выпили шампанского и… – Я вспыхнула, не желая вдаваться в детали того, что могло произойти после вина. – Потом он ушел. Может, кто-то прислал девушке пирожное и ягоды якобы как любовный подарок от него. Здесь была только одна тарелка и одна вилка. Затем, когда прошло достаточно времени, чтобы ей стало нехорошо, убийца сделал свой ход.

– Любопытно. – Во взгляде Томаса загорелась искра интереса. – И каким же образом появляется потенциальный убийца?

– Это совсем нетрудно, – ответила я, махнув рукой перед нами. – Дверь. Это единственный вход в каюту и выход из нее.

– Замечательно. Мы должны осмотреть ее, нет ли следов взлома или… – Он застыл. – Смотри.