Земля фараонов. Война кланов - Кристиан Жак

— Я ведь предупреждала! — напомнила она. — Тебе не следовало искать со мной встречи!

— Дельфины спасли меня, а мангуст привел сюда.

Живой взгляд зверька обратился на хозяйку, и та поблагодарила его лаской.

— Этот зверек служит богине, — сказала Нейт. — Он испросил у нее защиты для тебя и тем самым спас тебе жизнь, а раз так, то и я не буду просить мою повелительницу обрушить на вас свой гнев.

Святилище было построено на возвышении. Над единственной дверью — гладко отесанная палка, к которой были прикреплены две перекрещенные стрелы.

Оказалось, что непонятные груды по обе стороны от порога — живые. Обе одновременно зашевелились.

Крокодилы!

Нармер попал в ловушку!

— Члены этого клана пытались убить нас с Северным Ветром!

— Эти две рептилии служат богине и нападают только на тех, кто пытается осквернить ее храм. Бдительные стражи, они стерегут богатства той, кто является одновременно матерью и отцом богов. Это она приказала им идти искать солнце в глубине вод и поднять его на поверхность. Ты пришел осквернить священную землю, Нармер?

Угрожающие пасти распахнулись.

— Я хотел с тобой поговорить.

— И то, что ты дошел до храма, доказывает, что ты этого достоин. Что ж, говори!

— Я думал, что это Бык уничтожил мой клан. Но теперь я в этом сомневаюсь и подозреваю Крокодила. Газель убедила меня не нарушать хрупкий мир, чтобы война не охватила всю страну. Но я дал клятву и хочу узнать, кто убийца. Быть может… может, ты согласишься мне помочь?

Нармеру хотелось говорить совсем о другом. Он сомневался, что сказанное помешает Нейт отправить его восвояси.

— Мне жаль, но я не знаю, чем могла бы тебе помочь. Единственное, ради чего я живу, — это служение богине.

Она явно собиралась уйти.

— Нейт! Еще я хотел сказать тебе…

Она замерла.

— Я тебя слушаю!

— Ты согласишься взять меня работником, на время? Думаю, у тебя найдется немало тяжелой работы, и я буду делать все, что скажешь.

Если она ответит отказом, ему останется только уйти. Но разве он сможет уйти?

— Все зависит от решения моих стражей, — сказала жрица.

Рептилии распахнули пасти и забили хвостами, приготовившись к нападению.

На этот раз Нармер не забыл свое магическое заклинание. Он произнес его решительно и громко. Крокодилы утихомирились и потом уползли в тень храма.

На земле Нармер начертал два иероглифа, обозначающие его имя, — «рыба-кошка» и «стамеска столяра».

Прекрасные зеленые глаза Нейт выражали глубочайшее удивление.

— Предок научил тебя языку богов… И он подверг тебя испытаниям?

Нармер начертал знаки «сова» и «скарабей».

— Второе испытание будет долгим и трудным, сказал он мне. И я уверен, что мой путь проходит через этот храм. Скажи, а ты встречалась с Предком?

— Когда умерли мои родители, мне было семь лет. Я решила уйти в пустыню и перейти через порог, разделяющий наш мир и мир потусторонний, чтобы с ними встретиться. И тогда он явился мне и показал мне знаки силы — перекрещенные стрелы Нейт, которыми украшен большой столб, и еще я увидела солнце в сердце ночи. Предок дал мне поручение: ухаживать за храмом богини, чтобы таким образом поддерживать ее присутствие на земле.

— Тебе, наверное, тяжело так жить?

— А разве есть дело более достойное, чем служить богам? И я должна слушаться Предка. Если тебя послал он, я могу тебе доверять.

Наконец она улыбнулась!

Успокоенный мангуст свернулся калачиком и заснул.

— Чем мне помочь тебе? — спросил Нармер.

— Работы много! Для начала принеси воды!

— Хорошо.

Северный Ветер издал негромкий крик.

— Прости, я забыл о твоей поклаже! — сказал ему Нармер.

Он разгрузил осла, который был очень рад предстоящему отдыху.

* * *

Теплые лепешки и жареная рыба… У них получилась настоящая праздничная трапеза. То веселые, то задумчивые, молодые люди долго говорили о Предке, который направил их по жизненному пути.

Из пристройки Нейт вынесла маленький глиняный горшок. Внутри оказалось что-то тягучее и золотистое. Мизинцем она зачерпнула немного и поднесла к губам Нармера.

— Попробуй! — сказала она.

Этот вкус невозможно было сравнить ни с чем!

Она взяла его за руку и по тропинке провела к лужку, где на траве стояло с десяток крошечных хижин.

— Это — владения пчел, воплощений богини Нейт! Они производят жидкое золото — мед, которым я тебя только что угостила. Я научилась ухаживать за ними, так что они меня не жалят; они в благодарность открыли мне свои секреты. Рожденные из слез солнца, пчелы ориентируются по нему и сами строят себе жилища. Собирая нектар, они вырабатывают сокровище, подобного которому нет. Мед исцеляет раны и ожоги, прополис снимает воспаление, маточное молочко дает силы, воск можно применять во многих случаях.

Нармер упивался словами жрицы. То, чему она его обучала, имело первостепенную важность, и пчела, он предчувствовал это, сыграет решающую роль в формировании новой власти, которая сможет одолеть эгоизм кланов.

Нейт показала Нармеру, как ухаживать за ульями и извлекать ценный продукт. Он старательно повторял все ее приемы и скоро уже вполне ловко управлялся с этим.

— Завтра, на рассвете, богиня примет тебя!

* * *

Восходящее солнце осветило внутренность маленького храма. Здесь стоял миниатюрный деревянный алтарь. Преклонив колени, жрица открыла дверцы и извлекла из него кусок алой ткани.

— Нейт соткала вселенную и все живое, — сообщила она. — Она ни на миг не перестает трудиться, но человек неспособен оценить ее деяния!

Нармер поклонился, Нейт поднесла ткань к свету, напитавшему ее своим сиянием.

Потом она снова положила ткань в алтарь и закрыла дверцы.

— Теперь мне нужно собрать лечебные травы, чтобы приготовить для богини настои.

Нейт передала Нармеру мешок. Юноша последовал за жрицей. Она собрала понемногу мяты, молочая, полыни, овечьей и соколиной травы и передала это все своему помощнику.

Нармер высыпал содержимое мешка перед входом в святилище, Нейт вылила на травы из сосуда собранную ранее росу. Потом она сняла платье и, обнаженная, семь раз обошла вокруг груды трав.

Юноша, словно очарованный, любовался этой прекрасной женщиной, которая, казалось, не шла, а порхала.

Совершив ритуал, она оделась и встала в центре круга. У Нармера закружилась голова, и все же он решился шагнуть вперед.